Загадочный материк - Лев Хват

Годом позже норвежский танкер «Торсхавн» у 79° в. д. достиг неведомого ранее Берега Ингрид Кристенсен, где высадился маленький отряд. Пройдя на судне вдоль материка более 400 километров, мореплаватели убедились, что четвертая часть этой береговой линии свободна от льда и снега.

Почти три года (1934–1937) продолжалось плавание английской шхуны «Пенола» с экспедицией Джона Р. Раймилла, изучавшей Землю Грейама. Раймилл использовал авиацию не только для исследовательских полетов, но и для поисков доступных путей во льдах. Метод воздушной ледовой разведки, разработанный советскими полярными пилотами и успешно применяющийся на трассе Северного морского пути, оказался полезным и в Антарктиде. Экспедиция Раймилла произвела съемку около 1600 квадратных километров побережья и большого внутреннего района Земли Грейама. Раймилл исправил ошибку Губерта Уилкинса, принявшего этот полуостров за архипелаг.

В эти же 30-е годы почти каждое лето в водах Антарктики вела океанографические работы специальная экспедиция на английском судне «Дисковери II».

Постепенно люди накапливали знания об Антарктиде, но она всё ещё оставалась страной загадок. Не говоря о глубинных областях материка, даже береговая линия, за исключением нескольких участков, изображалась на карте пунктиром — условно, предположительно.

«Попрошайки»

Вскоре после возвращения «Боллинга» и «Сити оф Нью-Йорк» из Антарктики американцы начали готовиться к новому путешествию. Обстановка была весьма неблагоприятная: США находились в тисках жестокого экономического кризиса, парализовавшего жизнь страны. Чувство обреченности овладело миллионами людей. Бесчисленные банкротства, разорения, нищета. Голодные толпы безработных. Панический страх перед грядущими несчастьями. Массовые самоубийства… «Черные» дни, недели, месяцы, ужасающая экономическая агония…

«И собственная бедность, и чужое равнодушие, и даже враждебность» были в числе препятствий, которые встретились Ричарду Бёрду, произведенному в контр-адмиралы, и его компаньонам. Как и в прошлый раз, правительственные органы страны с 40-миллиардным годовым доходом не оказали никакой материальной поддержки исследователям. Позднее адмирал вспоминал, что в это время он и его помощники представляли собой «самых энергичных попрошаек, лучше которых трудно было сыскать».

Около 30 000 писем отправила штаб-квартира экспедиции со стандартным вступлением: «Милостивый государь, не соблаговолите ли Вы помочь…» И те же руки вскрывали тысячи конвертов, содержащих стереотипный ответ: «Очень сожалеем, но обстоятельства таковы…» Один только управляющий делами Виктор Чегка написал 127 посланий хозяевам разных фирм, убеждая подарить экспедиции производимые ими комбинезоны, но кончилось тем, что пришлось купить их за наличные… «Самые глубокие ледниковые трещины и свирепые ураганы — ничто в сравнении с рытвинами и ухабами финансового характера», — жаловался Бёрд.

Кое-как «наскребли» полтораста тысяч долларов — седьмую часть необходимых средств. Все замыслы американских путешественников потерпели бы крах, не будь у них своеобразного «основного капитала». Неизбежные приключения в полярных странах привлекали широкое внимание публики, а всевозможные фабриканты непрочь были использовать общественный интерес для рекламирования своих товаров: «Адмирал Бёрд берет в Антарктику шесть ящиков наилучшей в мире жевательной резины нашей фирмы. Покупайте приятную, ароматичную, придающую бодрость резину только фирмы Гопкинс и Вуд!»; «Знаете ли вы, что даже пингвины и тюлени в восторге от наших патефонов?! Спешите купить патефон «Антарктик», и вы позабудете о всех горестях жизни!»; «Внимание! Внимание! Карандаши и блокноты, незамерзающие чернила и туалетная бумага «Китовая бухта» — всё это вы найдете в нашем магазине…» Предоставляя право на подобную рекламу в газетах, журналах, по радио и в кино, экспедиция безвозмездно получила горючее для судов и самолетов, специальную полярную обувь, питательные брикеты — пеммикан, табак, фотографические принадлежности, уголь, электрооборудование и т. д.

Солидные вклады в «основной капитал» делала широковещательная компания за специальные радиопередачи непосредственно из Антарктиды. Эти денежные перечисления на текущий счет экспедиции в её самые критические периоды исследователи сравнивали с кислородом, поддерживающим угасающую жизнь больного…

Около трех лет длилась подготовка ко второй американской экспедиции. На судах «Джекоб Рупперт» и «Медведь» к берегам Антарктиды вместе с новичками шла группа бывалых исследователей, участников полярных путешествий: метеоролог Хейнес, зарекавшийся, что никогда не вернется на шестой континент, и капитан Иннес-Тейлор, пилоты Джун и Новилл, норвежцы Петерсон, Квин, Блэкберн, Иоханнесен, Финн Ронне…

Годом раньше к начальнику экспедиции обратился престарелый Мартин Ронне, дважды побывавший на Ледяном барьере — с Амундсеном и с американцами: «Рекомендую инженера Финна Ронне. Сам я, к сожалению, не смогу уже пойти, но мой сын, надеюсь, будет полезен…»

Инженера Ронне зачислили в состав зимовщиков. Его отец, заслуженный полярник, скончался незадолго до выхода экспедиции в плавание.

Опытных путешественников немало беспокоил пестрый состав зимовщиков. Среди них оказались честолюбцы, искатели приключений, люди с неудавшейся карьерой, рассчитывающие участием в экспедиции поправить свои денежные дела, сыновья миллионеров, человек, сбежавший от суда, и — для полноты ансамбля — автор модных романсов…

— Мы живем в век батисфер, лунных ракет, полетов в стратосферу и пятиметровых телескопных линз, — говорили новичкам ветераны. — Антарктида осталась почти нетронутой потому, что сплошные льды и штормы, охраняющие её берега, стужа, пурга и невыразимая безжизненность её внутренних областей нелегко поддаются покорению… Не ждите чего-либо необыкновенного, сверхъестественного, — в лучшем случае мы оторвем очередной лоскуток завесы…

К 1934 году в Антарктиде оставалась неоткрытой и неисследованной территория, на которой могла бы уместиться вся Европа.

Гробница дьявола

«Бедность приучает к изобретательности», — шутили исследователи, комплектуя авиационный отряд. Когда попытка получить в подарок большой самолет сорвалась, они вспомнили, что целое равно сумме частей, и атаковали фирмы, изготовляющие всевозможные авиационные детали. Однако полной машины из полученных даров не вышло, многое пришлось докупать. В авиационный отряд входили двухмоторный самолет «Кондор» с радиусом действия около 2000 километров, снабженный лыжами и поплавками, монопланы «Фоккер» и «Пилгрим», ранее перевозившие пассажиров и почту, и, наконец, вертолет, предоставленный во временное пользование филадельфийским аэроклубом.

Хотя опыт применения в Антарктиде наземного механизированного транспорта не удался и вездеход первой экспедиции покоился где-то в глубине Ледяного барьера, американцы взяли два легких «снеговых автомобиля» «Форд», наземный дредноут «Клетрак» грузоподъемностью 10 тонн и три французских вездехода «Ситроен».

Полезность собачьих упряжек не вызывала сомнений: они пройдут там, куда не проникнет вездеход и где не сядет самолет. Сто пятьдесят три лайки, доставленные с северного побережья Канады и Аляски, находились на борту флагманского судна «Рупперт». Крупных ездовых собак, весивших до 50 килограммов и напоминавших маленьких пони, держали на длинных цепях. «Тоби» и «Пьеретт» были куплены в Канаде у француза-фермера, который пользовался ими взамен лошадей для вспашки своего поля. Вынужденное соседство с ними на судне приводило в ужас цыплят, поднимавших неимоверный шум в своих клетках. Судно оглашалось воем, писком и… мычанием; в стойле, оборудованном на носу, обитали три коровы, подаренные скотоводческим клубом; одна из них — «Клондайк» — вот-вот должна была принести потомство. Будущие зимовщики Кокс и Кларк, которым поручили надзор за коровами, ежечасно бегали узнавать координаты «Рупперта», считая, что теленку, родившемуся за Полярным кругом, обеспечено бессмертие.

Поздней декабрьской ночью Кокс в который раз подскочил к вахтенному штурману:

— Сколько ещё осталось?

— Двести пятьдесят миль! — заревел штурман. — И если вы хотите, чтобы теленок родился за Кругом, выпросите у адмирала «Кондор», посадите в него свою «Клондайк» и летите!..

Сенсационное событие свершилось, увы, за 63-й параллелью. Новорожденного назвали «Айсберг».

К начальнику экспедиции явились три незнакомца.

— Нельзя ли поручить «Айсберга» нам, поскольку мы, так сказать, лишние люди, — довольно туманно мотивировал просьбу один из пришедших.

Это были новозеландские безработные, тайно проникшие на «Рупперт» в надежде обрести приют, пищу и немного долларов за выгрузку имущества в Китовой бухте.