Игры с призраком. Кон третий. - Райдо Витич

Если б он сам знал!

Анжина заплакала, услышав гудки, и вновь начала тыкать в кнопку связи, слабо соображая, что делает. В гостиной появился Кирилл, обеспокоенный ее отсутствием. Увидел женщину сидящую на полу и подхватил на руки:

— Что же ты делаешь!

— Мне…нужно…нужно позвонить. Связь прервалась…связь…

— Какая связь? Тебя лежать надо, — отнес на постель, отобрал трубку.

— Мне нужно… Ричарду позвонить…

Кирилл нашел таблетки от лихорадки и температуры, налил в стакан воды:

— Вот, что тебе нужно, — заставил выпить их.

— Зачем ты возишься со мной, зачем?…

Кирилл невесело усмехнулся:

— А что мне еще осталось в этой жизни? Ты. Как-нибудь вдвоем-то… Постарайся заснуть.

— Нет, возможно Ричард сейчас придет…

— Придет, я тебя разбужу, — солгал смело, пряча укор во взгляде. Плохо, что она королю позвонила — неизвестно, что он в связи со звонком устроит. Кирилл представил, как тот себя чувствует — отвратительно, что и говорить. Услышать в трубке голос жены, ночью в темноте… Наверняка не сразу понял, что к чему, а сейчас станется с него, сюда придет за сатисфакцией. Заварила кашу, Анжина. Итак скверно было, а теперь как бы хуже не стало. Но в чем Анжину винить? Она не понимает, что делает. Другое дело, как это Ричарду объяснить? Будет ли он слушать?

Ричард явился утром, когда Кирилл вышел за завтраком. Король перехватил его в коридоре и, прижав к стене за грудки, процедил в лицо:

— Если твоя подопечная еще раз напомнит мне о себе, я не знаю, что с вами обоими сделаю.

Лицо Шерби окаменело:

— А вы сначала подумайте, а потом грозите.

— Что?! — не поверил своим ушам Ричард.

— От злости вам лечится надо Ваше Величество, — скинул его руки мужчина. — Вы из-за нее себя не помните.

Ричард оторопел, отступил.

— У Анжины жар ночью был, лихорадка. Что вы хотите от человека находящегося в бредовом состоянии? Она не понимала, что делает. Я виноват, не досмотрел, — сказал Кирилл тише, спокойнее.

— Откуда у клона лихорадка, что ты придумываешь?

— Это вы у своего врача спросите — откуда. Я, например, не знаю, но уверен, что это лихорадка.

Ричард не поверил ему, но и спорить не стал. Развернулся и ушел.

Анжина с закрытыми глазами делала пассы, хефесские упражнения. Кирилл знал их, но откуда их знал клон?

Мужчина замер, разглядывая движения женщины — отточенные, правильные, красивые. Сегодняшнее утро полно сюрпризов: сначала Ричард порычал да ушел, потом на кухне молча выдали полноценный завтрак на две персоны, а сейчас еще клон решивший потренировать координацию движений.

Анжина развернулась к нему, замерла и открыла глаза, почувствовав присутствие:

— Доброе утро, — выпрямилась.

— Я думал, ты еще спишь.

— Как видишь, нет.

Кирилл кивнул и прошел в столовую, чтобы накрыть завтрак:

— Что значат твои танцы спозаранку?

— Обычная утренняя гимнастика.

— С закрытыми глазами?

Анжина помогла ему расставить блюда на стол и заметила:

— Так хефесы развивают внутреннее зрение.

— Откуда ты знаешь про хефесов?

— Мы уже обсуждали эту тему шесть лет назад. Забыл?

Кирилл постоял, рассматривая женщину, и не выдержал, откинул поднос на диван, схватил Анжину за плечи, подтянул к себе, заглядывая ей в глаза. Что он в них хотел увидеть? Прошлое? Тайны, что она скрывала? Ответы на свои вопросы? Подтверждение своих догадок?

В карей глубине ее глаз, за поволокой печали жила упрямая решимость, та самая что восхищала и убивала Кирилла. Она толкала Анжину вперед, вмешивая в неприятности, которые любая разумная женщина избегала бы. Но именно она и вытаскивала ее из всех перипетий.

Именно глаза отличали Анжину и клон внешне. Они были одинаковы, и все-таки разные как свет и тень. И эти глаза могли принадлежать лишь Анжине. Он не мог их спутать из тысячи, миллионов подобных.

Но как это может быть?

Кирилл дрогнул.

— Что с тобой? — встревожилась женщина. Шерби отпустил ее, отступил, отводя взгляд.

— Ничего. Давай завтракать, — сказал глухо.

— С удовольствием, если ты перестанешь смотреть на меня как на приведение.

После завтрака Кирилл в кабинет свой ушел, а Анжина по гостиной бродила, терла зябнущие от плохих мыслей плечи. Мутилось в голове, путалось — то ли опять лихорадка одолевать начала, то ли разум устал уже загадки разгадывать. Но сдаться, смириться — не для нее. Что же она еще не использовала, чтобы до Ричарда достучаться? Может, не те слова подбирала и не в то время к нему обращалась? Ну не может же человек любить столько лет, а потом в одночасье возненавидеть! Клоном ее считает? Бред! Как можно живое с мертвым спутать? Как вообще можно одного за другого принять в здравом уме, твердой памяти и при нормальном зрении? Может, болен он?

Или она?

Анжина виски потерла: чертов туман в голове! Без него все запутано. Уйди ты, оставь меня — не ко времени, ни к месту голову дурманишь.

Ворот рубахи рванула — душно. И решилась пойти, поговорить с Ричардом.

Поговорить, поговорить, — билось в виски. О чем? Само придет и слова нужные найдутся. Откуда уверенность не думалось.

К выходу пошла и ушла бы, но Кирилл увидел, успел ее у дверей перехватить:

— Ты куда?

— Пусти…

Мужчина нахмурился, ей в лицо взглянув, по лбу ладонью провел:

— Опять горячая.

— Мне к Ричарду…

— Нельзя. Нечего тебе у него делать, — в комнату потянул.

— Мне… Ричард…

— Успокойся, — поморщился, на руки подхватывая. Не успел бы — упала. На кровать отнес, таблетки из ящика тумбочки вытащил, на силу выпить заставил. Анжина ничего уже не понимала: лицо пунцовое, взгляд туманный, бессмысленный, но губы упрямо шепчут:

— Ричард… Поговорить надо… Ричард… К Ричарду…

Кирилла переворачивало от ее слов — в бреду и то палача своего звала, будто дитя малое упрямо отвергала факты: не нужна и быть нужна не может.

— Что он тебе, а? Мало бед? Что ты за него цепляешься?

Программа сбилась, на последней идее зациклилась? Блажь? Может Кириллу назло на нервы действует? Клон он и есть клон… Если клон.

Нет, — волосами тряхнул. И подумать дико, что Анжина настоящая. Паул конечно подонок каких свет не видел, но до такой степени изощренно каверзы устраивать только нелюдь может.

А кто он еще? Нелюдь и есть. Значит, станется, значит, вполне мог подобное устроить. Но когда бы он клон подменил? Кирилл глаз с куклы не спускал и сейчас, в десятый раз прокручивая прошедшие события, в толк не мог взять: могла ли подмена состояться, когда и как?