Слепой против маньяка - Андрей Воронин

И вот Сиверов остался один в своей мастерской. Он знал, что улизнуть отсюда ему не удастся. Возле дома дежурят как минимум три машины, он их заприметил, когда поднимался на крыльцо вместе с полковником. Скорее всего и на крыше дежурят несколько человек, не говоря уже о топтунах по всему кварталу.

Глеб пожалел, что сейчас у него нет его набора дискет, из которых он мог бы почерпнуть уйму полезной информации. Но раскрывать свои карты до конца перед полковником Студинским ему не хотелось. Он но собирался делать так, чтобы их знакомство длилось долго. Скорее, наоборот – желал, чтобы оно закончилось как можно быстрее.

«Хотят они получить свою папку – так получат ее», – думал Глеб, раскладывая на подиуме подушки и устраиваясь на них.

Он лежал, закинув руки за голову, и смотрел в потолок – туда, где замер на витом шнуре конус плафона. Наверное, впервые Глебу приходилось вести двойную игру. С одной стороны, нужно было выполнить порученное задание, с другой – он не мог позволить себе рисковать жизнью Ирины и ее дочери.

«Давай-ка поразмыслим здраво. Есть ли им смысл удерживать Ирину и дальше, после того, как я добуду для них папку?» – Сиверов задумался, вопрос оказался не из простых.

С одной стороны, удерживать Ирину далее смысла не было. Документы в руках, получи исполнитель свои деньги, забирай дамочку и катись к черту. Да больше нам не попадайся.

Но если взять во внимание привычки и взгляды людей, поручивших ему это дело, можно было прийти и к другому выводу. Им понравится загребать жар чужими руками, и за первым делом возникнет второе. «Да-да, – будет утверждать полковник Студинский, от которого в этом мире ничего не зависит, – вот выполни второе задание, тогда и сможешь забрать Быстрицкую, тогда и получишь деньги. Вот пока тебе небольшая сумма, так сказать, на карманные расходы».

И как ни хотелось Глебу верить в то, что события пойдут по первому варианту, ему приходилось соглашаться с самим собой, что полковник Студинский и его начальство изберут второй. А это наводило на еще более грустные размышления. Одно дело, второе, третье… – целая цепочка. В конце концов он, Глеб, станет опасным для них. Слишком много знать вредно для здоровья. И вот когда-нибудь начальник полковника Студинского, скорчив постную физиономию, скажет своему подчиненному: пора кончать с этим Слепым, иначе мы с тобой засветимся. И вот тогда ему подсунут какое-нибудь гиблое занятие, как в детских сказках: «Пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что». А если не сделаешь – ждет тебя трибунал.

Так что Глебу пришлось примириться с мыслью, что следует себя обезопасить от всяческих непредсказуемых действий полковника.

«Он мало подготовлен к сюрпризам, – улыбнулся Глеб, вспоминая свою выходку в испанском ресторане, – и, к моему счастью, абсолютно лишен фантазий в нормальном ее понимании. Он просто-напросто зануда, не способный к импровизациям. Он наверняка всерьез считает, что если расписать весь план на бумажке, то он ; непременно сработает. А в деле главное – знать, откуда ты должен выйти и куда ты должен прийти. Все остальное сложится само собой. Но в крайнем случае можешь наметить себе несколько контрольных точек, и то в большей степени для собственного успокоения».

Глеб никогда не считал себя сильным от природы человеком, способным и ночь не спать, и совершать героические поступки. Если что и удавалось ему, так только титаническими усилиями воли и умению мобилизовать силы в нужный момент.

Он медленно поднес к глазам часы, надеясь, что еще осталось много времени, но стрелки показывали уже половину седьмого. А точного плана в голове все еще не было. Вернее, план-то был, но Глеб считал, что это только полдела.

Он знал, как сумеет завладеть папкой с документами, но не знал, как ему выйти сухим из воды. Железное правило наемного убийцы срабатывало и теперь. Главное – не убить другого, главное – придумать, каким путем будешь выбираться с места убийства. И все-таки Глеб решился на импровизацию. «Будь что будет, – подумал он. – Конечно же, шанс очень маленький, но вдруг полковник окажется приличным человеком, даже несмотря на то, что он круглый дурак? Вдруг он сдержит свое слово и освободит Ирину вместе с дочерью по первому моему требованию?»

Глеб прекрасно отдавал себе отчет в том, что пытается обмануть себя.

Теперь уже на циферблате стрелки показывали без четверти семь.

«Я и тут опережу их, – Глеб улыбнулся. – Главное – захватить инициативу в свои руки и не давать Студинскому опомниться. Он тугодум, и поэтому я должен Двигаться на несколько шагов впереди него».

Глеб резко встал, подошел к умывальнику, сполоснул лицо и провел ладонью по щеке.

«Нет, приятель, так нельзя, – сказал он себе, – нужно бриться регулярно, иначе ты потеряешь человеческий облик».

То и дело поглядывая на часы, Глеб намылил кисточку. Вода из крана текла чуть теплая, но Сиверова это мало беспокоило. Он намылился холодной пеной и, взяв в руки складное лезвие, принялся доводить его на кожаном ремне до умопомрачительной остроты. С легким похрустыванием срезалась щетина. Глеб вытирал с бритвы клочья пены белым вафельным полотенцем. Нераспаренная кожа горела, в нескольких точках выступили кровавые пятнышки.

Наконец, вся пена с лица исчезла, и Глеб, ополоснувшись холодной водой, промокнул лицо полотенцем. За неимением одеколона пришлось прижигаться джином, и Глеб, поднося ладони к лицу, ощущал терпкий запах можжевеловых ягод.

Раздался деликатный стук во входную дверь. Глеб небрежно бросил через плечо:

– Войдите!

Полковник Студинский шагнул в мастерскую и тут же подозрительно наморщил лоб, повел носом, явно уловив аромат джина.

– Может, и вы со мной, полковник, выпьете по маленькой? – улыбнулся Глеб, издеваясь над своим охранником, и поднял зажатую в руке бутыль джина, где на самом дне сиротливо поплескивалась жидкость, ровно на два пальца.

Студинский мялся. Ему показалось, что Глеб смертельно пьян и впрямь успел за это время выпить литровую бутыль джина.

– Так вы будете или нет? – Глеб, даже не отвинчивая пробки, поднес горлышко к губам и запрокинул голову.

– Вы… – начал было полковник, но Глеб громко рассмеялся.

– Простите, я не знал, что вы не понимаете шуток.

Полковник все еще подозрительно косился на Глеба и то и дело шумно втягивал воздух через нос.

– Да не пил я, – уже начал злиться Глеб.

– Шутки у вас дурацкие, – наконец-то, ответил Студинский.

– Если хотите, я могу и впрямь выпить.

На этот раз полковник оказался шустрее Глеба и убрал бутылку со стола.

– Послушайте, Молчанов, как вам не стыдно! – принялся он увещевать Глеба. – Я еще не успел отойти от шока, который получил в испанском ресторане после ваших отплясываний.

– А вы не будете против, если я отправлюсь в сапогах со шпорами? Это так романтично… – продолжал балаган Сиверов.

И полковник ФСБ засомневался, тот ли человек Слепой, на кого следовало поставить. Не подведет ли он?

Но он вспомнил страницы отчета, хранившегося в секретном отделе.

«Нет, он издевается надо мной, – подумал полковник. – Но ничего, недолго тебе осталось куражиться».

И он решил не затевать ссоры.

– Все, о чем вы просили, находится внизу, в машине.

– Насчет оружия я передумал, – быстро сказал Глеб, – мне понадобится армейский кольт.

Это прозвучало так, словно бы Глеб повторил фразу из какого-нибудь американского боевика. И, не давая Студийскому опомниться, он зашел в небольшую комнатку, где располагался компьютер, и извлек из-под пола тяжелый армейский пистолет. А затем сунул в карман несколько пачек патронов.

– Кстати, мы не договорились, – Глеб обернулся.

– Насчет чего?

– Могу я кого-нибудь убивать?

– На ваше усмотрение.

– А если мне захочется убить кого-нибудь из сотрудников ФСБ?.. – усмехнулся Сиверов. Полковник сузил глаза.

– …например, вас, – Сиверов вскинул кольт и щелкнул предохранителем.

Полковник побледнел, Во остался стоять на месте.

– Это будет непростительной глупостью с вашей стороны.

– Простите, – вновь извинился Глеб, – но когда я нервничаю, появляется странное желание глупо шутить. Так что вы уж не обижайтесь.

Пистолет Глеб засунул за ремень джинсов, запахнул куртку и, отворив дверь, галантно предложил полковнику пройти вперед.

– Только после вас.

Зло сверкнув глазами, полковник Студинский вышел на лестничную площадку.

– Да не убегу я никуда, – рассмеялся Сиверов, обгоняя Студийского на повороте и первым выходя из подъезда, возле которого уже стоял темно-зеленый БМВ с тонированными стеклами.

«Да, машину полковник выбирал сообразно своему вкусу. Слава Богу, я не просил его подобрать мне одежду, – подумал Глеб. – Наверное, предел его мечтаний – это ездить на таком же автомобиле, как и внезапно разбогатевшие уроды, чьи запросы начинались когда-то с толстой золотой цепи на шее».