Наследник древней силы (СИ) - "Amazerak"

Дружинник с разбитой головой принялся наступать, махая шашкой. Я уклонялся. Один раз сумел-таки парировать дубинкой клинок и бэк-киком в грудь оттолкнул противника, тот попятился и упал.

Но тут — лысый. Я пригнулся с одновременным ударом локтем в живот. Следующий удар клинка я парировал дубинкой и ей же саданул лысому по руке, тот замешкался, и дубинка обрушилась ему на голову.

Опять напал одноглазый. Я еле уклонился от его клинка, на толстовке моей образовались ещё два пореза. Очередной удар, я пригнулся, двинув противника в живот. Отклонился, и саданул дубинкой по руке с шашкой. Затем схватил эту руку и принялся дальше лупить по ней дубинкой. В ответ я получил несколько раз кулаком по лицу, но почти не почувствовал это.

Наконец одноглазый выронил шашку и, зарычав от боли, схватился за свою руку, которую я, вероятно сломал. Отбросив дубинку, я поднял клинок — как раз вовремя, чтобы встретить им клинок второго дружинник. Несколько раз наши шашки лязгнули друг о друга. Я пригнулся, одновременно нанося удар, клинок противника разрезал воздух над моей макушкой, а мой — его живот. Кишки вывалились из широченной раны. Дружинник упал вначале на колени, потом — лицом в асфальт.

Одноглазый поднял здоровой рукой выброшенную мной дубинку и хотел ударить сзади. Я развернулся, лезвие срезало руку, словно нож масло. Второй удар — брызнула кровь, голова одноглазого завертелась в воздухе и шлёпнулась на асфальт. Потом упало и тело.

Обернулся. Лысый дружинник стоял с шашкой напротив меня. Его лицо заливала кровь, моё — тоже, я снова утёрся рукавом толстовки.

— Проваливай, — крикнул я, тыча в него клинком. — Если ещё раз полезете, никого не пощажу.

Но лысый меня не послушался. Ринулся в атаку. Я отбил несколько ударов его клинка. Лысый ловко отвёл в строну мою шашку и рубанул мне в ключицу. Я даже не заметили — клинок не пробил мою защиту. Лысый же получил кулаком по лицу, коленом — в живот и локтем по макушке. Локоть с хрустом проломил череп.

Я сорвал с поверженного врага ножны, сунул туда шашку и пулей метнулся к больнице. Теперь уж точно Василий Степанович не скажет мне спасибо. Трое его дружинников убиты, остальные — валяются поломанные. И ведь на меня человек пятнадцать напало. Самому не верилось, что моя сила оказалась столь велика.

Стащил себя лохмотья, которые недавно являлись толстовкой. Футболка оказалась не в лучшем состоянии. Снова вытер лицо — кровь не останавливалась. На ключице — синяк от клинка. Обычно шашка с преобразователем перерубает человека пополам, я же легко отделался. Руки тоже все в синяках.

Лёгкость ушла. Слабость овладевала мной, ноги дрожали, тело стало ватным, одновременно заболели все ушибы. Я чувствовал себя ужасно. Прежде ощущал подобное лишь на тренировках, когда мастер заставлял работать на пределе возможностей. Это значило, энергия иссякла, и я фактически утратил боеспособность. Теперь, чтобы вернуться в форму, требовалось несколько часов отдыха. Надо уходить. Если придётся драться снова, я — труп.

В голове тут же созрел план. Первым делом — позвонить Николаю, сообщить о проблеме. Проблема серьёзная и может коснуться всего рода. Потом — забрать Иру и отвезти в усадьбу. Та охраняется хорошо — вряд ли туда кто-то сунется. Дальше — по обстоятельствам.

Залетев в холл клиники, я первым делом подбежал к девушке на ресепшене:

— Срочно заведующего в тридцать шестую палату. Скажи, что требует князь Артём Востряков. Ясно?

— Да, — произнесла девушка, ошарашенная моим внешним видом, и потянулась к трубке телефона.

Сам же я, не дожидаясь, пока она позвонит, побежал по коридору и по лестнице вверх. Хотел вызвать экран смарта, но тот не работал. В драке его разбили. Подстава. Телефон Николая записан там. Как теперь ему звонить?

— Готовьте пациентку из тридцать шестой к переезду, — сказал я на ходу медсестре на посту и, увидев, что та замешкалась, поторопил: — Быстро! Приказ князя Вострякова.

Вбежал в палату к Ире.

— Сейчас мы отсюда уедем, — сказал я.

— Что случилось? Что с тобой? Ты весь в крови, — ужаснулась Ира.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Моё появление в таком виде, да ещё и с шашкой в руках тут же вывел её из апатии.

— Не спрашивай. Потом расскажу, — отмахнулся я.

— Нам угрожает опасность?

— Да. Мне нужен твой смарт.

— Он где-то… Вон, у подушки. Тебя, кстати, зачем-то Николай Эдуардович искал. Он позвонил, сказал, что у тебя телефон выключен.

— Давно?

— Сразу, как только ты ушёл.

Вбежал маленький лысоватый заведующий.

— Вызывали, Артём Эдуардович?

— Нужна машина. Скорая. Есть свободные?

— Кажется, есть. Я сейчас уточню.

— Погрузите Ирину в скорую помощь.

— Но Артём Эдуардович…

— Живо! Выполняйте приказ.

— Да-да, конечно, я распоряжусь, — отрапортовал заведующий. — Вас нужно перевязать, у вас кровь.

— Потом, — махнул я рукой.

Пока Иру везли на каталке по коридору и ждали лифт, я набрал на её смарте последний вызов.

— Ты меня искал? — спросил я, когда Николай взял трубку.

— Ещё бы! Я тебе раз десять звонил. Почему трубку не брал? Минут двадцать назад приезжал великий князь собственной персоной, требовал тебя. С ним целая армия была. Я его не пустил. Ты в опасности. Тебе надо уезжать. Василий обвиняет тебя в том, что ты изнасиловал его внучку, и теперь жаждет крови.

Мы вошли в лифт.

— Что за бред? — удивился я.

— Это с его слов.

— Ты ему поверил?

— Я не знаю. Если обвинения правдивы, пусть решает этот вопрос через суд. Но не такими методами. Ты где сейчас?

— То, что он говорит — чушь собачья. Ничего такого я не делал. Он там, в поместье?

— Нет, конечно! Думаешь, я чужую дружину на свою территорию пущу? Но Василий будет тебя искать.

— Уже нашёл. Его дружина приезжала в клинику. Кое-как отбился. Еду в поместье. Потом решим, как быть. Вышли людей вместе с броневиками. Мы с Ирой поедем на скорой. Мне нужно будет сопровождение.

В трубке молчание несколько секунд. Мы в это время покинули лифт и побежали по коридору к приёмному отделению.

— Я отправлю людей, — наконец, сказал Николай. — Буду ждать на перекрёстке вместе с дружиной. А потом ты мне подробно всё расскажешь. Понял?

— Ага. Всё давай. Если что, звони на этот номер.

Я был в шоке. Ну и дрянь же эта Вероника! Отомстить, оказывается, мне решила: наврала с три короба деду, чтобы тот меня со свету сжил? И ведь попробуй докажи, что всё было иначе. А у меня опять заглючил и отключился смарт, и потому я не знал, что пока мы с Ирой мирно беседовали, Николай вовсю пытался дозвониться до меня, чтобы предупредить об опасности.

Красная машина с белой полосой и названием клиники на боку уже ждала нас возле входа в приёмный покой. Санитары занесли Иру через заднюю дверь. Следом залез я. Мне дали бинт, и я приложил его к ссадине на голове. Только сейчас кровь перестала течь и заливать глаз.

— Куда едем-то? — спросил водитель в зелёной форме.

— Включай мигалку и по шоссе А-12 на юг. Скажу, когда повернуть.

Заревела сирена, скорая вырулила с больничного двора на дорогу. Я сидел на откидном кресле возле Иры и смотрел вперёд. На стоянке уже находилась полиция. Нас могли тормознуть в любой момент, но полицаи не обратили на скорую внимания. Загорелся красный, но водитель аккуратно объехал стоящие машины и пересёк перекрёсток. Я вздохнул с облегчением — опасность позади.

Четыре чёрных внедорожника, показавшиеся на встречной полосе, снова заставили напрячься и крепче сжать шашку. Следовало предположить, что это — дружина Борецких мчит на помощь своим.

С внедорожниками мы разминулись — ещё одна опасность миновала.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Теперь задача — добраться до поместья. Вряд ли нас кто-то остановит на трассе, а вот когда свернём к усадьбам, можно наткнуться на засаду. Поэтом я и просил Николая выслать сопровождение с броневиками. Наверное, стоило поехать в другое место, вот только куда? Если Василий так жаждет меня схватить, наверняка за всей нашей недвижимостью ведётся наблюдение. Может, даже гостиницы контролируются. К тому же со мной — Ира. Её нельзя везти, куда попало, и оставлять в больнице нельзя. Борецкие уже пытались надавить на меня через неё, и сейчас сделают то же самое. А вот как дальше быть — вопрос.