Синдзи-кун и парадокс Абилина - Виталий Хонихоев

— Да? — раздался откуда-то его раздраженный голос: — что такое? Я занят! … что?! Понял, сейчас буду. — он снова появляется в поле зрения и снимает с себя фартук: — дела, дела, будь они неладны. Ты никуда не уходи, хорошо? — он исчезает снова, насвистывая какую-то мелодию. Хлопает дверь и наступает тишина. Читосе озирается по сторонам, ее мозг лихорадочно ищет решение. Ноги, руки — крепления слишком крепки, чтобы вырвать их, даже напрягаясь всем телом она не может … но что если попробовать импульс? Она вспомнила сухонького мастера Ли с его «дюймовым» ударом. Выхлопнула, успокаиваясь. Еще раз, изгоняя из себя страх и панику, охватившую ее, когда она увидела эту жуткую банку с мозгом. Мы все умрем, подумала она, мы — конечны.

Как весело, отчаянно, шел к виселице он, в последний час, В последний пляс пустился Макферсон. Привет мой край, весь мир прощай, меня поймали в сеть, Но жалок тот, кто смерти ждет, не смея умереть.

Если она не сможет освободится — у нее есть еще опции. Она не собирается проводить остаток своих дней в качестве мозга в банке, это еще хуже чем ситуация с Кикуми. Понятно, что Син ее не бросит и уже ищет, но сейчас надеяться на чудо она не собирается. Существует достаточно методик прекращения жизнедеятельности диверсантом, который попал в плен. Откусить себе язык и захлебнуться в своей же крови. Раскачать голову из стороны в сторону и резким движением свернуть себе же шею. И конечно же кульминация — техника йогов под названием «вынуть шип жизни», когда просто по мысленному сигналу — останавливается сердце.

Разбейте сталь моих оков, верните мой доспех. Пусть выйдут десять смельчаков — я одолею всех. В полях войны, среди мечей — видал я смерть не раз. Но не дрожал я перед ней, не дрогну и сейчас.

Она — вынет шип жизни. Говорят, что для освоения такой техники нужны десятилетия практики, но это — не для нее. Она уже умеет. Надо сделать это прямо сейчас, пока живодер Китано не вернулся, он наверняка сумеет запустить сердце заново и не даст ей умереть, надо, чтобы в мозгу наступили необратимые последствия. Смерть. Она выдыхает и закрывает глаза. Что же, думает она, это была хорошая жизнь. У нее были враги, у нее были друзья, у нее была любовь, у нее была жизнь. Жаль, что недолго, но тут уж … она стиснула зубы. Вынуть шип жизни из сердца. Хлопнула дверь и она мысленно выругалась. Не успела. Открыла глаза, ожидая увидеть своего мучителя. Но вместо Китано перед ней был мужчина в серой форме с бейджиком на лацкане пиджака. «Научный руководитель пятого отдела» — гласила надпись, имени и фамилии не было, только цифры. Пятнадцать дробь семьсот тридцать один. Что это, подумала она, старый ублюдок Китано не вернется и отдал меня в лапу другому палачу?

— Секунду. — говорит вновь прибывший и быстро извлекает из кармана белый шприц и ловко ставит укол ей в шею. Она чувствует, как что-то в горле начинает отпускать и становится на место.

— Аргх? Вшшввх… — говорит она, чувствуя наконец свои голосовые связки.

— Не торопитесь. — говорит мужчина в сером с номером пятнадцать: — сейчас вы привыкнете и …

— Кто ты такой? — задает вопрос Читосе, едва освоившись с вновь обретенным даром речи.

— Важнее кто ты такая. — говорит пятнадцатый, глядя прямо ей в глаза: — God is in His Heaven…

Пауза затягивается, он смотрит на нее, а она — на него в ответ. Так, думает она, это пароль? Это не просто фраза, которую походя роняют в светской беседе, тем более в таких обстоятельствах. Эта фраза — это же из поэмы Браунинга… как там было дальше?

— And all's right with the world. — заканчивает фразу Читосе. Да, именно так — Бог на своих небесах и в мире все в порядке.

— Богоубийца. — склоняется в поклоне «пятнадцатый»: — я полностью в твоем распоряжении.

— Что? — на секунду Читосе растерялась. Тем временем человек в сером — извлек из кармана какой-то инструмент и освободил ее от оков, быстро извлек из ее тела длинные иглы-блокираторы нервных узлов.

— Повелительница. — говорит «пятнадцатый»: — в комплексе к сожалению не так много наших, а с этим уровнем допуска и вовсе только я. Господина Китано отвлекли, но этого не хватит надолго, на час максимум. Нам нужно уходить и уходить срочно.

— А где Акира? Ее тоже тут держат? — спрашивает Читосе, разминая затекшие запястья: — надо ее спасать.

— Акира? Сейчас гляну. — мужчина достает какой-то журнал и листает его. Читосе уже была готова к «сейчас не время думать об какой-то Акире, надо уходить» и приготовилась отстаивать свою точку зрения, но этого не понадобилось. Как пятнадцатый и сказал — полностью в ее распоряжении и не оспаривает ее приказы и пожелания. Пока он листал журнал, Читосе быстро окинула взглядом помещение, еще раз содрогнувшись при виде колб с человеческими мозгами и глазами, которые внимательно наблюдали за ними. Босые ноги мерзли на кафельном полу. С металлического столика рядом с лежаком, она взяла скальпель и еще какой-то инструмент, тяжелый и плотный, словно долото. Оружие.

— Ах, да. — мужчина с бейджиком «пятнадцать» взглянул как она взвешивает в руке скальпель и долото, открыл кейс, с которым он пришел. В кейсе лежали ее «восемьдесят пятые», правда без сбруи и кобур, чтобы приладить их на бедра, зато с кучей запасных магазинов, набитых патронами, чьи головки маслянисто поблескивали на свету.

— Отлично. Как ты говоришь тебя зовут? — спрашивает Читосе, убрав скальпель в сторону и завладев своими пистолетами.

— Макото Керо, госпожа. Я — посвященный третьей степени из тех, кто помнит Древнего Бога. Мы выбрали свой путь и теперь мы с вами, госпожа. — Керо продолжает листать журнал: — вот. Вашу подругу содержат здесь же, этажом выше. Вы были у Китано главным блюдом. Правда я бы рекомендовал вам, госпожа все же уходить самостоятельно, в составе группы вас будет трудно защитить…

— Слушай, Керо… я так понимаю в этом комплексе есть оружейная? — задумчиво спрашивает Читосе: — имеется ли там тяжелое вооружение? Крупнокалиберные пулеметы и винтовки? Гранатометы? Огнеметы?

— Конечно, госпожа.

— Отлично. Показывай путь. — Читосе собралась