На границе тучи ходят хмуро… - Алексей Кулаков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Любопытно. Что конкретно вас интересует?
– О! Пробки "Кронк", новая застёшька по названию… смэйка, если я не путаю, и приспосопление для быстрой перезарядки револьверов.
– Интересный выбор… Патенты не продаются. Но! Вы можете получить генеральную лицензию, и не только на эти патенты. Взамен вы будете представлять мои интересы в своей стране.
Улыбка стряпчего заметно поблекла, а в глазах появилась тревога. Не обращая внимания на его мимику, гость из недалёкой Немеччины поинтересовался:
– Позвольте узнать точно, каковы же ваши интересы?
Вместо ответа Александр достал из ящика в письменном столе сразу три пистолета и молча положил их перед Грейном.
– Оу!!! Вы позволите?
– Прошу…
Пока гость восторженно вертел в руках незнакомое оружие, хозяин лениво перечислял, потягивая при этом ликёр:
– Самозарядный пистолеты… именно этот? Рокот. Четырнадцать патронов в обойме, мягкая отдача и очень большое останавливающее действие пули. По результатам испытаний – пять тысяч выстрелов до первой поломки. А это Орёл… Калибр? Девять миллиметров… Плётка…
Германский промышленник даже как-то растерялся от такого изобилия. Вытерев белоснежным платком выступившую на лбу и висках испарину, он с надеждой поинтнресовался:
– Майн гот! Сколько ви сможете поставлять и когда?
– Хороший вопрос… Первая поставка не раньше, чем через восемь месяцев… да и то… По пятьсот штук в месяц, плюс патроны к ним. Устраивает?
Патенты были забыты: остаток дня стряпчий и Вальтер Грейн увлечённо составляли многостраничный договор, затем утрясали детали, потом переделывали – князь вычеркнул три пункта и добавил пять новых… Когда же всё закончилось и гость наконец-то отправился в гостиницу – переписывать всё набело, Александр достал очередной перечень заявок на привилегии. Газовый и разводной ключ, пружинная рулетка и ещё с десяток разных полезных в хозяйстве вещей.
– Как обычно, Вениамин Ильич. Теперь следующее… Вот по этому адресу находиться Общество первого антрацито-чугуноплавильного и железоделательного завода. Проведите предварительные переговоры с его акционерами, на предмет продажи… и желательно – недорого. Затем… Не знаю, слышали ли вы о неком Мальцове Сергее Ивановиче, генерал-майоре в отставке?
– Э… Не тот ли, что из промышленников будет?
– Он самый. Читая старые газеты, я частенько встречал его имя, и неизменно – лестные отзывы о нем. Потом, правда его все покинули, даже жена с детьми… Так вот, необходимо отыскать сего несомненно достойного господина, и лично передать ему моё письмо. Вот это.
Повертев в руках тоненький конверт, и бережно уложив его в кожаный портфель, Вениамин Ильич осторожно поинтересовался:
– Ваше Сиятельство, мне следует знать его содержание?
– Это не тайна. У господина Мальцева когда-то во владении было немало заводов и фабрик и наверняка он знает всех толковых управляющих. В письме я прошу порекомендовать кого-либо из них, а ежели будет на то желание – пожаловать самому, почётным гостем на открытие моей фабрики. Опять же, его связи… Нда. Вам всё понятно?
– Не извольте сомневаться, Ваше Сиятельство, исполню со всем прилежанием!
На следующий день, вместе с Луневым и Грейном ещё и почтальон заявился, и опять с толстой пачкой писем.
" Этак скоро мешками таскать будет…"
Два раза прочитав окончательный вариант договора, и только после этого подписав, Александр привёл своего иностранного гостя в предоргазменное состояние: Вальтер получил монопольное право торговать ВСЕЙ продукцией Р.О.К. в Германии, Австро-Венгрии и Бельгии. Правда он согласился на маленькое условие в договоре: торговая наценка не могла быть выше – десяти процентов от стоимости изделия плюс накладные расходы.
" Пускай старается… И конкуренты будущие, пусть заранее вешаются – я их задавлю научной организацией труда и конвейерным производством. А не получиться – диверсии буду устраивать, что бы жизнь малиной не казалась!"
Разбирая корреспонденцию, первым делом поручик прочитал послание от господина Циммермана.
" Ого!!! За такую цену… не, я уж лучше в другом месте закажу. Завод не консервным, а золотым получается… Так, что дальше?"
Шухов извещал, что стройка движется по плану, даже с небольшим опережением, вот только непредвиденные расходы…
" Ага, Иваныч что-то добавил. Ну, ему там на месте виднее, посему ставим подпись и в сторонку…"
Письмо от Греве было самое толстое, напоминая небольшой производственный роман. Его автор явно торопился, и только поэтому смог исписать всего двадцать три странички – зато мелким, "бисерным" почерком. Имена и фамилии мастеровых и учеников, перечень их умений, ведомости по зарплате, списки уже установленного и освоенного оборудования, графики, графики, графики… На отдельном листке был длинный перечень того, что уже сломали и починили, короткий – что починят в самое короткое время, и короткая приписка с просьбой переслать ещё денег, на оплату внеурочных работ. Самым интересным было последнее письмо, от его дорогой тётушки Татьяны Львовны. Вот только прочитать его не удалось – кто-то робко постучал в дверь его апартаментов. Посетовав в душе на несвоевременное отсутствие денщика, Александр самолично пошёл встречать очередного гостя.
– Вы? Что-то случилось?!?
– Добрый вечер, э… Александр Яковлевич. Могу я войти?
– Прошу…
Сослуживец князя, корнет Дымков, мялся и всё никак не мог начать разговор, поэтому Александр решил немного помочь – налил ему коньяка (сам-то он ни Мартель, ни Бурбон уже и видеть не мог, до того надоели), усадил в кресло и поинтересовался:
– Итак, Игорь Владиславович, я слушаю вас?
– Я… я хотел бы… конечно, ежели это возможно…
– ?!? Нельзя ли… ещё раз, признаться, я не совсем понял?
Корнет набрался духу и быстро выпалил.
– Могу ли я посещать ваши занятия?
– ?!!? Да бога ради, только рад буду… Кхм. Позвольте осведомиться, что заставило вас поменять своё мнение по поводу…?
Дымков порозовел, но всё же ответил, и ответил честно, хотя и сумбурно.
– Тогда… вы понимаете?… так по глупому… Уже на излечении мне много раз говорили… И матушка плакала. Я ведь сразу понял, чем вы занимаетесь с унтером, вы не подумайте…
Юноша окончательно смутился и замолчал, нервно сжимая и разжимая кисти рук. А поручик, это же время, усиленно вспоминал всю учебную программу первого Павловского военного училища. Вспомнил. По всему получалось, что везде усердно изучали уже устаревшую тактику: атаку шеренгами поротно, стрельбу залпами и вразнобой, стоя и лёжа… Ну и штыковой бой, конечно – потому как любимая "фишка" русского генералитета. Зачем надёжное, удобное и скорострельное оружие принимать на вооружение? Этак ведь и патронов не напасёшься. Лучше по старинке – прикладом бей, штыком коли! Как двигаться и действовать под внезапным неприятельским огнём – до этого все офицеры доходили сами, если выживали.
" Собственно, и не должны учить, потому как, не доросло современное военное дело до таких высот. Подумаешь – потери большие. Страна большая, ещё нарожают…"
– Извините, Игорь Владиславович, задумался…
– Для вас – просто Игорь!
– Кхм… Благодарю. Ну что же! Для занятий необходимы две вещи: одежда, которую не жалко запачкать и патроны к винтовке и револьверу. Второе вы получите в нашей оружейке, у каптернамуса, а с первым… уж как нибудь сами. Как будете готовы – милости прошу, начнём безотлагательно.
Судя по скорости, с которой корнет Дымков отправился на поиски всего перечисленного, всё будет готово уже к завтрашнему утру.
"Ну-ну. Вот Гриша то удивится…"
Тетушкино письмо Александр распечатывал с определённым трепетом и опаской – что там ему уготовила родственница? Татьяна Львовна изволила сильно гневаться на своего непутёвого племянника – за неприлично долгое отсутствие вестей. Но уже на третей странице сменила гнев на милость. Поздравляя с наградами и очередным чином (интересно, как узнала?), тётя настойчиво приглашала посетить её имение, потому как сильно соскучилась, да и у двоюродной сестры Анны помолвка намечается… Между строк очень отчётливо читалось: вот только попробуй не приехать, обормот!
" Нда, задачка…"
Глава 30
Когда поручик уезжал из Олькуш, его провожал почти весь второй взвод. Кто-то прогуливался неподалёку, делая вид, что он просто дышит воздухом, кто-то просто стоял… Александру, такое было в диковинку, даже как-то неуютно стало.
– Дык это, командир, попривыкли уже все, что с тобой это… надёжно. Вот! Денежки лопатой гребём… гребли, щас то потише стало, раз пять всего стрелялись с "несунами" за месяц… Э… Шой-то я не туда. Вы того, берегите себя!
Григорий, как всегда, подрабатывал гонцом-представителем, от солдатского"обчества".
– Ты меня прямо на войну провожаешь, Гриша… ах, да! Едва не забыл: ты корнета Дымкова гоняй не жалея, с ним всё уговорено, и ещё раз напомню – без меня на охоту не ходить. Ну… счастливо оставаться!