Испытание - Жоэль Шарбонно

Томас тоже рад остановиться, особенно после того, как прибор Зина подсказывает, что всего за один день мы оставили позади больше сорока пяти миль. Преодолена седьмая часть расстояния до Тозу-Сити. Столица еще далеко, но наши велосипеды и сама дорога внушают оптимизм.

Река, как и любая другая водная артерия в наше время, заражена, но достаточно взглянуть на бурлящую воду, чтобы убедиться, что некоторые виды рыб приспособились к отравленной среде обитания. Есть такую рыбу сырой опасно, но после жарки на хорошем огне она станет вполне съедобной. Я брожу по берегу, собирая растения для ужина, а Томас тем временем привязывает крючок из своего набора инструментов к оторванной от простыни узкой ленте. На наживку идут последние кусочки мяса опоссума. Вернувшись с котелком, полным дикого лука, лютиков и корней тимофеевки, я вижу, что Томасу удалось поймать три рыбины средних размеров: двух сомов и еще одну, похожую на широкоротого окуня, который водится недалеко от нашего дома в Пяти Озерах. Мы варим корни тимофеевки и лютики, жарим рыбу с диким луком и пируем.

Когда до заката остается час-другой, я решаю вымыться. Согласно нашим анализам, вода в реке средней степени ядовитости и для кожи безвредна, поэтому я раздеваюсь до нижнего белья и уверенно вхожу в прохладную воду. Меня удивляет неожиданно сильное течение. Не отходя от берега дальше чем на метр, я соскребаю с тела грязь, пыль и пот, стираю одежду, которую не снимала несколько дней. Вылезаю из воды, несколько минут обсыхаю на воздухе, натягиваю сменную одежду и вешаю выстиранное сушиться на ветке.

Я собираюсь крикнуть Томасу, что купание завершено, но вижу, что он засел за кустом на бугре над дорогой. Его мышцы напряжены, рука вцепилась в рукоятку огромного ножа. Он что-то заметил.

Я хватаю револьвер и крадусь к нему, стараясь не шуметь: огибаю камни и ветки, ступаю по траве, заглушающей шаги. Когда я трогаю Томаса за плечо, он от неожиданности подскакивает, потом указывает на дорогу, туда, откуда мы приехали.

Люди, целых трое. На таком расстоянии их пол не определить. Но по тому, как они волочат ноги, ясно, что они устали, голодны и, наверное, измучены жаждой. Как ни медленно они тащатся, здесь они будут еще до заката.

– Может, хочешь собрать вещи и отойти подальше от дороги? Или лучше остаться здесь, уповая на то, что они нас не заметят? – спрашивает Томас.

– А ты как считаешь?

Он хмурится:

– Вижу, они устали. Если бы не проделки нашего друга-арбалетчика, я не стал бы прятаться и попробовал им помочь. Надеяться продолжить путешествие с нами они не могут: они пешие, а мы на велосипедах. Хотя…

Я легко могу закончить его фразу. Среди кандидатов есть такие, что готовы открыть огонь на поражение, чтобы набрать проходной балл любой ценой. Но мы из другого теста. Спеша это доказать, я предлагаю:

– Может, поймаешь еще рыбы на случай, если они добредут к нам до темноты? Представляю, как они будут голодны!

Томас, сузив глаза, приглядывается к троице и соглашается.

На углях поспевают пять рыбин, когда трое кандидатов сходят с моста на нашей стороне реки. Все трое выглядят смутно знакомыми. Долговязый парень, рыжий и веснушчатый, и две девушки: одна высокая, с оливковой кожей и короткими черными волосами, вторая – длинноволосая пепельная блондинка, на несколько дюймов ниже первой. У всех троих такой вид, словно они сейчас рухнут от изнеможения.

– Вы голодны? – спрашиваю я, выходя из засады.

Томас остался в кустах и держит наготове нож. Мы решили, что троица проявит больше агрессивности, если увидит сразу нас обоих. По-моему, вид миниатюрной девушки не вызовет у них жесткой реакции. Никого из них мое появление не удивляет. Наверное, их навел на людей запах готовящейся еды. Но при виде револьвера у меня в руке в их глазах появляется страх. Мне неприятно, но опустить револьвер я не осмеливаюсь – не настолько наивна.

– Похоже, вы устали и голодны. У меня жарится рыба, а ниже у реки есть питьевая вода. Можете здесь ночевать.

Высокий рыжий парень первым обретает дар речи:

– Зачем тебе нам помогать?

На это у меня есть только один ответ:

– Я так воспитана.

То ли они верят в мою искренность, то ли настолько изголодались, что дело решает запах жареной рыбы, но они послушно сходят с дороги, следуя за мной. Я предупреждаю их, что путешествую не одна, и маленькая девушка испуганно косится на Томаса и на его оружие, но остальным все равно. Особенно когда они видят еду и воду. Они садятся на землю, не выпуская из рук рюкзаки.

– Угощайтесь, – предлагаю я, и высокая девушка не может сдержать слез.

Не переставая жевать, высокая представляется: Трейслин. Ее спутников зовут Стейша и Вик. Все трое из колонии Талса. Они вместе сидели в лекционном зале, когда д-р Барнс показывал карту, и, как мы, назначили место встречи. В их случае это был забор строго на юг от исходной точки. На то, чтобы друг друга найти, у них ушло два дня, и с тех пор они не отходили от дороги, отклоняясь в сторону только для поиска пропитания и воды. С пропитанием было худо, но привязка к дороге не позволяла искать знакомые съедобные растения. Дорога была для них залогом безопасности: находясь на ней, они могли заметить других людей и, если надо, успеть спрятаться.

– Когда вы проезжали мимо, мы прятались в заброшенном доме, – признается Вик, беря еще одну рыбину. – Я думал, вы укатили на много миль вперед. Мне не пришло в голову поискать следы велосипедных колес на обочине. Надо бы быть осторожнее, но меня привлек запах пищи. Вы, ребята, как будто играете по-честному, но не все такие.

– Мы знаем. – Томас встречается глазами с Виком. Кажется, они друг друга оценивают.

Вик смотрит на нож в ножнах у Томаса на поясе, на револьвер у меня на коленях и продолжает:

– Когда я выбирался из города, в меня дважды стреляли.

– Из огнестрельного оружия или из арбалета? – спрашиваю я.

Трейслин широко открывает глаза:

– Кто-то стреляет в людей из арбалета? У меня такое не укладывается в голове! Испытательный комитет подчеркивал, что нас будут оценивать по тому, какие действия мы выберем. Неужели они пропустят того, кто отстреливает конкурентов? Хорошенький из него получится лидер!

– Во всяком случае сильный, – возражает Стейша, сидящая на земле со скрещенными ногами и не сводящая глаз с еды перед собой. – Четвертой стадии Войны не случилось бы, если бы президент Соединенных Штатов первым нанес удар по Азиатскому альянсу. А он вместо этого попытался сколотить всемирную коалицию, хотя его собственные советники убеждали, что это бесполезно. Он был пацифистом, когда его стране требовалась агрессивность.

Томас качает головой: