Пешки - Питер Барнес

Такие аргументы могли бы быть убедительными, если бы они не выдвигались в своё время также против отмены телесных наказаний, против допуска адвокатов в военные суды, против издевательств над новобранцами и против многих других мер, некогда считавшихся необходимыми для поддержания дисциплины.

Опыт показывает, что дисциплина и моральный дух зиждятся на многих источниках, в том числе на уважении солдата к справедливости своей службы. Представление о том, что дисциплина и справедливость несовместимы, — это, мягко говоря, оскорбление.

Глава IX

ВОЕННЫЕ ТЮРЬМЫ

Запрещается взыскивать чрезмерно большие залоговые суммы и штрафы, запрещается применять жестокие и необычные меры наказания.

1

Вооружённым силам США необходимо иметь учреждения для содержания нарушителей дисциплины и воинского порядка. Для этой цели построено около 130 военных тюрем, используемых сухопутными войсками, военно-морскими силами и морской пехотой.

В самом центре сан-францискского залива, примерно на полпути между Сан-Франциско и Оклендом, находится остров с романтическим названием Трежер-Айленд[63]. Первоначально здесь устраивались международные выставки и находился муниципальный аэропорт. Во время второй мировой войны остров был передан в распоряжение военно-морских сил, и сейчас здесь размещается штаб 12-го военно-морского округа.

Находясь в нескольких минутах езды от Сан-Франциско, Трежер-Айленд представляет собой весьма привлекательное и красивое место. С любой точки на острове открывается вид на захватывающую дух панораму Сан-Франциско, холмы и высоты графства Марин и находящийся чуть дальше в море остров Алькатрас.

С островом Алькатрас у Трежер-Айленда помимо других прелестей ещё одно общее — тюрьма, которую по тяжести условий нельзя сравнить ни с одной другой тюрьмой[64]. Военно-морская тюрьма, помещающаяся в двухэтажном белом здании, окружённом забором из колючей проволоки, находится здесь уже 25 лет. В июне 1969 года на здании появилась новая вывеска — «Исправительный центр ВМС». Но это странное название не обманет никого, и меньше всего заключённых этой тюрьмы.

В сентябре 1969 года 31 заключённый тюрьмы подал жалобы в федеральный суд Сан-Франциско, требуя прекратить зверства, чинимые тюремным персоналом. Заявители подали в суд письменные показания, содержавшие конкретные факты из жизни заключённых в тюрьме.

Матрос Харри Кларк рассказал о том, как он подвергся побоям за то, что отказался снять обручальное кольцо во время обыска.

Рядовой ВВС Мэрфи Мюзик, заключённый в тюрьму после попытки к самоубийству, заявил, что его «заставили бегать по тюремному двору, хлопать руками и кричать „по-птичьи“, в то время как тюремные стражники стояли вокруг и били пробегавшего мимо них узника кулаками.

Матрос Роберт Орт заболел вследствие тех изнурительных упражнений, которые стражники заставили заключённых выполнять в тюремном дворе. Он писал:

«Нам приказали пробежать двадцать раз вокруг тюремного двора. На восемнадцатом круге я почувствовал себя плохо и упал. У меня началась рвота. Дежурный стражник сейчас же крикнул: „Вставай, симулянт! Вставай и беги, сукин сын!“ Я поднялся и сделал несколько шагов, но ноги не слушались меня. Почувствовав резкую слабость, я снова опустился на землю. Стражник подошёл ко мне, ударил меня ногой и бил всё время, пока я пытался подняться на ноги и выполнить его требование продолжать бег.

Позднее в тот же день дежурный стражник отвёл меня в одиночную камеру. Когда я отказался выполнить его гомосексуальные притязания, он стал избивать меня, наносил мне удары кулаками в живот и грудь. Нанеся мне примерно десять ударов, стражник спросил: «Будешь опять блевать во дворе?» Прежде чем я успел ответить, он снова начал избивать меня. Так продолжалось несколько минут. Я подумал, что он собирается убить меня, и упал на пол. Стражник приказал мне встать, но у меня не было сил выполнить его приказ. Он схватил меня и крикнул прямо в ухо: «Я убью тебя, сукин сын! Может быть, ты хочешь подраться со мной? Я готов». Затем стражник ударил меня ещё несколько раз и велел возвращаться в свою камеру.

Когда мы проходили мимо другого стражника в коридоре, мой истязатель улыбнулся и сказал: «Он наблевал во дворе, но теперь знает, что с ним будет, если это повторится». С этими словами он впихнул меня в камеру. Потом я видел, как он подошёл к другому стражнику, что-то ему сказал, и они оба рассмеялись. Видимо, стражник был горд своим «геройством».

Командование ВМС явно не устраивала перспектива судебного разбирательства жалоб заключённых. Ему совершенно не нужна была такая «слава» и, особенно, вмешательство гражданского суда в дела военной тюрьмы. Поэтому быстро была создана комиссия по расследованию дела во главе с капитан-лейтенантом Льюисом Тернером. На закрытом заседании комиссия провела допросы нескольких десятков заключённых, стражников и других лиц из тюремного персонала. Показания составили семь солидных томов, и из них вырисовывалась куда более печальная картина, чем из первоначальной жалобы заключённых. Если бы дело рассматривалось открыто, оно несомненно вызвало бы горячее возмущение и протест общественности.

Расследование показало, что тюремный персонал разношерстен по составу. Капрал Билли Слик — один из тех, кто вёл себя с заключёнными исключительно грубо. Несколько заключённых в своих показаниях рассказывали о случаях избиения их капралом Сликом. На заседании комиссии Тернера Слик заявил, что не может припомнить ни одного случая из числа рассказанных заключёнными.

Характерен следующий отрывок из протокола допроса капрала Слика.

Вопрос. Можете ли вы припомнить случай, когда вы подверглись нападению со стороны заключённого?

Ответ. Нет, сэр.

Вопрос. А такие случаи бывают часто?

Ответ. Нет. Я частенько дерусь вне службы. Через две недели после драки я уже ничего не помню.

Вопрос. Вы сказали, что часто дерётесь вне службы. Как это следует понимать?

Ответ. В прямом смысле слова.

Вопрос. Были ли случаи, когда вы завязывали драку в общественных местах, например в баре?

Ответ. Раньше такие случаи бывали, но…

Вопрос. Какую оценку вы получили на экзамене по общеобразовательной подготовке?

Ответ. Не знаю.

Вопрос. Вы окончили среднюю школу?

Ответ. Нет.

Вопрос. Вам нравится служба в тюрьме?

Ответ. Мне безразлично, где служить.

Вопрос. Служба в тюрьме вам нравится больше, чем в каком-либо другом месте?

Ответ. После возвращения из Вьетнама мне пришлось служить только здесь.

Вопрос. Почему вы должны будете пересдавать экзамен по общеобразовательной подготовке?

Ответ. Не знаю. Меня вызвали в ротную канцелярию и сказали об этом.

Вопрос. И не объяснили почему?

Ответ. Мне сказали, что нужно набрать 90 баллов.

Вопрос. Зачем?

Ответ. Чтобы остаться на службе в тюрьме. Вот всё, что мне сказали.

Другие стражники имели лучшую память, чем капрал Слик. Одним из них был сержант Джон Энгрэм. Он вспомнил все, но объяснял это тем, что ему предстояло уволиться со службы в ближайшие дни. Энгрэма спросили, считает ли он, что некоторые из стражников непригодны для службы в тюрьме.

Ответ. Да.

Вопрос. Сколько таких?

Ответ. Немало. Самых неподходящих людей, как правило, назначают на службу в приёмное отделение. Никто не проверяет, что они там творят.

Вопрос. Вы считаете этих людей неподходящими по образованию или по личным качествам?

Ответ. Я имею в виду и то и другое. Они приходят сюда с убеждением, что заключённые — не люди, и относятся к ним соответственно своим убеждениям. Они творят, что хотят.

Вопрос. Известны ли вам, сержант, случаи избиения заключённых и издевательского отношения к ним?

Ответ. Да.

Вопрос. На каком основании вы считаете, что некоторые стражники непригодны для службы в тюрьме? Видимо, вы были свидетелем чего-то такого в их поведении, что считали неправильным?

Ответ. Многие стражники склонны к садизму. Они знают, что заключённые не могут сопротивляться им и потому с ними можно делать что угодно.

Чаще всего издевательствам и побоям, как установила комиссия Тернера, заключённые подвергаются в приёмном отделении тюрьмы. Их заставляют стоять по стойке «смирно» по нескольку часов. Стражники кричат на них, издеваются над ними. Излишне грубо проводится и обыск. Заключённых часто избивают.

Когда рядового Лоуренса Симеона доставили за самовольную отлучку в тюрьму, стражники начали обзывать его за то, что у него были довольно длинные волосы. Когда он стоял по стойке «смирно» в помещении регистратуры, один из стражников ударил его по голове шваброй. Другой стражник палкой ударил Симеона в пах.