Здесь песок чище - Луис Бетанкур

— Пойдем к острову Сал. Роберто будет со мной наверху. Он поможет мне на руле, остальные — внизу, с оружием, в ожидании приказа.

Уже в море Роберто дель Кастильо спросил:

— Зачем ты всех так разделил?

— В целях общей безопасности. Лучше, если они будут там, внизу. С таким количеством винтовок сложно. Могут, где не нужно, выстрелить со страху, и пропало дело. Думаешь, нас двоих недостаточно для этого?

— Я согласен.

— Рад, что ты меня понял. А я опасался, что не поймешь.

— Да что ты! Я их, Чино, очень хорошо знаю и, думаю, лучше, чем ты. Хочу признаться тебе: люди, наподобие тебя и меня, верны своему долгу. Никто из них — ни Насарио, ни Сильвио Мора, ни остальные — не стоит и ломаного гроша. Они превратили наше дело в кормушку, хотят жить, не работая. Вот и все!

Чино ничего не ответил. Он думал, как расценить его слова. Признание? Умный ход? За рулем без тени озабоченности на лице стоял Роберто дель Кастильо — бандит-контрреволюционер. И это он говорил о своей группе… Кем же был Роберто дель Кастильо? На Кубе учился в частной школе, где занимался контрреволюционной деятельностью. Однажды подложил бомбу, от взрыва которой пострадала девушка из его же группы. Затем убежал в Майами и вступил в "Альфу".

— Я думаю, ты преувеличиваешь. Здесь речь идет не о верности долгу, а об их безопасности. Что же касается их самих, то, как у всех людей, есть у них свои слабости, свои недостатки. Тем не менее они на нашей стороне, а не на той, верно?

— А зачем они нам тогда? Для того чтобы там, внизу, молились за нас?

— Ну, хорошо. Во всяком случае, они поднялись на борт и знают, что мы идем не на рыбную ловлю.

— Да, конечно, даже Гаскон, обыкновенный парень, и тот там, внизу, с винтовкой.

— Уго Гаскон просил меня взять его с собой, чтобы ему не говорили потом, что он не был на передовой.

— Вот именно.

Уже третий день не было никаких признаков присутствия кубинских рыбаков, и корсары сгорали от нетерпения. Большинство из них мечтали о том, чтобы эти мирные цели вообще не показались. Они молили бога не посылать им эти суда вместе с флотилией кубинских боевых кораблей.

Шел четвертый день плавания.

— Вижу судно! Пойдем туда!

Катер взревел и сделал прыжок по воде. В кубрике храбрые пираты почувствовали, как тряхнуло их корабль, и принялись чистить винтовки. Чино быстро спустился к ним, просунул голову в их помещение и прокричал, чтобы они спокойно ждали приказа. Затем возвратился к Роберто:

— Положись на меня. Подходим на катере для абордажа. Когда кто-нибудь появится, чтобы посмотреть на нас, мы попросим у него воды. Как только он повернется спиной, я прыгаю на борт.

— А если у кого-нибудь из них есть оружие?

— Я им займусь сам.

— Хорошо, подойдем поближе.

Катер стремительно приближался к цели. Чино переложил пистолет в задний карман брюк и устроился на носу "Моей мечты". Рыболовное судно качалось на волнах. Его борт был намного выше, чем у катера. Белокурый худой рыбак высунулся, чтобы узнать, что происходит.

— Послушай! Нам нужно немного воды.

— What are you kicking about?[22]

Чино сделал пренебрежительный жест и повернулся к своему приятелю:

— Мы обознались.

Они дали задний ход, в то время как американец что-то говорил им, грозя кулаком.

На пятый день обстановка на борту обострилась, назревал бунт. Пренебрегая общими правилами распределения воды и продовольствия, Гальего Кала несколько раз проникал в помещение, где хранились продукты питания. В один из этих налетов он был пойман. Испуганный предупреждением Роберто, что за такое поведение его следует бросить за борт, он закатил такую истерику, что прекратить ее смогли только несколько крепких пощечин. Он заплакал и попросил простить его. Тогда все стали требовать прекратить операцию. Чино пригрозил им взорвать катер, если еще услышит что-нибудь подобное. Со страхом и покорностью все разошлись по своим углам на нижней палубе.

Ночью Роберто дель Кастильо подошел к Чино и предложил ему:

— Я думаю, достаточно, Чино. У нас уже мало воды и пищи, а этот народ больше не выдержит. Если сейчас нас встретит торпедный катер Кастро, я не знаю, что будет.

Итак, сдавался последний член экипажа. Но его не следовало сравнивать с остальными. Чино занял ясную позицию:

— Хорошо, давайте подождем рассвета. Если суда не появятся, мы уйдем.

Первые предрассветные сумерки рассеивались. "Моя мечта" медленно скользила по волнам примерно в тридцати милях от Кубы между провинциями Лас Вильяс и Камагуэй. В стороне ясно виднелась темная полоса дождя. В море она всегда четче выражена, чем на суше.

— Уходим?

— Нет, погоди, дай лево руля.

— Что случилось?

— Ты видишь там вдали?

— Да. Что это?

Чино взял бинокль и, отрегулировав его, вгляделся в горизонт. Он не знал, что ему ответить. Он увидел то, что они искали, — кубинское рыболовное судно типа "Лямбда", причем совсем одинокое. Шлейф дыма, появившийся над ним, свидетельствовал о том, что судно дало ход, видимо заметив что-то подозрительное. Роберто тоже увидел дым и спросил:

— Что происходит, Чино? Дай мне бинокль!

Роберто так и не смог посмотреть туда через бинокль. Решение пришло мгновенно. Чино оставил бинокль у себя и закричал:

— Сторожевой катер, черт возьми! Идет сюда, скорей давай в зону дождя!

"Моя мечта" взревела двигателями, под килем закружился бешеный водоворот, и нос судна развернулся в сторону темных туч, покрывавших горизонт и касавшихся моря. Роберто сжал рулевое колесо и забыл о бинокле.

— Вон там идут! — предупредил Чино. — Дай мне штурвал! Вызови людей и присмотри за двигателями!

Роберто заметался. Он просунулся в кубрик и закричал:

— Сторожевой катер!

Предупреждение подействовало, как разрыв бомбы. Кала согнулся пополам. Руки стали холодными, ноги парализовало. Уго Гаскон чувствовал, как леденящие удары пронизывают его позвоночник, заставляя вздрагивать и прижиматься к палубе. Сторожевой катер! Боже мой! Наверху Роберто дель Кастильо, растянувшись на палубе, прицелился из своей винтовки в сторону кормы. Неожиданно из машинного отсека начали появляться языки пламени.

— Мы горим! — закричал ему Чино.

Роберто бросился на поиски огнетушителя.

— Им нельзя пользоваться!

— Почему?

— Потому что он вышел из строя. Найди тряпку или сорочку, смочи ее и брось мне. Давай быстрей, черт возьми, иначе мы взорвемся!

Роберто удалось погасить огонь. Они вошли в зону тумана и дождя. Горизонта позади них уже не было видно. Силуэт судна, который пираты приняли за сторожевой катер Революционного военно-морского флота, исчез. Увидев, что опасность уже миновала, Кала вскарабкался на верхнюю палубу и изготовился к стрельбе. Это выглядело смешно. Его примеру последовал Гаскон. Двигатели остановили, чтобы устранить неполадки.