Здесь песок чище - Луис Бетанкур

Марсело перестал читать документ:

— Я думаю, что нужно также прочитать вам послание от Густаво. Здесь говорится:

Сообщение двенадцатое. Прибыл всего восемь часов тому назад. Проходя мимо сборища эмигрантов, видел моих…

Ну, дальше речь идет о том, что нас не интересует. Остановимся здесь:

…но многие из них удивлены этим. То же самое происходит и с Монго. Я слышал, как один из членов яхт-клуба "Меррил Стивенс" говорил: "Этот друг Негрина, с "Моей мечты", должно быть, сошел с ума. Стольким пожертвовал, чтобы достать судно, и вдруг уходит с багамских промыслов". Мой учитель по части шпионажа говорил на одном из занятий, что "любой нелогичный поступок человека должен немедленно стать предметом вполне логичной тревоги". В дополнение к этому давайте посмотрим, как вы воспримете замену Хуана Батисты Маркеса на Хосе Ампаро Ортегу. Вот что говорится в документе Центрального разведывательного управления: 1. Хуан Б. Маркес использовал средства ЦРУ для частных торговых сделок без санкции руководства. 2. Неэффективную деятельность Х. Маркеса, особенно неоднократные провалы рейдов на Кубу, можно объяснить или же его неопытностью, или возможным проникновением в организацию агентов кубинской контрразведки. Кроме того, не следует забывать, что Монго неоднократно пользовался услугами Маркеса для сближения с "Альфой". Остальные выводы оставляю на усмотрение всех вас, так как уверен, что вы сможете опереться на информацию общего характера. Однако следует иметь в виду, что им достаточно только одного подозрения, чтобы перейти к действиям под влиянием паники. Я могу сослаться на гибель Баямеса".

Начальник положил бумаги на стол.

— Что вы скажете?

Первым изъявил желание высказать свое мнение Пабло. Он хорошо знал Монго, внимательно следил за его подготовкой и первым вступил с ним в контакт за рубежом, поэтому ему и было предоставлено слово. Пабло располагал достаточным количеством информации, чтобы сделать следующее предположение:

— Монго постоянно работает в среде, где царит недоверие. Это вполне реально, и он знает, на что и как ориентироваться. Кроме того, его готовили к такой обстановке, и в случае необходимости он может воспользоваться запасными вариантами.

— Да, но наш долг смотреть дальше, все предвидеть и предупредить его в случае какой-либо угрозы, — тоном, не допускающим возражения, заявил начальник.

— Я тоже хочу кое-что высказать, — вступил в разговор Арсенио. — Считаю, что возвращение Монго на берег оправданно. Здесь я не вижу никакой проблемы. С другой стороны, думаю, что ему нет необходимости одновременно участвовать в работе нескольких организаций. Почему бы ему не уйти из Фронта и не сконцентрировать всю свою деятельность на "Альфе"?

Марсело, скрестив руки на груди, слушал.

— А как же с катером? Всем было известно, сколько сил он потратил на то, чтобы достать его. Люди не могли не заметить этого. Почему он ограничился своими средствами и не попросил помощи у нас? — спросил Пабло.

— Нет, что касается катера, то здесь все в порядке, — заключил Марсело. — Все выглядит самым естественным образом и полностью оправданно. Но вот то, что он должен сконцентрировать свое внимание на "Альфе", это справедливо. Кроме того, нужно довести до него некоторые детали. Например, он не должен больше ссылаться на "сына Преси". Для нас это имя "источник 77".

— А как быть с новой встречей?

— А ты что думаешь по этому поводу, Пабло?

— Считаю, что пока еще рано.

— Согласен, но постоянно держите все в готовности. Докладывайте мне обо всем, что будет касаться Монго, особенно его безопасности. Встречались с его отцом?

— Да. Просили его написать письмо. В следующей передаче направим.

— Хорошо. Значит, договорились. Новой встречи с Монго не будет, он концентрирует свое внимание на "Альфе" и придает особое значение бдительности и личной безопасности. Согласны?

Единодушное "согласны" означало конец совещания.

ПЕРВОЕ ПОДОЗРЕНИЕ

Грузовик компании "Ричардс" остановился перед ангарами на углу 34-й улицы и 7-й авеню в северо-западной части города. На металлических крышах можно было прочесть огромную надпись: "Мерри Стивенс Яхт". Рядом с судами, установленными на козлах, впечатляюще выглядел странной формы алюминиевый катер. Гусман, с гордостью кивнув на него, сказал:

— Вот он, смотри какой феномен.

Чино вышел из грузовика, не отрывая взгляда от странного судна.

— Радиолокатор еще на нем, видишь? А вот пулеметы уже сняли. Обрати внимание, они стоят вон там. Отличный катер!

— Кабина у него как у буксира.

— Да, действительно, немного странно. Другого такого не найдешь, хотя… есть еще один. Он недалеко отсюда, но я не показываю тебе его, потому что они совершенно одинаковы, как близнецы. Тебе нравится?

— Превосходный катер!

— Это знаменитые катера Сама[20]. Сейчас послушаешь механика. — И он позвал: — Папо!

К ним подошел мужчина в комбинезоне, на ходу вытирая ветошью руки.

Гусман, удобно прислонившись к стене, сказал, обращаясь к механику:

— Это наш, не беспокойся. Пришел посмотреть катера. Я сказал, что ты их знаешь лучше, чем кто-либо. Расскажи ему.

Казалось, механик был доволен тем, что Негрин уже в который раз предоставлял ему возможность повторить уже многократно рассказанную историю. И всякий раз он пытался представить себя героем событий, хотя начинал обычно с технических подробностей, относящихся к катеру.

— Сделан он из алюминия, естественно, по специальному заказу ЦРУ. Весь корпус герметичный. Даже ураган можно переждать внутри. Сто раз перевернешься в нем, можешь даже разбить себе голову, но не утонешь.

— Столько работали над ними, а теперь разбираете? — спросил Чино.

— Нет, его не разбирают, а перестраивают, так будет точнее. На этот и на другой, такой же точно, устанавливают два двенадцатицилиндровых дизельных двигателя.

— Значит, их снова вводят в строй?

— Да, потому что правительство продало их Багамам. Там они, видимо, нужны для преследования рыбаков-пиратов, вылавливающих лангустов. А жаль. Эти катера предназначены для настоящих приключений. Я был на одном из таких, когда произошло событие в Бока-де-Сама.

— Катера построены специально для использования их в этих целях?

Механик вопросительно посмотрел на Гусмана, хотя было ясно, что он и так бы рассказал все до конца. Его колебания были всего лишь театральным жестом.

— Считай, что ты все это говоришь мне, — заверил его Гусман, который тоже был доволен, что выступает в роли покровителя этих сенсационных откровений. — Я ему только что рассказал о твоей одиссее.