Право любить тебя - Екатерина Аверина

Мне тоже страшно… Чем ближе ее операция, тем чаще колотится мое беспокойное сердце. Я говорил с Элькиным кардиологом. Врачи готовы. А я? Эта битва слишком непредсказуема, я не могу просчитать ее исход. Приходится доверять другим специалистам, а это, мягко говоря, непросто.

На губах все еще ощущается ее мягкий, теплый поцелуй. Машинально провожу по ним пальцем. Тут же одергиваю себя. Так соскучился, что выть хочется.

Надо потерпеть еще немного. Мы сегодня закончим, и моя Эля будет в безопасности.

Захожу в контору. Секретарь уже на месте. По моему распоряжению ее привез Гриша. Мне сейчас все нужны на своих рабочих местах. Потом отоспятся и получат свои внеурочные. С этим у нас проблем нет. Да и люди понимают, где работают, даже на таких должностях. Надо — пришли и сделали. Все.

— Доброе утро, — приветствую помощницу.

Она с улыбкой смотрит на едва занимающийся рассвет за окном и кивает.

— Доброе, Виктор Сергеевич. Кофе вам сделать?

— Нет. Свяжись сегодня с нашим фондом помощи женщинам, оставшимся без мужей, скажи, пусть подготовят место для еще одной жительницы их общежития. Предупреди, что у нее маленький ребенок и нужен будет психолог. Ну, ты знаешь, чего я тебя учу.

— Подождите… Это для Гаджиевой? — недоумевает мой секретарь. — Так она же жена террориста. Как ее к солдатским?

— Она пленница. Это другое. Все документы оформим, как и положено, после операции. Сейчас просто предупреди, что нужно найти для нее место.

— Сделаю, Виктор Сергеевич.

Это лучшее, что я сейчас могу сделать для Лайлы. В фонде ей окажут помощь, предоставят жилье, еду, одежду на первое время. Ну и там женщины старше, опытнее, тоже с детьми. Не пропадет Олененок. Характер у нее есть, только окрепнуть ему нужно.

Ухожу в спортзал. Разминаюсь минут тридцать. Связываюсь с бойцами на позициях возле лабораторий и оружейных складов. Там полная боевая готовность. Ждут приказа.

Собираю свою группу. Все напутственные речи опускаем, повторяем каждый свой шаг. Ровно в восемь звоню Алихану.

— Слушаю, — раздается грубый, хрипловатый голос с акцентом.

— Ну здравствуй, Гаджиев, — усмехаюсь. — Майор Завьянов тебя беспокоит. Помнишь такого?

— Не добил я тебя, суку, — возвращает мне усмешку.

Конечно, он меня помнит. Личные враги не забываются.

— У тебя сегодня может появиться такая возможность. Но у меня для тебя предложение поинтереснее.

— Торговаться решил за свою жалкую жизнь? Что ты можешь мне предложить, майор? Неужели отпустишь сына?

— Нет. Он мне самому нравится. Себе оставлю. А вот твои младшая жена и годовалый сын мне здесь ни к чему. Готов обменять.

— Лайла и мальчик у тебя? — тут же меняется его голос.

— Да. Твоего младшего сына зовут Амин, кстати. Ну так что, Гаджиев, договариваться будем?

— Мне нужны гарантии… — начинает он.

— Обойдешься, — перебиваю. — Обмен будет произведен на моих условиях, иначе ни жену, ни сына ты не увидишь.

— Что тебе от меня нужно взамен, майор?

— Элина и Равиль Садыковы. Их свобода и полная неприкосновенность с твоей стороны. Ты признаешь, что брачный договор недействителен, и снимаешь все свои претензии на эту семью, ее имущество и какие-либо иные ценности. Возвращаешь Равилю Садыкову бизнес его отца, а я отдаю тебе твою женщину. Даю тебе час на раздумья.

Сбрасываю вызов и ставлю таймер.

— А если не согласится? — спрашивает Еремеев.

— Согласится, — утвердительно киваю.

Ухожу курить. Встречаюсь на плацу с нашим подполковником.

— Здравия желаю, товарищ подполковник, — приветствую его.

— К боевой операции готов? — спрашивает в ответ.

— Так точно.

— Ну, давай, давай, — усмехается подпол. — Звездочки, они такие, Вить. Сами на погоны не падают. Как и должности, — немного язвительно.

«Да пошел ты, — отвечаю мысленно. — Мотиватор хренов!»

Докурив, возвращаюсь к своим. Выжидаем положенное время. Звоню Гаджиеву.

— Ты подумал, Алихан?

— Я хочу жену и обоих сыновей, — диктует свои условия.

— Нет. Я не собираюсь с тобой торговаться. Ты либо принимаешь мои условия, либо нет. И тогда ни жену, ни ребенка тебе не видать. Они попадают под ведомственную охрану и будут тайно вывезены из страны, — ускоряю его мыслительные процессы. — Лайла — очень красивая девочка. Уверен, она найдет себе нормального мужчину, который это оценит.

— Ты?! — хрипит Гаджиев.

— Не я, не, — смеюсь. — Но я обещаю тебе, что прослежу за этим лично. Ты знаешь, Алихан, я слово свое держу.

— Ладно! — рявкает он. — Мне нужно время, чтобы подготовить бумаги.

— Понимаю. Даю тебе три часа.

— Это нереально, майор!

— Не мои проблемы, Алихан. Я звоню через три часа. Нет документов, нет сделки.

Разговор на этом заканчивается. Все реально, если есть правильная мотивация. Его мотивация мне давно понятна, так что ради Лайлы и Амина