Загадочный материк - Лев Хват

— Я не сомневался, что держу курс на Китовую бухту — милях в десяти нам попалась льдина с грудой сена, — сказал лейтенант Инглиш. — Мы догадались, что это ваше имущество, если только на Барьере не открылась ещё одна молочная ферма.

— Вы прибыли во-время, будете участвовать в радиовещании.

Радисты священнодействовали у сложных аппаратов. Все собрались в старом здании столовой, погребенном под слоем снега и льда.

— Включаю! — объявил старший радист.

Начальник экспедиции подошел к микрофону. Он заговорил о борьбе и страданиях, перенесенных прежними исследователями. Вспомнил героический отряд Скотта, не имевший возможности сообщить друзьям о своем безвыходном положении… Лишь двадцать два года прошло с тех пор. Современная техника позволяет осуществить первое радиовещание из Антарктиды в США, за десять тысяч миль…

Спустя два дня «Медведь» двинулся в рейс на восток. За мысом Колбек путь преградила цепь неподвижных ледяных великанов. Глубина океана здесь не превышала 80 метров. Айсберги прочно сидели на подводном хребте, являющемся, повидимому, продолжением гор Александры на полуострове Эдуарда VII. Проскочив между белыми громадами, судно пересекло устье залива Зульцбергер, открытого во время первой экспедиции, и достигло 148-го западного меридиана. Смутно виднелся окутанный дымкой ледяной берег Земли Мэри Бёрд. Непроходимые льды вынудили «Медведя» отступить. Эхолот показал глубину около 4000 метров.

Как только судно вернулось в Китовую бухту, Иннес-Тейлор доложил начальнику экспедиции:

— Вокруг Маленькой Америки появилось много широких трещин, мы заполняем их снегом. Вчера семь собак молниеносно исчезли, их вытащили с двадцатиметровой глубины. «Мост вздохов» приходится ежедневно исправлять и перемещать.

Этот «мост» был построен из телеграфных столбов на самом опасном месте.

— А как работают вездеходы? — спросил Бёрд.

— Водители ездят, держа одну руку на руле, а другую на дверной ручке, чтобы в случае беды выскочить. Хорошо, что вездеходы достаточно длинны… А я-то думал, что наша автострада не менее надежна, чем асфальт Бродвея…

Тщательный осмотр встревожил исследователей. Море приближалось к Маленькой Америке. 70-метровая толща льда, на которой обосновались зимовщики, оказалась отделенной от главной массы ледника и представляла собой не что иное, как айсберг — к счастью, неподвижный.

— Нет никакой уверенности, что эту часть льда не унесет в море, — сказал Бёрду метеоролог Хейнес.

— Придется, не вызывая паники, быстро оборудовать аварийную базу.

В полутора километрах от Маленькой Америки на высокой гряде Барьера возник «Лагерь отступления».

Пятьдесят шесть зимовщиков простились с друзьями, ушедшими на экспедиционных судах.

В черную полярную ночь

Март считают самым неподходящим осенним месяцем для санных походов в Антарктиде: всё короче становятся дни, усиливаются морозы, метели застилают путь сухим кристаллическим снегом.

Бёрд с молодым пилотом Мак-Кормиком поднялся на вертолете для разведки пути санной партии Иннес-Тейлора. В тот же день она двинулась на юг, чтобы оборудовать вспомогательные склады для весеннего похода. Спустя четверо суток вслед отправился на вездеходе Джун. Он нагнал упряжки у «Долины пропастей», передал Тейлору дополнительное продовольствие и вернулся в Маленькую Америку, покрыв за шестнадцать часов около 200 километров. Это был первый удачный опыт применения механизированного транспорта в Антарктиде.

— На ровной поверхности шельфового ледника «Ситроен» работал превосходно, но мы не раз обрушивали снежные мосты, по которым перед нами проходили упряжки, — рассказал Джун. — Довольно неприятно чувствовать, как задний конец машины проваливается в бездну; нечто подобное испытываешь при воздушных ямах.

Поход Джуна на «Ситроене» был отнесен к мартовскому «активу», где, между прочим, значилась успешная операция, сделанная доктором Потака и послужившая поводом для трехъярусных «шапок» в американских газетах: «Первый случай хирургического вмешательства в Маленькой Америке! Двадцатиминутная операция под завывание пурги! Жизнь больного вне опасности…»

В «пассив» попали две аварии. Радист Дэер, устанавливая антенну, свалился с 15-метровой высоты, но угодил в сугроб и не получил никаких увечий. Бескровно закончилась и катастрофа, постигшая самолет «Фоккер», на борту которого находилось четыре человека. Стартуя с неровной поверхности в пробный полет, он ударился о ледяной выступ и повредил управление. Машина оказалась в воздухе, но не могла набрать высоту. Пилот полого планировал. В полукилометре от базы «Фоккер» врезался в сугроб, вздымая снежные облака, подскочил, стукнулся носом, немного пробежал с оторванным правым крылом и остановился, задрав левое к небу. Люди выбрались из остатков машины — растерянные, но невредимые. «Фоккерам» в Маленькой Америке определенно не везло…

Этим случаем не исчерпывалась мартовская «хроника происшествий». Однажды около полуночи все были подняты возгласом: «Пожар!» От неосторожного обращения с бензином загорелся главный оффис. При помощи огнетушителей пламя удалось сбить. В ту же ночь доктор Потака произвел вторую хирургическую операцию под наркозом.

Утром радист пешей партии Иннес-Тейлора, переговариваясь со своим коллегой в Маленькой Америке, спросил о новостях.

— Ничего выдающегося: Джон Дэер свалился с пятнадцати метров, в оффисе был пожар, «Фоккер» угробился вчистую, Пелтеру доктор разрезал живот и вынул семидюймовый кусок слепой кишки… А как у вас?

Ошеломленный радист едва смог отстучать, что пешая партия возвращается, устроив склады вплоть до 81-й параллели.

16 марта зимовщики провожали караван из четырех вездеходов.

— Посмотрим, может ли механический транспорт заменить собачьи упряжки, — сказал Хейнес.

— Уверен на сто процентов! — отозвался Джун, командир каравана; он шел в глубь материка, чтобы оборудовать базу для длительных метеорологических наблюдений.

Какое влияние оказывает высокогорное антарктическое плато на циркуляцию атмосферы в Южном полушарии? Каким процессам обязаны своим возникновением «волны холода» и «полярные фронты»? Наука располагает сведениями, добытыми лишь на прибрежных станциях и экспедиционных судах, а огромные внутренние области Антарктиды — «белое пятно» для метеорологов. Бёрд задался целью провести длительные наблюдения на шельфовом леднике Росса за 80-й параллелью.

Когда вездеходы достигли «Долины пропастей», вылетел на разведку «Пилгрим». Пилот Боулин сбросил Джуну записку с указанием лучшего пути и повернул. Радист самолета передал: «Летим очень низко, садимся на Барьер. Как погода? Приземл…» — и умолк. Через час вновь послышались сигналы передатчика. Потеряв в густом тумане след упряжек и израсходовав почти всё горючее, пилоты благополучно опустились среди ледяных глыб и трещин, но не знали своего местоположения. Лететь к ним было невозможно — серая мгла сгустилась над главной базой; в такую погоду даже чайки не решались летать и бродили по земле. Наутро вышел на поиски отряд из шести человек с двумя упряжками и горючим, а Бёрд поднялся на вертолете Мак-Кормика, который и заметил черную точку среди снегов. Вертолет опустился подле «Пилгрима». Авиаторы крепко спали в палатке и ничего не слышали.

— Вы прилетели?.. — спросил Боулин, протирая глаза. — Но, надеюсь, не на… не на вертолете?!

Старый морской пилот с нескрываемым презрением относился к «этой измахавшейся вертушке» и часто изводил юного Мак-Кормика ироническими вопросами: «Как вы думаете, старается ли вертолет почесать свою спину, или хочет удушить себя в воздухе?» Теперь Боулин увидел Мак-Кормика в проеме палатки и понял всё…

Оставив экипаж «Пилгрима» дожидаться горючего, Бёрд и Мак-Кормик отправились обратно и, завидев пешую партию, опустились возле неё. У вертолета оказался поврежденным мотор, и Бёрд, взяв одну упряжку, отправился на базу, чтобы выслать Мак-Кормику запасные части. Из четырех самолетов экспедиции один был разбит, а два застряли в разных местах.

Караван вездеходов продолжал путь на юг. Машины часто останавливались — замерзали бензопроводы и карбюраторы. Пройдя 100 километров, «снеговой дредноут» отказал окончательно; попытка двух «Ситроенов» взять его на буксир не удалась.

На поверхности шельфового ледника Росса, в 170 километрах к югу от Маленькой Америки, установили разборный домик метеостанции. «Пилгрим» доставил сюда Бёрда. Он остался за 80-й параллелью, чтобы вести регулярные наблюдения в полярную ночь. Одинокое существование было по душе начальнику экспедиции.

Глубинная метеостанция находилась близ юго-западной оконечности острова Рузвельта, открытого в массиве ледника Росса. Длиной более 150 и шириной около 90 километров, он поднимается на 300 метров над уровнем моря; остров покрыт 120-метровым ледяным щитом.