Здесь песок чище - Луис Бетанкур

— Сделан он из алюминия, естественно, по специальному заказу ЦРУ. Весь корпус герметичный. Даже ураган можно переждать внутри. Сто раз перевернешься в нем, можешь даже разбить себе голову, но не утонешь.

— Столько работали над ними, а теперь разбираете? — спросил Чино.

— Нет, его не разбирают, а перестраивают, так будет точнее. На этот и на другой, такой же точно, устанавливают два двенадцатицилиндровых дизельных двигателя.

— Значит, их снова вводят в строй?

— Да, потому что правительство продало их Багамам. Там они, видимо, нужны для преследования рыбаков-пиратов, вылавливающих лангустов. А жаль. Эти катера предназначены для настоящих приключений. Я был на одном из таких, когда произошло событие в Бока-де-Сама.

— Катера построены специально для использования их в этих целях?

Механик вопросительно посмотрел на Гусмана, хотя было ясно, что он и так бы рассказал все до конца. Его колебания были всего лишь театральным жестом.

— Считай, что ты все это говоришь мне, — заверил его Гусман, который тоже был доволен, что выступает в роли покровителя этих сенсационных откровений. — Я ему только что рассказал о твоей одиссее.

— Я уже давно работаю на ЦРУ. Так давно, что иногда спрашиваю сам себя: "Папо, с какого ты у них года?" Естественно, им нужен был механик, которому можно было бы доверять. А здесь появился я. — Он снял каску и почесал голову. — Я имею в виду то время, когда ЦРУ строило большие планы вместе с Торриенте. Было приказано строить катера. Это оказалось сложным делом, потому что мы не знали, на кого ориентироваться. Не было организатора, и не было речи об их промышленном изготовлении. Имелся только заказ ЦРУ и деньги в достаточном количестве, чтобы построить такие катера, как они хотели. Катера должны были иметь исключительные характеристики для выполнения специальных задач на Кубе. На них предполагалось установить радиолокатор, артиллерийские системы. Нам говорили, что кроме всего прочего он должен быть совершенно непотопляемым.

— Из страха перед ответным ударом?

— Не только, хотя это тоже имелось в виду. Нам говорили, что следует использовать сильное волнение и шквалы ветра во время шторма. В этот период патрулирование кубинцев в районе операции ограничено. Тогда мы и принялись работать над катером, способным выходить в море в любую погоду. Я расскажу вам одну историю. Когда катера были готовы, прибыл проверяющий из ЦРУ. Он сказал, что необходимо провести испытания не только двигателей, но и артиллерии и т. д. Договорились выйти в море. Я считал, что пойдем на Багамы, и даже не думал о Кубе. Но план испытаний оказался очень серьезным. Гигантские самолеты "Геркулес" доставили нас в Африку, на озеро Танганьика. У местных жителей была какая-то потасовка, и ЦРУ этим воспользовалось. Никогда не забуду то, что произошло в Африке с этими дьявольскими катерами. Что касается моей работы, то я знал, что ЦРУ намеревалось испытать их, и думал, что это будет где-то в Соединенных Штатах или, самое дальнее, в каком-нибудь небольшом второстепенном порту такой страны, как Никарагуа. Но слишком дальней поездки я не мог ожидать. Нам было сказано: "Посмотрим, стоит брать эти катера или нет". Нам не говорили о размахе операции. И вот мы оказались на озере Танганьика. Еще один парень, работавший со мной, говорил: "Я уверен, что они выбрали это место, поскольку оно похоже на тропики". Но я мыслил по-другому. Тропики были и рядом с США — рукой подать. Но теперь-то я думаю, что мы занимались не испытанием катеров, а выполняли секретную операцию ЦРУ. Ждали приказа в полной готовности, и однажды ночью, когда я спал в машинном отделении, кто-то разбудил меня: "Давай быстро заводи, пойдем полным ходом!" Я выполнил приказ, а через некоторое время началась перестрелка. Катер вздрагивал, слышался грохот орудий, курс катера быстро и резко менялся. Никогда еще я не был в подобной ситуации и уже не верил, что это была проверка нас или испытание катеров. Наконец мне приказали остановить машины, но стрельба продолжалась. Я, конечно, ничего не понимал и не знал, что происходит на верхней палубе. Я подумал, что нас атакует другое судно, перекрестился и сказал себе: "Ну все, прощай Папо". Затем с большими предосторожностями поднялся на палубу. Наверху я понял, что это мы атакуем и ведем стрельбу из всех своих огневых средств.

— По другому судну?

— Нет. Мы остановились напротив деревни и сровняли ее с землей. Уверен, что никого там не осталось в живых. В тот момент я подумал: "Вот так же было и во Вьетнаме". Деревня состояла из хижин, покрытых пальмовыми листьями. Они буквально разлетались на куски. Все там было объято пламенем, простреливалось пулями, настоящий ад.

— С земли отвечали на огонь?

Гусману этот вопрос показался глупым:

— Кто мог ответить, Чино?

— Нет. Никто не отвечал. Это было как при стрельбе по мишеням. Я стоял и смотрел спокойно, ничего не опасаясь.

— А потом что сделали с катером?

— Прибыл советник из "Операции прикрытия" узнать о результатах. Он интересовался самыми незначительными деталями: как работали двигатели, артиллерийские системы, радиолокаторы. Результаты его вполне удовлетворили, и он приказал нам возвращаться домой тем же путем, на самолетах "Геркулес". Во время полета предупредил нас: "Об этом никому ни слова".

— Теперь наступает самое печальное, — объявил Гусман, знавший уже наизусть историю своего друга Папо.

— Да, самое плохое. После стольких бессонных ночей и беспокойств мы прибыли на Флориду и оказались свидетелями возмутительного процесса. Политика в отношении Кубы быстро менялась, и наша дорогая компания быстро распадалась. Лучших, самых твердых людей посылали в другие места, а с остальными прощались, говоря при этом: "Иди домой, а когда будешь нужен, мы позовем". Для Центрального разведывательного управления наступили черные дни.

— А мне казалось, что ЦРУ никогда не меняло своих планов в отношении Кубы.

— Но оно ограничило свои действия. А по многим позициям отступило. И в данном случае тоже. Катера были спроектированы для очень важной операции. Я слышал, что уже был составлен список объектов. Морские посты, маяки, деревушки на побережье, такие, как Санта-Крус-дель-Норте, пляжи. Однажды нам сказали: "Подготовьте катера для передачи Торриенте".

— В конце концов их все же использовали?

— В Сама. Наполовину, я знаю, мне об этом рассказывали, хотя можно было сделать больше.

— А что же там случилось?

— Действовали не в полную силу, чего-то боялись. В Сама у нас были возможности нанести значительно больший ущерб. Смести весь поселок, как это мы сделали на Танганьике. Но наше начальство преследовала навязчивая мысль, что могут внезапно появиться торпедные катера Кастро.