Эрнесто Че Гевара - Иосиф Лаврецкий

Иначе повел себя главарь Второго фронта Гутьеррес Менойо. Он даже попытался преградить бойцам Че доступ в горы, заявив, что это «его территория». Гутьерресу Менойо претила идея аграрной реформы, за которую ратовал Че. Из всех постулатов повстанцев аграрная ре­форма, провозглашенная Фиделем на Сьерра-Маэстре 20 октября (закон № 3 повстанческого командования), больше всего раздражала реакционеров. Даже среди ру­ководителей «Движения 26 июля» в провинции Лас-Вильяс не все высказывались в пользу радикальной аграрной реформы, а именно — раздела помещичьей зем­ли среди крестьян, что отстаивал Че. Некоторые проти­вились этому якобы из тактических соображений, утвер­ждая, что аграрная реформа оттолкнет от повстанцев состоятельных людей. Другие выступали против нее, так как сами были земельными собственниками или капита­листами и боялись, что аграрная реформа откроет путь к другим, еще более радикальным социальным преобра­зованиям.

Мы согласны с аграрной реформой, рассуждали эти псевдореволюционеры, но она должна быть разумной, эко­номически выгодной, а значит, постепенной. Радикальная реформа, утверждали они, могла вызвать только эко­номический хаос, обозлить всех и вся, поставить под угрозу революцию.

Так, в частности, рассуждал Сьерра,[28] руководитель «Движения 26 июля» в провинции Лас-Вильяс. На пер­вой же встрече в горах Эскамбрая с Че Сьерра высказал ему свою точку зрения и получил за это изрядную взбучку.

Связанный с местными богатеями, Сьерра отрицатель­но относился и к вооруженной борьбе против Батисты. Во всяком случае, в горах Эскамбрая к моменту прибытия туда колонны Че каких-либо вооруженных групп «Дви­жения 26 июля» не существовало.

Людям, рассуждавшим подобно Сьерре в 1958 году, Че казался чужеродным телом в «Движении 26 июля», они питали к нему неприязнь, боялись его.

Вот как Сьерра в своих воспоминаниях описывает первую встречу с Че и беседу о ним:

«Мы приблизились. Я представлял себе Че по фото­графиям, попадавшимся в газетах. Но оказалось, что ни одна из них не соответствует оригиналу. Это был коре­настый человек в берете, из-под которого ниспадали очень длинные волосы. Редкая борода. На плечах — черный плащ, рубашка с открытым воротом. Пламя костра и усы делали его похожим на китайца. Я подумал о Чин­гисхане. Блики, отбрасываемые костром, плясали на его лице, придавая ему самое неожиданное, фантастическое выражение».

Эта «зловещая» личность с ходу стала доказывать Сьерре необходимость осуществления аграрной реформы. По словам Сьерры, у них произошел следующий раз­говор:

«— Когда мы расширим и укрепим нашу террито­рию, — сказал Че, — мы осуществим аграрную реформу, дадим землю тем, кто ее обрабатывает. Что ты думаешь об аграрной реформе?

— Она необходима, — ответил я. Глаза Че загоре­лись. — Без аграрной реформы невозможен экономиче­ский прогресс.

— И социальный, — прервал меня Че.

— Конечно. Я написал раздел об аграрной реформе для программы нашего движения.

— В самом деле? И каково его содержание?

— Вся необрабатываемая земля должна быть отдана гуахиро. Необходимо обложить большими налогами ла­тифундистов, чтобы выкупить земли их же деньгами. А потом эту землю следует продать гуахиро по ее реальной стоимости, если нужно, в рассрочку и снабдив их кредитами, которые позволили бы им наладить сель­скохозяйственное производство.

— Но это реакционный тезис, — кипел Че от возму­щения. — Как мы будем продавать землю тем, кто ее обрабатывает? Ты такой же, как и все из долин.

Я обозлился.

— Черт возьми! Чего ты хочешь? Подарить им зем­лю? С тем чтобы они ее привели в негодность, как в Мексике?[29] Человек должен почувствовать, что получен­ное им стоило усилий.

— Вот какой ты сукин сын! — вскричал Че. Жилы на его шее напряглись.

Мы без устали спорили…

— Кроме того, — доказывал я, — необходимо замас­кировать наши действия. Не думай, что американцы бу­дут бездействовать, наблюдая, как мы осуществляем наши замыслы. Нужно заморочить им голову.

— Итак, ты один из тех, кто считает, что мы можем делать революцию, прячась за спину американцев? Ка­кое же ты дерьмо! Революцию мы должны осуществлять с первых же шагов в смертельной схватке с империализ­мом. Подлинную революцию нельзя замаскировать».

Чтобы пополнить казну повстанцев, остро нуждавших­ся в деньгах, Че приказывает Сьерре произвести экспро­приацию банка в городе Санкти-Спиритус. Че, конечно, читал работу К. Маркса о Парижской коммуне и помнил его упрек в адрес коммунаров, не тронувших золота, хранившегося в подвалах Национального банка Франции. Че не намеревался повторять ошибку коммунаров. Одна­ко Сьерра решительно отказался выполнить приказ под предлогом, что экспроприация оттолкнула бы от «Дви­жения 26 июля» состоятельных людей.

В ответ Че пишет ему 3 ноября 1958 года резкое письмо:

«Я мог бы тебя спросить, почему все гуахиро одобряют наше требование передать землю тем, кто ее обрабатывает? Разве это не имеет отношения к тому, что масса повстанцев согласна с экспроприацией банков, на текущих счетах которых у них нет ни одного сентаво? Ты никогда не задумывался над экономическими причинами этого уважения к самому грабительскому из всех финансовых учреждений? Те, кто наживается ростовщичеством и спекуляциями, не заслуживают того, чтобы с ними церемонились. Жалкая подачка, которую они нам дают, равна тому, что они выручают за один день эксплуатации, в то время как этот многострадальный на­род истекает кровью в горах и долинах, ежедневно являясь жертвой предательства со стороны своих лживых руководителей».

Че пришлось преодолеть немало препятствий, прежде чем он добился от Сьерры и его единомышленников со­трудничества и объединил революционные силы, действо­вавшие в горах Эскамбрая. Из общего фронта пришлось исключить банду Гутьерреса Менойо. О причинах этого Че писал следующее в письме от 7 ноября 1958 года лидеру Революционного директората Фауре Чомону:

«Трудности, возникшие между нами и так называемой организацией Второй фронт в Эскамбрае, достигли кри­тического положения после того, как было выпущено обращение нашего главнокомандующего доктора Фиделя Кастро.[30] Они вылились в прямое нападение на одного из моих командиров, соединения которого распо­ложены в зоне Сан-Блас. Такого рода поведение делает невозможным соглашение с вышепоименованной органи­зацией».

В том же письме Че отмечал, что «во время офи­циальных переговоров с членами Народно-социалистиче­ской партии они высказались за проведение политики единства и готовы в доказательство этого предоставить свои организации в долине и своих партизан, действую­щих в Ягуахае».