Путь к дому - Софья Вель
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Так и теперь Элладиэль замер в боевой стойке, золотыми нитями оплетая мир вокруг. Когда вдруг его окатило присутствием третьей силы.
Элладиэль замер, вглядываясь в раскинувшуюся на другом конце поляны голубую ель.
Через миг время замерло и Элладиэль увидел, как на поляне появилась она.
Драконица.
Темные глаза горели злостью, красивые черты, словно вышитые перламутром узоров, искажала ярость. Грудь драконицы вздымалась и опадала, выдавая сильное волнение хищницы, явно готовой напасть. Жаль не было хвоста, не то она бы им била не хуже кошки. Огненные пряди густо усевала хвоя, как будто лес прежде пытался удержать охотницу в своих объятиях, но она вырвалась…
И попала в капкан. Элладиэль легко разбил временную ловушку. Снова зашумел ветер, и послышались крики готовившихся улетать в теплые края птиц…
Сильвия едва не орала от ужаса. Она стояла напротив врага в его полной готовности. Владыка замер в боевой стойке, явно выжидая. Сильвия в отчаянии пыталась заставить своё тело подчиниться и убежать. Потому что теперь было страшно ей!
Светлейший вполне заметно светился от переполнявшей силы. Его волосы, собранные в высокий хвост, реяли по воздуху, совсем не подчиняясь законам физики. Выточенное лицо казалось мраморной маской, где глаза сияли золотом, брови сошлись в грозном предостережении, а губы кривила легкая улыбка, сильно напоминавшая оскал. На самых кончиках пальцев Старшего замерла сиявшая до рези в глазах горошина, пучки света едва не рассекали пространство.
Но тело и не думало слушаться! Наоборот, оно заставляло Сильвию подчиняться себе, растворяя мысли. Наконец, внутренний бой был полностью проигран. Сильвию отшвырнуло на самый край сознания. И не было больше страха. Была звериная обида. Настолько тяжёлая, что хотелось рвать и метать. А еще очень захотелось сделать больно.
И не кому-нибудь. А именно ему. Золотому существу, источавшему запретно-сладкий аромат. Он умрет! Вот прямо сейчас! За все обиды!
Драконица оскалилась и зарычала. Рык вышел грозным и внушительным.
— О-о, вот даже как! — лицо Элладиэля исказилось настоящим боевым азартом. Усмешка контрастировала с острым, злым, полным жгучего охоты взглядом.
Драконица рванула вперед, стремясь достигнуть сводящего с ума источника запаха — кожи. Упругим прыжком она прыгнула к замершему в боевой позиции Старшему и полосонула когтями-кинжалами по груди, разрезая рубашку и плоть под ней. Он не увернулся, наоборот, показалось, что чуть не сам сделал шаг вперед.
Драконица зарычала. От злости и обиды — он даже не дерется с ней! Вот, значит, как?! Брезгуют ей, презирает?! Тем лучше! Зверодева резко шагнула вперед, эльдар отступил, прижимаясь спиной к дереву. Но все желание и мысли драконицы были сосредоточены на другом — там, чуть ниже туго завязанных волос, полных густого дурмана солнца, меда и тепла, пульсировала она, источник желания, такая важная жилка.
Еще рывок. Сладко… нежная кожа рвалась под натиском зубов, выпуская волшебную на вкус кровь. Сильное головокружение оглушило, заставив пошатнуться. Никогда еще не было так пьяно и так остро, так сладко и вкусно. Невероятно желанно. Сквозь глухое алое марево удовольствия драконица чувствовала чужую боль. Ему больно, это хорошо. Драконица чуть сильнее сжала зубы — еще микрон. Жилка совсем рядом, и если её прокусить, то вся обида будет прощена…
Драконица вслушалась в такт жилки. Она билась быстро-быстро, повторяя удары сердца. Драконица глубже втянула дух и… отпустила, уже нежно сцеловывая капельки крови с краев саднившей ранки. Укус окончательно обернулся поцелуем. Драконица наконец оторвалась от пульсирующей, но так и не поврежденной артерии. И в тот же миг почувствовала, как прежде спрятанные за спину руки врага сжали ей плечи.
Пришло очень четкое и трезвое осознание, что сейчас её убьют. Но почему-то страшно больше не было. Так и должно быть, оно того стоило! Мозг туманился сладко-соленым привкусом крови, лишая желания сопротивляется.
Враг, тем временем, завел когтистые руки за голову, удерживая одной рукой. Сделал шаг так, что теперь драконицу прижало к дереву. Драконица широко распахнула глаза, словно желая наглядется на мир напоследок. Но перед пьяным взором стелились только золотой туман и алое марево.
«Пусть удар будет быстрым. Пусть Карающий выпьет душу мгновенно», — пронеслось в захмелевшем разуме Сильвии, она чувствовала, что и драконица теперь готова умереть. Она ждала этого с самого Поднебесья. И теперь все закончится. И больше мыслей не было. Сильвия-драконица превратилось в сплетение запахов, шорохов и собственных ощущений, острых, как иглы льда.
— Здравствуй, моя драконица…, - тихо прошептал Элладиэль, чувствуя, что если б теперь кто-то или что-то проробовало встать на его пути, он бы уничтожил это. Испепелил. Губы жарко впились в уста змеедевы, совсем не боясь клыков.
— Мы ведь с тобой вместе прокляты, верно? — шептал враг, одной рукой он удерживал руки, второй быстро сдирал лиф платья, нисколько не щадя ткань. Через миг припал губами к ключице, спускаясь поцелуями к груди. Запах молока пьянил. Огненный дух в смеси с теплым запахом младшей сводил с ума. Элладиэль вжал телом покачивающуюся как в дурмане драконицу. С силой обхватил плечи и мягко провел уже обеими ладонями до груди, тяжёлой и полной молока. Одним лишь дыханием коснулся жемчужных узоров, чтобы остервенело впиться поцелуем в вершинку. Драконица в ответ только подалась вперед. От жаркого прикосновения остался багровый след. Но оба этого не заметили.
— Прости меня, моя красавица, — едва слышно нашептывал враг, возвращаясь поцелуями к лицу, зарываясь сильными пальцами в алые пряди. Он на секунду замер, взглянул полным золота взглядом в глаза драконицы. Змеедева широко распахнула темные очи, отчего взгляд можно было бы счесть прямым, не будь он таким пьяным. Едва слышно заурчав как кот, Элладиэль снова впился поцелуем в губы опьяненной кровью бестии. Затем сильным движением сдернул платье вместе с исподним, оставляя змеедеву обнаженной, чуть приподнял невысокую драконицу, плотно прижимая бедрами к дереву и снова тихо зашептал:
— Я больше никогда тебя не обижу, моя драконочка. Ты простишь меня? — и в тот же миг вошел в нее. Отчего оба застонали. Сильвии на краю сознания чудилось, что она рассыпается тысячью зарядов, так остро это было. Резкая боль смешалась со звериным удовольствием.
— Не беги, слышишь? Не беги, останься со мной…, - шально и пьяно шептал эльдар, каждым резким толчком заполняя её все глубже. Сильвия пьянела от его напора, от резкой боли, от жара внутри, от оглушающих поцелуев, от сильных рук, ласкавших тело. Сходила с ума от дурмана. Драконица рычала, а Сильвия стонала. Обида и злость таяли, оставляя огонь
