Астролог. Код Мастера - Павел Глоба

– Я не приехала, потому что один паразит сообщил мне неправильное время. Ты, случайно, не знаешь, почему он это сделал?

Лелик невразумительно замычал.

– Что мычишь? Телись! – предложила Василиса.

– Ну, понимаешь, старуха, наша редколлегия решила договориться с наследником рабовладыни, чтобы выкупить у него журнал. Ну, а тебя решили бортануть.

Он помолчал. Потом оживился.

– Слушай, старуха, вас там, на кладбище, двое мордоворотов искали. Жуткие уголовные рожи. У меня создалось впечатление, что они делали это с недобрыми намерениями. Они вас не нашли?

Она оставила его вопрос без ответа. И сама спросила:

– А как наследник? Договорились с ним?

– Почти.

Несмотря на неоднократные попытки, врать Лелик так и не научился.

– Нормальный мужик, – мямлил он. – На «Мерседесе» ездит…

Василиса отключила телефон. Из всех желаний ею сейчас владело только одно – уснуть и видеть сны.

В ночь перед премьерой режиссер Артур Покровский не ложился спать. Он сидел в своем темном кабинете перед включенной настольной лампой и тупо вчитывался в статьи договора, предложенного Бекерманом. Он ничего не понимал.

Получалось, что он, Покровский, получал в долгосрочную аренду помещение кинотеатра с символической оплатой в одну условную единицу за год. Со своей стороны режиссер Покровский обязался внести в текст пьесы следующие правки. Ниже приводился перечень правок. Разумеется, про обещанные связи и влияние ни слова упомянуто не было. Такие вещи всегда остаются между строк.

Нет, конечно, если бы Бекерману и тем, кто стоял за ним, понадобилось бы вписать в текст договора какие-то формальные, первые пришедшие на ум пункты, то правка классического текста – идея не хуже любой другой. В такой ситуации и Святое Писание подредактировать дозволительно, не то что Булгакова. Так что поначалу у Покровского ни вопросов, ни сомнений не возникло. Но чем глубже он вникал в текст правок, тем тревожнее ему становилось.

Вроде бы ничего серьезного, изменения не касались ни фабулы, ни мизансцен, только реплик персонажей. И то незначительно. Но от этих незначительных изменений вдруг неожиданно радикально менялся не только смысл сказанного, но и всего происходящего на сцене. И чем дольше он думал над этим, тем страшнее ему становилось.

На миг он подумал – а что будет, если он не станет исполнять эти пункты договора. Заглянул в конец. Никаких санкций за нарушение прописано не было. Такая небрежность к деталям испугала его сильнее угроз. Те, кто стоял за Бекерманом, наверняка не были наивными лопухами, которых можно безбоязненно и безнаказанно водить за нос.

Покровский посмотрел на часы. Наступало утро, а ни к какому определенному решению он пока так и не пришел. Наконец, он встал с кресла и перевернул его. Снизу к сиденью скотчем был приклеен толстый пакет. Режиссер отодрал его и вернул кресло в первоначальное положение. Теперь он знал, что ему делать.

Глава 8.

Тайна прошлого

За утренним кофе Василиса и Андрей попытались подвести итоги своей деятельности. Итоги получались неутешительными.

– Мы провели большую работу, выяснили, что гитлеровская Германия не успела подготовиться к уничтожению мира в тысяча девятьсот сорок третьем году, и разоблачили тайные замыслы «Офис–банка», – отметила Василиса. – Но ни на миллиметр не приблизились к раскрытию убийства Ады. И даже на похороны не попали. Результат – нулевой.

Успенский не согласился:

– Почему же нулевой? Мы остались живы, что само по себе уже неплохо. У нас есть подозреваемые, у нас есть мотив, у нас есть ниточки, за которые можно потянуть.

Василиса удивилась:

– Может быть, я чего-то не знаю? Или знаю, но не понимаю.

– А ты помнишь катрен, который я записал в ночь смерти Ады? – спросил Успенский.

И зачитал на память:

Знанием смерть привлечешь.Малое зло руки большому развяжет.В Чаше разгадку найдешь.Хвост Скорпиона решенье подскажет.

Астролог помолчал, вспоминая детали и подробности.

– Сначала я ничего не мог понять, – сказал он.

Василиса развела руками.

– А я и теперь ничего не могу понять.

Успенский глянул на нее с тожеством превосходства.

– А по–моему, все ясно. Или почти все. «Знанием смерть привлечешь» – мотив убийства. Ада знала что-то такое, за что ее убили. А теперь гоняются за нами. Скорее всего, заказчики убийства – наши друзья–офиты. Их гнездо, вне всякого сомнения, находится в «Офис–банке».

– С этим я согласна, – признала Василиса. – А как насчет малого и большого зла?

– Думаю, «малое зло» – это смерть Ады.

– Смерть – малое зло?

– Не возмущайся. Безусловно, это трагедия. Но за этим серьезным преступлением может скрываться еще более чудовищное, что получило в катрене определение «большого зла».

Василиса вынуждена была согласиться. Но спросила:

– А что означает «разгадка в Чаше»?

– Пока не знаю. Я вижу здесь прямую связь со своими видениями, – высказал предположение Андрей. – Возможно, это означает Чашу Грааля – сердце, то есть настройку не сознания, а подсознания, интуиции. Во время такой настройки я видел, как в той же комнате, где умерла Ада, при очень похожих обстоятельствах умерла другая женщина, Евгения Ежова. Жена сталинского наркома. Давай-ка посмотрим даты.

Он сел к компьютеру.

– Вот, обрати внимание. Умерла в одном варианте девятнадцатого, в другом – двадцать первого ноября. По Зодиаку Скорпион заканчивается двадцать второго ноября. Вот тебе и хвост Скорпиона.

Василиса заглянула в экран.

– Смотри, здесь написано, что она умерла в санатории Воровского в Ногинском районе Московской области. Значит, к Аде это не имеет отношения.

Успенский нахмурился, защелкал клавишами. Спустя несколько минут его лоб разгладился, а взгляд прояснился.

– Понятно. Интернет – это же как забор. Не всему верь, что написано. Я и думаю, какой санаторий для высшего руководства Советского Союза могли построить среди торфяных разработок? Автор статьи определенно перепутал санаторий имени Воровского, который расположен на территории нынешней Москвы, и одноименный поселок из Ногинского района. Кстати, поселок этот получил свое название только в тысяча девятьсот сороковом году. Спустя два года после смерти жены наркома. Что скажешь?

Василиса сделала страшные глаза и замогильным голосом сообщила:

– Если рассудок и жизнь дороги вам, держитесь подальше от торфяных разработок! Значит, будем искать в кабинете Ады. Я чувствую, что мы на правильном пути. Предлагаю вернуться к началу твоего катрена и прояснить пункт о «знании». Что могла знать Ада?

– Проберемся в кабинет и все там перероем! – поддержал ее Андрей. – Будем искать все, что может представлять интерес.

– Но там уже и без нас все перерыли, – напомнила Василиса.

Но Андрей только многозначительно улыбнулся в ответ.

– Надо знать, где искать. Ищи, как хлеб ищут, и найдешь.

Выйдя на улицу, Василиса вдруг резко остановилась.

– Моего «Пыжика» угнали!

Но тут же облегченно хлопнула себя по лбу.

– Господи, какая дура! Я же оставила его вчера возле редакции.

Успенский успокоил ее:

– Не переживай. Сегодня за извозчика буду я. К тому же твой «Пыжик» уже примелькался, слишком приметный.

Они направились на стоянку позади дома. Здесь пылился старенький – пятнадцатилетний – темно–синий «Сааб 9000», которым Андрей пользовался нечасто по причине большого расхода топлива.

Василису после привычного «Пыжика» поразил размер салона. Не машина – автобус. Сиденье по удобству соперничало с ее любимым домашним креслом.

– Слушай, здесь комфортнее, чем в «Мерседесе», – призналась журналистка.

Андрей слегка поморщился. Но только совсем немного.

– Подвеска жестковата. И маневренность недостаточная, для разворота много места требуется. Зато скорость – реактивная. Ведь главная продукция фирмы «Сааб» не автомобили, а истребители. А, если учитывать возраст и цену данного аппарата, то ему вообще нет равных.

До театра доехали быстро. Перед зданием царила невероятная суматоха. Андрей зарулил на стоянку и остановился, но двигатель не выключал.

– Чего мы ждем? – спросила Василиса.

– Пока турбина остынет. Иначе масло пришкварится, – пояснил астролог. – А я не так богат, чтобы каждый год менять двигатель.

Василиса вылезла из машины и внимательно огляделась.

– Как думаешь, с чем связано это оживление?

Андрей наконец выключил зажигание.

– Полагаю, дело идет к премьере. Нам это на руку. Легче будет пробраться в кабинет твоей подруги.

С видом заговорщиков они прокрались к особняку. Машины прокурора нигде видно не было. Опасливо озираясь, сыщики–любители проникли в особняк. Здесь было тихо. Все ушли в театр. Василиса и Андрей по скрипучим ступенькам поднялись на второй этаж. Дверь в кабинет Ады была наскоро починена, заперта и опечатана.