КиберШторм - Мэттью Мэтер

Сьюзи выглянула из-за плеча Чака. Эллароза и Люк спали в кроватке перед ней, посередине коридора.

— Так это не были китайцы?

— …изначально целью атаки были Сети правительства США, однако, вирус вскоре поразил и второстепенные системы…

— Иранцы — персы, а не арабы, — повторил Рори. — Они изобрели науку и математику. А «Ашиайне» — это ещё не иранское правительство.

— …НАТО рассматривает вопрос общих мер обороны, в то время, как правительство Соединённых Штатов уже готовится к решительным действиям…

— Ты, похоже, немало о них знаешь, — сказал Чак Рори.

Рори пожал плечами.

— Я писал о них в «Таймс». Это моя работа. У КСИР в наличии имеется весьма опытный киберотряд.

— …хотя доступ в Интернет по всему миру до сих пор крайне затруднён, в Европе ситуация приходит в норму, и радиосвязь восстановлена в большинстве штатов на Восточном побережье…

— КСИР?

Рори сделал радио потише.

— Армия Ирана — Корпус Стражей Исламской революции. Смесь коммунистической парии, КГБ и мафии. Если бы у «Halliburton»[20] был ребёнок от Гестапо, — это и были бы Стражи.

— Они настолько хороши? Могли они всё устроить? — спросил я. Может, это была лишь уловка, попытка заявить ответственность за действия, куда выше их способностей. И тогда весь мир будет смотреть на Средний Восток, не замечая настоящих преступников.

Рори засмеялся.

— Командующий киберподразделением Рафаль — настоящий эксперт в своём деле.

Он задумчиво поднял глаза к потолку.

— Важно понять вот что: США не способны соперничать с другими странами в кибервойне. У нас господствует иное мышление: превзойти врага в численности, как солдат, так и техники, но в киберпространстве нам нечего противопоставить.

— Но Интернет — наше изобретение, разве нет?

— Да, но мы не контролируем его. Армия может потратить десять миллиардов на какую-нибудь супертехнологию, но чтобы её сломать, достаточно одного умника с ноутбуком из «Best Buy».

— Так, значит, иранцы?

— Они уже изменили правила игры, когда в конце две тысячи двенадцатого напали на мирные цели — их вирус «Shamoon» уничтожил данные на пятидесяти тысячах компьютеров в «Saudi Aramco» — так что, этот случай не отличается от прочих их действий, тем более, что у них есть повод — прошлое нападение США, — По-твоему, это их оправдывает? — скептически спросил Чак.

— Конечно, нет. Но это объясняет многое. Что здесь гораздо важнее — то, что кто-то наконец-то признался. Возможно, это поможет разобраться в происходящем.

— Вот, что значит, кибервойна, — тихо сказал я. — Грязь, вонь, болезни, карантин…

Рори молча кивнул. Он выглядел ужасно худым и слабым. Он уже пару недель почти ничего не ел, изо всех сил пытаясь придерживаться веганской диеты. Я не мог поверить, что это он выдал нас Полу, будто у него был какой-то скрытый мотив.

— Можете снова включить радио? — из того конца коридора послышался голос Ричарда. — Ваше мнение, безусловно, очень интересно, но я хотел бы узнать, что происходит в реальности.

Рори потянулся к радио на книжной стойке, чтобы сделать громче, а я направился к центру коридора. Женщина с дочкой вышли куда-то, а её сын — года четыре, не больше — остался один на диване и играл с пожарной машиной Люка. Я до сих пор с ним не разговаривал.

— Как у тебя дела? — мягко спросил я.

Он с вызовом посмотрел мне в глаза.

— Мама сказала, не разговаривать с незнакомыми.

— Но мы же… — начал было я, но улыбнулся, покачав головой, и протянул ему руку. — Я Майк.

Он оценивающе посмотрел на руку. Кожа на его лице шелушилась, а одежда была размера на два больше — выглядел он, словно уличный беспризорник. Под глазами синели тёмные круги от недосыпа. Он наклонился вперёд и пожал мне руку.

— Я Рики. Приятно познакомиться.

— Взаимно, — рассмеялся я.

Я услышал позади радио:

— Военные силы США рассматривают ведение борьбы по трём фронтам — сценарий, который по-прежнему ни разу не был испробован…

— Мой отец — морпех, он сражается на войне, — уверенно заявил Рики. — Я тоже стану морпехом.

— Правда?

Он кивнул и продолжил возиться с пожарным грузовиком. Дверь на лестницу открылась, и в коридор вернулась его мать с сестрой на руках.

— Всё в порядке? — спросила она, увидев меня рядом с Риком.

— Всё замечательно, миссис Стронг. Мы просто болтали.

Она улыбнулась.

— Ну, надеюсь, он себя хорошо вёл.

— Он верен своей фамилии — сильный парень, — пошутил я и взъерошил его волосы. — Весь в отца.

Улыбка на её лице испарилась.

— Надеюсь, что нет.

Я сказал что-то лишнее. Мы смотрели друг на друга в неловкой тишине.

Но тут мне пришло сообщение — сержант Уильямс хотел узнать, как у нас дела. Я кивнул миссис Стронг на прощание и сбежал в наш конец коридора, набирая на ходу ответ. Может, у Уильямса появится идея, как выбраться из города.

День 22 — 13 января

Я надел цифровые очки и заморгал, глядя в темноту перед собой. Без очков ночного видения я не видел ничего, не раздавалось ни звука. Я словно утратил связь с реальностью и смотрел в одиночестве в бездну — крохотная песчинка, плавающая в безжизненной вселенной. Сперва разум отшатнулся из страха, но затем успокоился.

Может, такова сама смерть? Мирно паришь где-то в пустоте, один, никакого страха…

Мысль о Люке и Лорен привела меня в сознание. Я надел очки ночного видения и увидел в воздухе зелёные хлопья снега.

Этим утром голод сводил с ума от боли, я уже готов был выйти днём на улицу за едой. Чак остановил меня, попытался успокоить. Я спорил с ним: «Это не для меня, а для Люка, для Лорен, для Элларозы», — для меня годился любой повод, чтобы получить дозу.

Я усмехнулся. Я подсел на еду.

Падающие хлопья гипнотизировали. Я закрыл глаза и глубоко вздохнул. Где реальность? И что такое реальность?

Может, у меня уже начались галлюцинации? Разум то и дело соскальзывал куда-то, теряя контакт с миром. Соберись, Майк. Люк рассчитывает на тебя. Лорен рассчитывает на тебя. И твой будущий ребёнок на тебя рассчитывает.

Я открыл глаза, сосредоточился на происходящем и коснулся экрана телефона. Очки дополненной реальности включились, передо мной вдалеке повисли красные точки Я сделал глубокий вдох и заставил себя идти вперёд, к Шестой авеню, тщательно выбирая, куда поставить ногу на покрытой снегом Двадцать четвёртой.

Забывшись из-за энтузиазма во время первых вылазок, я не подумал, что стоит отмечать, какие места я уже посетил. На карте всего было сорок шесть отметок, и за четыре раза я обошёл четырнадцать из них.

Четыре уже были пусты. Возможно, кто-то видел, как я спрятал пакеты, или снег растаял, а может, я проходил их по второму разу. Я больше не мог трезво мыслить.

Так или иначе, четверть тайников могли оказаться пустыми. Я проверил четырнадцать, значит, должно было остаться ещё двадцать с продуктами. Я находил по три-четыре пакета в одном тайнике, и если в каждом пакете было где-то по две тысячи калорий, каждая такая находка означала ещё один день для всей нашей группы — на минимальном пайке, разумеется.

В голове лихорадочно носились числа. Лорен нужно две тысячи калорий, столько же — детям.

Но мне нужно ещё больше.

У меня весь день кружилась голова, я едва стоял на ногах. Кого я смогу защитить, если изведу себя голодом? Минимального пайка мне будет недостаточно, тем более на таком холоде. Я ограничивал себя до нескольких сотен калорий в день, но я читал как-то, что исследователи в Арктике потребляли их за день на холоде до шести тысяч.

А на улице было холодно. И дул ветер, да так, что мне казалось, меня сдует одним порывом, как листик. Я поднял взгляд и прищурился, пытаясь разглядеть знак. «Восьмая Авеню».

За этим знаком злой насмешкой высилась вывеска «Burger King». Я представил себе большой, сочный гамбургер, со всеми ингредиентами, майонезом и кетчупом — иначе я бы тут же побежал ко входу и прокопался через гору снега, наполовину засыпавшего вестибюль. Может, кто-нибудь не заметил там гамбургер? Может, в гриле остался пропан?

Я отодвинул в сторону мысли о бургерах и пошёл дальше. В сугробах на Шестой авеню я закопал пакеты в восьми местах, и я двигался в сторону этой золотой жилы. В голове снова заработал калькулятор: если найти все двадцать тайников, у нас будет двенадцать дней, прежде чем мы станем такими же, как они.

Как они.

Остальные на нашем этаже.

Центры помощи закрыли пять дней назад, и этот скудный, но постоянный источник калорий для наших соседей канул в лету. И я полагал, за эти дни мало кто вообще ел.

Большинство просто спали.

Утром я проведал мать с детьми. Когда я стянул одеяла, меня встретили пустые глаза детей.

Губы у них потрескались и припухли, их покрывало красное раздражение.