Избранное - Александр Оленич-Гнененко

Просторный, обрамленный светлозелеными лиственными и черно-синими хвойными лесами откос поляны Широкой уходит круто вниз — к югу.

На верхней, северной, части поляны широкой темнохвойным гребнем встали сосняки. На востоке, где ниже и солнечнее, ярко выделяется на коричнево-черном фоне гор светлая зелень буков, грабов и диких фруктовых деревьев. Сюда осенью, в период созревания плодов, собираются зубро-бизоны, олени, кабаны и медведи. На Широкой находятся основные сенокосы для зубро-бизонов и картофельные поля.

С этой поляны видны те же хребты, что и с Сулиминой, но к ним присоединяется кудрявый Лохмач и еще дальше Уруштен. На востоке, в стороне Темной поляны, над пихтовыми и сосновыми лесами врезываются в небо серо-голубая пирамида горы Слесарни и куполообразная вершина Афонки.

На Широкой я оставляю Ворона: зубро-бизоны не терпят лошадей. Широкую сменяют несколько круглых полян, которые все вместе называются Жернова. Эти поляны разбросаны среди осинников, буков и грабов. Сюда тропа идет мимо завалившегося балагана и посадок картофеля и свеклы.

У чернеющих в траве развалин балагана видны свежие медвежьи следы; здесь вчера днем один из наблюдателей наткнулся на большого бурого медведя.

На Жерновах для зубро-бизонов построены сарай, родильные помещения и два база.

В широком загоне пасется зубрица Зорька. Ее отделили от стада, так как она накануне отела (Зорька еще ни разу не телилась). Крупное, горбатое буро-коричневое тело зубрилы медленно движется на светлом фоне травы.

Услышав наши шаги и голоса, зубрица высоко поднимает бородатую голову, пристально всматривается и, увидев людей, приходит в возбуждение. Приблизившись к частоколу, она с угрозой наклоняет рога, и в этот момент Иван Яковлевич ее фотографирует.

Одолев еще один спуск и такой же крутой подъем, мы выходим на поляну Темную.

Темная поляна — новое «зубровое царство» заповедника. Высота ее 1500 метров над уровнем моря и к реке Шише все время снижается. Западная часть ее поросла осинником, в восточной, скалистой части внизу растет пихта, а выше и севернее — сосняк.

Поляна вся в зелени высокой густой травы. Здесь главное летнее и осеннее пастбище зубро-бизонов.

Тень, падающая от горы Слесарни, накрывает почти всю обширную поляну. На гигантских бело-голубых отвесных стенах Слесарни, в купах сосен и лиственных деревьев, в осыпях и на скалах держатся серны.

И сейчас в бинокль отчетливо видна на скале под одинокой сосенкой пасущаяся серна. Она медленно подвигается наискось к группе деревьев, пасясь на ходу. Скрывается среди стволов, снова появляется, вытягивает шею, обгрызая листву на нижних ветках. Вот мелькает на бело-голубом известняке скалы красновато-бурым пятном, неторопливо спускаясь все ниже и ниже. Наконец она совсем исчезает из поля зрения в мелкой поросли сосен.

На влажной земле тропы видны многочисленные глубоко вдавленные следы широких зубро-бизоньих копыт. На склоне, по которому мы идем, чернеют в зелени травы места их лежек: тут зубры катаются и совершенно оголяют почву от травы. На стволах осин тут и там кора содрана узкой и длинной полоской, идущей далеко вверх. Это тоже работа зубро-бизонов.

С вершины склона видны в зарослях густой высокой травы какие-то темные горбатые тела. Через несколько мгновений я различаю головы с короткими рогами и козлиными бородами: это зубро-бизоны.

Сначала я рассмотрел только четырех животных, но затем вижу новых и новых. Вот они зашевелились и оборачиваются на нас. Одна зубрица повернулась к нам всей грудью. Она подняла голову над травой и пристально всматривается. Наблюдатели несут на плечах мешки с подкормкой, и это, очевидно, привлекло ее внимание. Вскоре к ней присоединяются один за другим остальные зубро-бизоны.

Мы спускаемся к истоптанной и изрытой следами зубро-бизонов ровной площадке у ручья, бегущего в путаных зарослях кустов травы. Среди площадки расставлены сбитые из досок и выдолбленные в стволах деревьев длинные и узкие кормушки. Они расположены у подножья нескольких больших осин и в центре площадки так, что научные работники, взобравшись на развилины деревьев, могут спокойно наблюдать зубро-бизонов вплотную. Для лучшей видимости лишние ветви спилены на высоте человеческого роста вверх от развилин.

По совету Лидии Васильевны, я залез на раскидистое дерево над самыми кормушками и, примостив дощечку в развилине, присел, как белка в гнезде, метрах в двух с половиной над землей. На соседней осине устроились Иван Яковлевич и Лидия Васильевна. Наблюдатели забыли ведро на Жерновах, и пока туда сходил за ним Бурдо, Павел Борисович, оставшись один, начал рассыпать отруби по кормушкам.

Вскоре совсем близко от него одна за другой появились четыре зубрицы без телят: Валькирия, Елька, Еруня и Жанка (все зубро-бизоны имеют свои имена). Павел Борисович отпугнул их окриком и взмахом палки. Зубрицы попятились и остановились за ручьем на опушке, внимательно и нетерпеливо следя за его работой. К ним через минуту присоединилась пятая зубрица, довольно мрачного вида, с хитрыми и злыми глазами, с единственным рогом, неправильно растущим вниз, Она была меньше остальных, но, повидимому, гораздо решительнее их. Она начала это доказывать, приближаясь бочком к Павлу Борисовичу, верткая и взъерошенная. Лидия Васильевна при появлении ее окликнула Кондрашова:

— Павел Борисович! Осторожнее: показалась Лира — «гроза морей»!

Павел Борисович все теми же немудрыми средствами — окриком и взмахом длинной палки — отогнал ее на приличное расстояние.

Теперь уже пять зубриц неотрывно следили за каждым его движением. Спустя минуты две они зафыркали, глухо заурчали, и вслед за этим сигналом, продираясь сквозь заросли травы и ивняка, начали подходить остальные зубро-бизоны.

Первыми появились телята, затем — старая зубрица и за ними — годовички. Через некоторое время к ним присоединяется могучий бык Луган с большим лоснящимся горбом.

Горбатые, с косматыми козлиными бородами, с темно-каштановой курчавой шапкой гривы между коротких, но широких и толстых рогов, с шерстью, окрашенной в бурый цвет, переходящий в коричневые тона и черноту, особенно на морде, зубро-бизоны были очень внушительны. Время от времени они отдельными группами пробовали вести наступление на кормушки или взять в обход охраняемые Павлом Борисовичем позиции. Но он был настороже и удачно отбивал эти попытки.

Вернулся Бурдо с ведром. Он стал размешивать отруби, доливая их водой и добавляя в них горстью соль и мел — минеральную примесь к подкормке.

Теперь зубро-бизоны стояли сплошной стеной, выставляя из зарослей рогатые головы и окружив полукольцом площадку. Некоторые из них, выражая нетерпение и недовольство, фыркали и катались по земле. Но вот звонкий стук о корыто и ведро и условный крик известили их, что подкормка готова — можно приступить к завтраку.

Наблюдатели отошли повыше на склон и спрятались в траве с палками в руках.

Зубро-бизоны быстро двинулись к кормушкам и рассыпались по площадке живописными группами. Особенно веселы и оживленны были четыре одномесячных теленка. Они то, задрав короткие хвосты, высоко подпрыгивали в воздух, то сосали матерей и снова играли друг с другом и резво скакали. Тупоносые, горбатые, с взъерошенными и изогнутыми крючком куцеватыми хвостиками, они были уморительно забавны.

Телята держались вплотную к матерям. Когда к той или иной зубрице слишком близко подходил годовичок, то зубрица быстро с угрозой наклоняла к нему рога, фыркала и заставляла его немедленно ретироваться.

Среди зубриц есть одна бесхвостая. Кличка ее Лаура. В прошлом году в августовскую ночь на нее и старую зубрицу Волну напали волки. Лаура была тогда годовалой телкой, и нападение явно велось на нее. Телке удалось спастись стремительным бегством в стадо, но по пути она потеряла хвост, захлестнув его за ствол дерева. Возможно, что этому помог и волк, крепко ухватив зубами хвост зубрицы.

Все стадо пришло в сильное возбуждение. Зубрица Еруня, яростно роя землю рогами, зацепила одним из них за корень и оставила рог в земле (зубро-бизоны вообще легко теряют оболочку рогов). Хвост Лауры и рог Еруни утром были найдены наблюдателем и помогли представить картину ночного нападения волков и неистовство зубро-бизоньего стада.

Постепенно у кормушек собралось пятнадцать зубро-бизонов. Не хватало только Зорьки, которая находилась в загоне, и хозяина стада — Ермыша.

В стаде сейчас два быка — Луган и Ермыш, родившийся уже в Кавказском заповеднике в 1942 году. Третий, старый бык Витязь, прибывший вместе с первыми зубро-бизонами из Аскания-Нова, был убит прошлой осенью за пределами заповедника.

Витязь покинул стадо, не желая примириться с тем, что он был побежден в единоборстве за зубриц молодым быком Ермышом. Уходил имеете с ним и Луган, тоже потерпевший поражение, но скоро вернулся в парк.