Посланник - Анатолий Анатольевич Подшивалов

несколько городов на северо-востоке. Это случилось после того, как наш негус Менелик Второй расторг Уччиальский договор из-за несоответствия текста на амхарском и французском языках[55]. Теперь началась война, но наши войска разбросаны по провинциям, и негус Менелик Второй сейчас собирает их вместе, чтобы нанести удар по захватчикам. В то же время в порту Эритреи постоянно разгружаются все новые пароходы с итальянскими войсками. Поэтому сегодня караван, взяв и твоих верблюдов, уже вышел в Джибути – нам срочно нужны русские пушки.

– Великий рас Мэконнын, кроме пушек, в Джибути еще и семь пулеметов с достаточным количеством патронов, три ящика гранат и два ящика современных русских винтовок с запасом патронов. Но я боюсь, что новое оружие в связи с началом войны через Джибути поставить уже не удастся – французы не захотят осложнений с итальянцами и поддерживающими их британцами. Дело в том, что, когда отправлялся сюда, я говорил о возможности начала войны с Италией, но не все генералы в Главном штабе, военные советники царя, мне поверили. Потребовалось личное повеление царя, чтобы мне разрешили получить дополнительное вооружение, а не просто винтовки для охраны посольства. Может быть, попытаться поставить оружие через германские колонии?

– Рас Искендер, или, может быть, обращаться как Александр? – сказал Мэконнын. – Это дело политиков, ты сможешь поговорить с ними при дворе негуса, но я солдат и мне надо защитить мое Отечество. Поэтому, чем быстрее мы соединимся с войсками негуса, тем лучше, но я должен собирать своих воинов еще неделю и жду известия от негуса, куда нам прибыть. Ты можешь двигаться со мной, так безопаснее, тебя и твоих людей будут обеспечивать всем необходимым в дороге. Скорее всего, в эту точку встречи придет и караван из Джибути – мои люди встретят его на границе и направят, куда надо. Я подозреваю, что это будет ближе к восточному побережью, поэтому твоим людям из Джибути путь будет короче, ну а тебе – длиннее.

«Надо же, уже Александр, так скоро и до Сашеньки дойдем», – подумал я, а вслух произнес:

– Конечно, я пойду вместе с тобой, великий рас Мэконнын, можешь рассчитывать на меня и моих людей.

– Это хорошо, теперь закончим о государственных делах, и я хочу поговорить с тобой как отец Мариам, – у раса в голосе послышались металлические нотки. – Я очень недоволен тобой, рас Александр, именно как отец обесчещенной тобой дочери. Не будь ты русским послом, твоя голова уже торчала бы на пике над городскими воротами. Поэтому, рас Александр, забудь о Мариам навсегда, больше ты ее не увидишь. А теперь – уходи.

Глава 10. И на нашей улице праздник

– Погоди, рас Мэконнын, – сказал я разгневанному папаше, сохраняя спокойствие и достоинство царского посла, – я не собирался наносить тебе обиду, наоборот, я пришел просить руки твой приемной дочери, Мариам. Мы любим друг друга и, разлучив нас, ты разобьёшь ее маленькое нежное сердечко, а после себе этого никогда не простишь. Я не претендую на приданое, поскольку достаточно богат, чтобы купить три таких Харара, а потом снести этот ужасный сарай, который ты называешь дворцом, и на его месте построить для своей любимой действительно сказочный дворец с садами и журчащей водой, чтобы она была счастлива. Для меня нет ничего более важного, чем счастье Мариам, я могу оставить царскую службу сразу же, как выполню поручение моего царя и доставлю по назначению его письмо и подарки. Это я обещал лично человеку, портрет которого ты видел внутри крышки часов, а после этого у меня нет никаких обязательств перед ним.

Рас молчал, уставившись на меня, как на говорящего верблюда, и я продолжал, пока он не крикнул стражу.

– Великий рас, я понимаю, что у твоей страны сейчас тяжелое положение и ты опасаешься удара в спину от соседей с юга и запада, пока войска негуса будут отражать итальянское вторжение. Войны на два фронта Абиссинии не выдержать, поэтому, возможно, ты хочешь выдать Мариам замуж за кого-то из соседей, чтобы предотвратить войну на два фронта. Немцы, которые послали Абу-Салеха перехватить наш караван, рассчитывали, что, если принц Салех захватит Машу в свой гарем[56], то ты будешь сговорчивее в отношении союза с кочевыми племенами юга. Но я разбил принца Салеха, и теперь он воевать не будет. Остается запад, где самыми сильными врагами могут быть суданские махдисты, но они сами подвергаются давлению англо-египетских войск с севера и через два-три года будут ими разбиты, а потом придет черед Абиссинии, даже если вы сейчас справитесь с итальянцами, а вы можете это сделать с моей помощью. Поэтому Германия и поддерживает мусульман, видя в них противодействие британцам в Африке, так как, если мусульмане ввяжутся в драку с англичанами, зарождающиеся немецкие колонии в восточной и западной Африке будут в безопасности.

Но хочешь ли ты, как любящий отец, отдать Мариам в гарем, где она станет одной из многочисленных жен и наложниц? Она просто там зачахнет и будет являться тебе во сне кошмарным упреком до конца твоих дней. Не лучше ли отдать Мариам единоверцу, который будет любить ее одну, такой, какая она есть, и она будет любить этого человека, ведь мы с Мариам любим друг друга.

А что касается угрозы вторжения мусульман, то Салех – мой кровный брат, а эти узы сильнее родственных, и, если надо, мы вместе можем защитить твою страну от махдистов. Кроме того, махдисты – очень разные, там тоже есть умные люди, которые понимают, что их главный враг – не Абиссиния, а Британия. Поэтому твои границы с юга будут спокойны, стань я твоим зятем, а на махдистов, если они не прислушаются к нашим разумным предложениям, мы управу найдем: я просто хотел, чтобы они с британцами сначала пощипали друг друга. Кроме того, через два-три года, может, на год больше, у Британии начнутся проблемы с бурами на юге Африки из-за богатых золотых месторождений, им будет не до Абиссинии, они могут и Египет не удержать: буры хорошо вооружены и запросто могут сбросить англичан в море, если только будут чуть более организованы. Можно созвать конференцию глав африканских держав (пока только тех, где исповедуют единобожие, то есть христиан и мусульман) и договориться о совместном противодействии колонизации Африки европейцами: по крайней мере, не воевать против друг друга, если какая-то из договаривающихся сторон подвергнется агрессии европейцев, а идеально – оказать помощь этой стороне и сопротивляться совместными усилиями.

Так что же ты