Страж Каменных Богов - Владимир Свержин

– Я отправляюсь к переправе, – коротко объявил Арслан. – Со мной только мальчишка. Если не вернусь… – повторил он. Офицеры переглянулись, прикидывая, кого оставит вместо себя Арслан Победоносный. – Если не вернусь, объявляю войско распущенным. Ступайте по домам.

Глава 21

Эдвард Ноллан III сверлил взглядом адмирала Кемпбелла, флагмана обсервационной эскадры, в которую среди прочих кораблей входил скаут-клипер «Железный Арни». Молчание затягивалось, как будто упертые шотландские предки Кемпбелла задались целью переупрямить твердолобых ирландских предков Ноллана.

– Я знаю капитана Макгвайра, – наконец прервал тишину глава Эндимион-сити. – Знаю, что его оценке можно доверять. И если бы набирал экипаж для броска к краю Солнечной системы, непременно бы назначил Макгвайра командиром разведывательного корабля. Однако здесь, Артур, он вмешивается не в свое дело.

– Как не в свое?! – возмутился адмирал. – Семь офицеров убиты туземцами. А твоя безголовая стрекоза отказывается выполнить ясный недвусмысленный приказ.

– Второй лейтенант Кин, – нетерпеливо оборвал его Ноллан, – не менее офицер, чем вы, хотя и младше званием. Я читал ее доклад. По ее словам, которым у меня нет причин не доверять, наши парни изрядно сглупили, расслабились, сочли противника деморализованным и неспособным к активным действиям. За что и поплатились. Но то, как эта «безголовая стрекоза» организовала спасательную операцию, выше всяких похвал.

– Я так понимаю, – насмешливо скривился Кемпбелл, – что там геройствовали местные аборигены.

– Об этом Кэйт тоже упоминает.

Эдвард Ноллан дал голосовую команду, и на мониторе, занимавшем одну из стен кабинета, заставка «Рассвет на островах Тихого океана» сменилась записями бортовых камер вельбота.

– Вот, если желаешь, здесь прекрасно видно, как наша посудина зависает над деревьями, точно над местом удержания пленных, как те поднимаются на борт. А вот это, – Эд поднял руку, и на лбу одной из движущихся на дисплее фигур появился красный огонек, – по утверждению Кэйтлин, это Чингиз, сын Аттилы. Того самого изменника, который пытался установить на Земле свой порядок и который впоследствии был уничтожен Эргезом.

Этот Чингиз и его телохранитель действовали на нашей стороне. Освобождение пленных во многом их заслуга. И главное, второй лейтенант Кин характеризует данного аборигена как человека цивилизованного и образованного, даже по нашим меркам. Как говорится, с ним можно сварить кашу. Так что требование нашего оперативного сотрудника пересмотреть вектор содействия представляется вполне обоснованным. Тем более следует учитывать, что как раз гвардейцы Эргеза, которому мы намеревались помогать, так называемые Несокрушимые, и захватили в плен наших людей.

– Из этого пока ничего не следует, – не сдавался адмирал Кемпбелл. – Мы просто-напросто очутились на Земле в разгар очередного династического спора. В таком положении следовало бы завоевать доверие обеих сторон. За Эргезом стоит немалая сила. Ее нельзя недооценивать. А этот, якобы сын Аттилы, кто за ним? Кто его поддерживает, кроме телохранителя? Что толку, если мы встанем на сторону пусть и законного, но слабейшего претендента? Он на всю жизнь так и останется лишь марионеткой, которую придется кормить и защищать, вместо того чтобы опереться на надежного и полезного союзника.

Если тебя интересует, как я это вижу: мы должны сосредоточиться на Эргезе, подсадить его на высокие технологии, но при этом держать руку на пульсе, добиваться абсолютной подконтрольности, и – да, на всякий случай держать при себе этого самого Чингиза. Если вдруг Эргез станет затевать против нас каверзы, напомним ему, что где-то совсем рядом живет и здравствует сын Аттилы, и при желании никто и ничто не помешает нам привести его к власти.

Эд Ноллан глядел на благородный профиль адмирала. Ему вдруг почудилось, что примерно так же рассуждали при Британском дворе, задумав возвести на трон Шотландии слабого государя, чтобы тот всецело зависел от своего британского хозяина. А в случае неповиновения его всегда можно будет заменить другим. Помнится, в Шотландии это вызвало такую свирепую освободительную войну, что потомки родов, прославившихся в сражениях тех лет, даже здесь, в Эндимион-сити, с гордостью вспоминают о временах Уоллиса, прозванного Храброе Сердце. Кстати, и сам Артур из их числа. Что, конечно, к делу не относится.

– Второй лейтенант Кин послана мной не только для того, чтобы установить добрые отношения с Эргезом, если такое вообще возможно. Ее задача – оценить обстановку на месте.

– Мнение остальных в счет не идет? – резко перебил адмирал.

– Идет, но предпочтительно тех, кто сам побывал на Земле и может делать выводы на основании собственного опыта. В одном ты прав: мы угодили в разгар каких-то династических баталий. Сейчас, по моему глубокому убеждению, следует выждать и осмотреться.

Помнится, Джеймс Кук, имея дело с туземцами, решил принять участие в войне на стороне одного из вождей…

– Да, я помню эту глупую шутку, – буркнул командующий обсервационной эскадрой. – «Чем кончилась для Кука его тихоокеанская экспедиция? Праздничным обедом». Так вот, я не хотел бы повторения этой истории.

– Кэйтлин продолжает выполнять свои обязанности и вольна принимать решения в рамках задания. А ты, друг мой, займись подготовкой скаут-клипера «Молниеносный Брюс». Будем искать необжитые земли, удобные для основной базы.

Думаю, мы оба считаем, что Эргеза и все, что с ним связано, тоже нельзя упускать из виду. Судя по всему, у Аттилы с самого начала были глобальные амбиции, он желал мирового господства и почти получил его. Предположим, его преемник, законный или самозваный, добивается того же, но готов идти еще дальше. Хотим мы того или нет, даже при оптимальном развитии событий мы еще столкнемся с ним лбами. А Кэйт не мешай, пусть работает!

Адмирал Кемпбелл козырнул, без особого энтузиазма подчиняясь решению главы адмиральского совета, и проворчал себе под нос:

– Ох, нахлебаемся мы еще с этой посланницей доброй воли!

В этот день голубь не прилетел. У Эргеза это вызвало досаду, не более того. Ему ли не знать, сколько ловчих соколов сейчас парит в небе, выслеживая почтовых голубей. Отряды двигались к Вратам Барсов, и нарушать связи противника было для обеих сторон так же важно, как надежно оберегать собственную переписку. Никто не мог гарантировать полного успеха ни в одном, ни в другом. Эргез был готов ждать. Если сообщения Тиля и Тимура верны, то пока опасаться нечего, все идет, как задумано.

Ньок-тенгер мечтательно прикрыл глаза: скоро проклятый Лешага вместе с Тилем уничтожит Шерхана, уберет с дороги могущественного врага, при этом можно будет поднять возмущенный крик, что изгнанный из земель правоверных Атиль пренебрег милосердием Пророка, снюхался со злейшими врагами и решил захватить горную страну, убив при этом собственного отца. В том, что Лешага сможет добраться до новоиспеченного султана, Эргез не сомневался. Такие удальцы, если что-то вобьют себе в голову, способны горы сдвинуть, лишь бы добиться своего. А здесь и двигать ничего не надо, разве что, может быть, захватить одну неприступную крепость…

Замечательная история получается! А он, Эргез, в этой истории – избавитель от злобных тварей, погрязших в злокозненном иноверии и призвавших на помощь самого Ноллана!

…Эргез тронул шпорами конские бока. Его, как бывало и в прежние дни, радовала бешеная скачка, рвущееся из груди сердце, ветер, обжигающий щеки, и норовистый скакун, покорный малейшему его движению. Эргез любил чувствовать покорность людей, животных, чью угодно. Это чувство пьянило сильнее вина, но оставляло голову холодной, а руку твердой.

«Да, идея с Нолланом всем хороша, когда б не пришлые демоны. Судя по всему, замысел увенчался полным успехом. Те, кто послал звездную колесницу, готовы на союз со мной. С такой-то силой никакой враг не страшен. Все Дикое Поле подчинится моей власти, и тем завершится высокое деяние, задуманное Пророком: одна Земля, один народ, одна вера».

Ньок-тенгер чуть придержал коня, перешел с галопа на рысь. Армия шла в сторону Крыши Мира, наверное, самая большая армия с Того Дня. Уже давно ушли в прошлое времена, когда он с десятком воинов захватывал селения, а две сотни Несокрушимых складывали к ногам Пророка земли, которых нельзя было объехать и за руку дней.

Теперь под его властью были тысячи воинов. Пальцев одного человека не хватило бы пересчитать, сколько тысяч. Сюда б еще демонов Ноллана… Эта мысль точила его, как точит короед древесный ствол. Он досадовал на «вознесшегося» к престолу Творца Аттилу: отчего тот не придумал называть повелителя демонов любым другим, неважно каким именем? Вряд ли удастся уговорить хозяев звездных колесниц скрыть от правоверных имя того, кто прислал их.