Стикс - 2 - Наталья Андреева

— Фу! Гадость! Дай молока.

Она вскочила, зажала носик и побежала в туалет. Он полез в холодильник за молоком. Она вернулась тихая, бледная, молча выпила молоко, сделала бутерброд с колбасой. Яичницу он съел сам. И в самом деле: гадость. Сложил в раковину посуду и, что-то прикинув, сказал:

— Значит так: времени у нас мало. Поэтому беру свои слова обратно, посуду я вымою сам. А ты быстренько в это время собираешься. Возьми вещи. Куртку, свитер и то, что тебе велико. Есть такие вещи?

— Я посмотрю.

— Набьешь чемодан. Деньги в доме есть?

— Откуда я знаю?

— Ладно. Я сам все обшарю. Деньги, документы — это надо взять с собой.

— Мы от кого-то бежим?

— Да, — кивнул он.

— И куда?

— Это тебе пока знать не надо. В общем, собирайся. Поняла?

Она кивнула. Поняла не поняла, но инструкцию выполнила четко: набила чемодан тряпками. Он наскоро обыскал квартиру, помогли профессиональные навыки. Нашел сберкнижку на имя Тимофеевой Олеси Владимировны. На счету было пятнадцать тысяч. Видимо, все ее сбережения. Не разбогатела ты на секретарской работе, Олеся Владимировна. Ее паспорт тоже нашел. И наличных нашел пять тысяч рублей. На первое время ей этого хватит. Домой ему заезжать нельзя. Будет скандал, это их задержит. Придется обойтись этими деньгами. Потом что-нибудь придумается.

— Готова? Вперед! И запомни: очень все спокойно. Не дергаться. Говорю я. Не обязательно орать всем, кто к тебе будет обращаться: «Я ничего не помню! Отстаньте от меня!» Молчать и улыбаться.

— Но куда мы все-таки едем?

— Увидишь.

Из подъезда он вышел первым. Огляделся: вроде бы никого. Девять часов утра. Кому надо на работу, тот ушел, кому на дачу, уехал, отпускники на отдыхе, а сони еще спят. Забросил в багажник чемодан с тряпками, сверху положил теплую женскую куртку. Обернулся: она в нерешительности стояла у подъезда.

— Садись.

Оглянулась и полезла в машину. Сел сам, захлопнул дверцу и вставил ключ в замок зажигания. Полдела сделано. Машина плавно тронулась.

Вскоре они выехали на трассу. Он покосился на женщину:

— Если замутит, скажи. Я остановлю.

— Пока терпимо, — сквозь зубы сказала она.

Контакта нет. Она его только что терпит. «Что за дурак! — мысленно отругал он себя. — Может, ей плохо? Тошнит или еще что-нибудь. А ты ее внимания добиваешься. Мало того — расположения». Включил музыку, вновь покосился на нее:

— Не беспокоит?

— Нет. — Она поморщилась и сказала: — Машину не гони.

— Как скажешь.

По трассе ехали с час. Потом он съехал на обочину и достал карту. В Москве бывать приходилось, но ездить туда напрягался. Суетно, машин много, повсюду пробки. А им сегодня надо в центр. По пробкам, значит. Как она все это выдержит? Покосился на женщину. Вроде бы терпит. Достал визитку, долго изучал адрес, потом сверился с картой. Более или менее понятно. Вперед!

Полдень

На горизонте показался Р-ск. Петр Зайцев невольно усмехнулся: как родной. Город маленький, успел уже проехать его вдоль и поперек, причем неоднократно. Теперь может экскурсоводом подрабатывать: «Господа, обратите внимание, на холме монастырь конца семнадцатого века, по левую руку супермаркет, работает круглосуточно…»

Покосился налево. Плечистый «господин» с квадратной челюстью методично обрабатывает крепкими зубами жевательную резинку, равнодушно глядя в окно.

— Илья, монастырь интересует?

— Чего-о?

— Я говорю, город Р-ск на горизонте. В центре, на холме, монастырь аж семнадцатого века! Интересует?

— Да ну вас, Петр Иванович! Скажете тоже: монастырь!

— Разве что женский, — басят с заднего сиденья.

— Видишь, а Игорь сразу смекнул. Молодец! Реакция хорошая.

— На женщин? Толку-то с них. — Илья опускает стекло и сплевывает в окошко жвачку. — Кажись, приехали. Это, что ли, Р-ск?

— Она самый. Больница тоже на холме, ехать нам через весь город. Значит так, парни: забираем ее тихо. Женщина беременна, так что аккуратнее.

— А если она не пойдет?

— Подхватите под белы ручки, зажмете в коробочку и понесете. Но — тихо. Я постараюсь ее уговорить. Да она и сама не глупа.

— Да уж, — переглядываются парни.

Провал операции в доме отдыха «Лесное» произвел на «витязей» сильное впечатление. Все еще не могут понять, как бабе удалось их всех провести. Сегодня утром у него состоялся прощальный разговор с Ладошкиным. Алексей Петрович, правда, этого еще не знает. О том, что они расстаются. Свидятся или нет, неизвестно. Хотя жизнь длинная. И повороты судьбы непредсказуемы.

— Как же так, Алексей Петрович? — укоризненно спросил он. — Ведь у Ольги был при себе «Стикс», когда вы поехали в санаторий. Как же вы его проглядели?

— Не было ничего, — заартачился Ладошкин. — Никаких бумаг. Никакого диска.

— Диска, может, и не было. А вот препарат при ней был. Вы тщательно осмотрели сумочку?

— А то! Ни единого баллончика.

— Может, пузырек?

— Губная помада была, если вам так интересно. Прокладки на каждый день, — с вызовом сказал Ладошкин. — И вообще это не мое дело: копаться в чужих вещах. Тем более в женской сумочке.

— Проморгали, значит. Духи были?

— Нет. Эфирное масло было. Ну и что?

— Стоп! А ну, давай мне подробности.

Ладошкин набычился:

— Что вы на меня кидаетесь?

— А потому что ты лох! — не выдержал он. — Газ может быть в баллончике под давлением, а может быть сжиженным. От этого психопата всего можно ожидать. Я имею в виду Саранского. Значит, нашел способ. Нет, гении — это не люди. Это вредители. Невозможно с ними работать! Откуда у нее «эфирное» масло? Где взяла? В магазине?

— В салоне красоты, — нехотя признался Ладошкин. — Мы дважды туда ездили. Прическа ей, видишь ли, не нравилась! Лично я, когда она оттуда вышла, никаких изменений не заметил. А содрали с меня пятьсот долларов!

О салоне красоты он знал. Выяснил все в подробностях. И решил, что Маркина ездила туда менять прическу и избавляться от маникюра-педикюра, чтобы еще больше быть похожей на кассиршу из супермаркета. Да, Ольга ездила туда дважды. Последний раз перед поездкой в санаторий «Лесное». Перед поездкой…

— Она сказала, что перед сауной необходимо пройти процедуры. Массаж и что-то там еще. Для кожи, — поморщился Ладошкин. — И надо, мол, взять эфирное масло. Мол, если его плеснуть на раскаленную каменку…

— Куда?!

— На каменку. Так все делают. Для духа.

— Я в курсе, что люди делают в сауне, — сквозь зубы сказал он. — Почему же вы мне об этом не сказали?

— О такой ерунде?

— Это не ерунда. Дверь в сауне двойная, обеспечивает герметичность, помещение маленькое, температура высокая. Жидкость, попавшая на раскаленную поверхность, мгновенно испаряется. Идеальные условия для применения препарата. Но где же тогда пузырек?

— Вот именно: где пузырек? На полу в сауне ничего не было, сами видели. И баллончика не было, и пузырька не было. Так что нечего на меня собак вешать, — пробурчал Ладошкин.

«Нет, ну почему теоретики не практики? — подумал он. — Эмильевич в чем-то прав. Память у Ладошкина феноменальная, и квадратное уравнение он решить может. Но провести его — никаких проблем. Аналитик хренов!»

Такая злость взяла! Ну такая злость! Нет, чтобы сразу сказать про «эфирное» масло. И где взяла. И вот он едет в Р-ск, в больницу. Потому что ему нужна женщина. Она оставила вещь на хранение, она же должна и забрать. Ему нужна Ольга Маркина. А кассирша пока побудет в заложницах. Для страховки.

Машину они оставляют у ворот больницы. Он дает сопровождающим краткие инструкции:

— Значит, так. Я захожу в корпус и пытаюсь вывести ее на прогулку. Думаю, она пойдет. Здесь, в саду, делаю предложение: уехать со мной. Если она не соглашается, подключаетесь вы.

— Может, эфир? — спрашивает Илья. — Зажать нос смоченным в эфире носовым платком, она отключится, и мы ее унесем.

— Посмотрим. В общем, любыми способами и при любом раскладе мы ее увозим. Ждите.

Он заходит в здание, в прохладный предбанник, оттуда в холл. Говорит в окошко:

— К Тимофеевой.

— А ее нет, — отвечает девушка в белом халате.

— Как это нет?

— Да так. На ужине не было, в палате не ночевала, — затараторила девушка. — Мы сами ее ищем.

Он взлетает на второй этаж.

— Куда?! — кричат ему вслед. — Мужчина, вы куда?! Без халата?! У нас не приемный день! Вернитесь, мужчина!!!

В отделении, где лежала Тимофеева, он ловит ее лечащего врача:

— Где Тимофеева?

— Сами ищем. А вы кто?

— Я вам уже представлялся. Я веду частное расследование.

— А… частный сыщик… — морщится врач.

Он тут же сует в карман белого халата крупную купюру. Времени нет.

— Когда она пропала?

— Во время вечернего обхода была. А на ужине ее уже не было. Она отпросилась на прогулку. Я не вижу препятствий, чтобы…