10 мифов Древней Руси. Анти-Бушков, анти-Задорнов, анти-Прозоров - Владимир Филиппов

Как видите, народу собралось много, но далеко не все. Разброд и шатание продолжались, а волхву было явно не под силу взять власть в свои руки и организовать разумное сопротивление.

Пока одни горожане яростно рубились с ростовцами, другие снова занялись погромами – занятие куда более интересное, доходное и безопасное, чем кидаться на мечи и копья ростовских ратников.

Добрыня, видя начавшуюся заваруху, тут же велел своим людям переправляться через Волхов. Как только киевляне оказались на другой стороне, они тут же подожгли стоявшие на берегу дома, и те из новгородцев, которые в этот момент сражались против отряда Путяты, бросились их тушить, не желая, чтобы огонь распространился на весь город.

Вот тут всё и закончилось – сеча прекратилась, а к Добрыне явилась депутация от горожан просить мира и соглашаясь на все его условия.

И как бы ни чесались руки у Льва Рудольфовича расписать в красках все те ужасы, которые стали твориться в городе, но всё это опровергается очередным свидетельством Иоакимовской летописи – «Добрыня же, собрав войско, запретил грабежи».

Как видим, погромы прекратились сразу, зато немедленно по приказу киевских воевод начали крушить языческие капища и кумирни. Среди городской верхушки нашлись те, кто решил креститься добровольно, они же и начали убеждать простых горожан принять новую веру. Их уговоры возымели действие, и часть новгородцев решили последовать их примеру: «Пришли многие, а не хотящих креститься воины насильно приводили и крестили, мужчин выше моста, а женщин ниже моста. Тогда многие некрещеные заявили о себе, что крещеными были; из-за того повелел всем крещеным кресты деревянные, либо медные и каперовые (сие видится греческое оловянные испорченное) на шею возлагать, а если того не имеют, не верить и крестить; и тотчас разметанную церковь снова соорудили» (В.Н. Татищев). Ни о каких погромах и массовой резне мирного населения речи нет, а вот память о боях в городе сохранилась в виде поговорки – «Путята крестит мечом, а Добрыня огнем».

Вот приблизительно так же проходило крещение Руси и в других крупных городах. Все остальные фантазии лишь страшные сказки от непреклонного Льва.

Есть ли ещё козыри в рукаве у Прозорова? Ему кажется, что есть!

Переходим к статистике. Теперь этой наукой заинтересовался САМ Лев Рудольфович, ну и мы приобщимся к ней вслед за ним.

Какой секрет открыла ему сия наука? А открыла она ему секрет страшный!

Сохранила она для «историка» Прозорова такую цифирь, в которой указано, сколько народу погибло на земле русской во время введения христианства. Пусть не точно, пусть приблизительно, но сохранила. Поверил ей Лев Рудольфович, поверил без оглядки, бестолково, охнул и ужаснулся от собственного открытия.

И зарыдал во весь голос, белугой заревел, загудел вечевым колоколом, да так сильно, что даже «плач Ярославны» кажется по сравнению с его стонами простым капризом. Да и как тут не зарыдать, если речь идёт о том, сколько народу погибло на земле русской во время введения христианства.

«Я уже приводил в нескольких своих работах одну цифру, читатель, но здесь я расскажу про неё подробнее – слишком уж серьёзное дело, да и отношение к теме книги эта цифра имеет самое непосредственное.

Вот что пишет историк В.В. Пузанов со ссылкой на сборник «Древняя Русь. Город, замок, село» (М., 1985, с. 50): «Из 83 стационарно исследованных археологами городищ IX – начала XI в. 28,9 % «прекратили своё существование к началу XI в.»

Но учитывая, что и в переживших крещение городах шла резня (вспомним рассказ Иоакимовской летописи, подкреплённый, как мы видели, беспристрастной памятью земли), можно смело считать, что количество жертв крещения было именно таково.

Пожалуйста, запомните это, читатель. Запомните хотя бы число, если уж не дано нам с вами знать имена. Запомните это, как помните пресловутые двадцать миллионов Великой Отечественной.

ТРЕТЬ ЖИТЕЛЕЙ РУСИ».

Что на это можно сказать?

Не верить – нельзя. Статистику обругать – тоже, она точность предпочитает. Что остаётся? Только проверить, правильно ли Прозоров понял то, что ему эта наука в лице историка В.В. Пузанова сообщила. Как говорится, доверяй, но проверяй.

Мы не будем листать труды В.В. Пузанова, а просто сразу заглянем в этот самый пресловутый сборник «Древняя Русь. Город, замок, село» (М., 1985, с. 50), и процитируем ту самую цитату полностью, как говорится, без купюр.

Для начала отметим, что все эти поселения авторы сборника делят на три группы, в зависимости от величины площади городищ – чем меньше группа, тем меньше и территория. Итак: «Из 83 памятников, данные о которых сведены в табл. 4, по письменным источникам известны 43 (51,8 %), в том числе по первой группе – 23 (76,7 %) из 30, во второй – 13 (81,2 %) из 16, и по третьей – 7 (19 %) из 37. Нельзя не отметить, что 24 поселения указанного времени прекратили существование к началу XI века. Всего из археологически изученных древнерусских укреплённых поселений не дожили до середины XII века 37 (15,3 %) из 242 памятников».

Вот ведь как бывает – воспользовался Лев Рудольфович цитатой из работы В.В. Пузанова, а сам возможно и поленился заглянуть на эту самую 50-ю страницу и прочитать абзац целиком. А может, и не поленился, может, и прочитал, но решил об этом промолчать, поскольку окончание цитаты в его теорию не вписывалась. Вот и появилось в итоге под его пером страшная цифра: «ТРЕТЬ ЖИТЕЛЕЙ РУСИ», павших от рук карателей.

Но позволим себе заметить, что между 83 поселениями из таблицы и 237 реально изученными археологами существует колоссальная разница.

В том же сборнике указывается, что часть этих поселений могла погибнуть под ударами кочевников, часть была просто покинута, а помимо этого следует помнить ещё о том, что шёл процесс становления государства, и проявление местного сепаратизма, с которым государство боролось, было в порядке вещей.

Но Прозоров упёрся только в одну сторону проблемы – религиозную, а остальные как будто уже и не существовали, зато сами авторы сборника, который Лев Рудольфович так активно использует, на основании археологических исследований делают вывод, который идёт в полный разрез с его теориями.

Приготовьтесь.

«Таким образом, вторая половина X века была временем активного градообразования на Руси. Особенно активно этот процесс протекал в Среднем Поднепровье, на юго-западе и северо-западе страны. Симптоматично, что среди первых городов присутствуют почти все памятники, попавшие на страницы письменных источников в связи с событиями конца IX–X вв.»

Словом, не всё было так плохо, как видится певцу языческих ценностей, шёл процесс развития страны, что, собственно, и подтверждается археологическими исследованиями.

Мы не станем утверждать, что когда власть навязывала своим подданным новую веру, то обошлось без кровопролития. Такого и быть не могло. Был разгром Новгорода, были восстания волхвов, были гонения на строптивых и непокорных.

Большой знаток истории Древней Руси С. Лесной (Парамонов) отметил: «Как и можно было ожидать, крещение Руси отнюдь не совершилось так благонамеренно и парадно: крестили силой и не без смертоубийств».

Всё это отрицать просто глупо.

Но той картины Апокалипсиса, которую нарисовал Прозоров, не было – она не подтверждается ни археологическими, ни письменными свидетельствами. Его фантазии, скачущие из одного произведения в другое на своих тонких ножках, не выдерживают даже элементарной проверки. Эмоции, одни лишь эмоции, которые порой бьют через край, да страстное желание очернить как князя Владимира, так и ту религию, которую князь принял и принёс с собой на Русь.

И напоследок перейдём в область мистики.

Сначала цитата. «Дело в том, что в 1635 году киевский митрополит Пётр Могила нашёл останки «святого» в саркофаге из красного шифера. Мощи Владимира были в страшном состоянии – буквально разодраны на части…

Креститель Руси принял смерть тяжкую, смерть мученическую, об этом знали и даже отражали это знание на изображениях равноапостольного. Но отчего-то об этом хранила глубочайшее молчание вся русская церковная книжность.

Только смутно упомянули, что останки новопреставленного князя вынесли из терема тайно, завернув в ковёр, – почему же именно в ковёр-то?

Уж не в тот ли самый, на котором крестителя Руси настигла внезапная и мучительная кончина, и не оттого ли, что разодранный на части труп надо было поскорее скрыть от людских глаз? А ведь это почти необъяснимо…

По правде говоря, есть у меня подозрение, как надо это понимать, уважаемый читатель. Только предупрежу сразу – ежели вы относитесь к реликтовой породе твердолобых материалистов, вам это объяснение не понравится. Что ж, попытайтесь отыскать иное. Удачи!»

Вот так. Ни больше, ни меньше.

До этой самой минуты мы даже не подозревали, что можем относиться к «породе твердолобых материалистов». Вроде и не до такой степени. Но объяснение Прозорова не устроило в корне. И уж раз он сам искренне желает удачи, то попробуем оправдать его ожидания. С Божьей помощью да напутствием Льва Рудольфовича…