Истории охотников за головами - Кевин Андерсон

Молодой человек по имени Хан Соло смотрел на дежурного, Битха, убирающего кровь оставшуюся после предыдущей схватки на арене, и задался вопросом, как позволил вовлечь себя в этот беспредел.

Он помнил предшествующие события с определенной болезненной ясностью. Но продолжал удивляться, как можно было быть настолько глупым и вовлечь себя в ту игру. Хан стоял в туннеле с тремя бойцами, также как и он наблюдавшими за стиранием крови с циновок, которым вскоре предстояло принять на себя новые следы сражения. Он поклялся, что если выйдет из бойни, с целой шкурой и неповрежденными внутренностями, то научится в будущем не браться за секундную работу и никогда больше не попадаться.

Так или иначе, как, путешествующий человек, он не мог знать, что мошенничество в карты в этих удаленных системах уголовное преступление?

– Уголовное преступление,- громко пробормотал Хан. Он посмотрел на бойцов, стоящих рядом. – За, что сосланы на Джубилар?

Громила находившийся дальше всех от Хана посмотрел вниз и медленно произнес, – я убил несколько человек.

Хан отвел взгляд. – Правда…? Я тоже, – в последнее мгновение он солгал.

– Я убил много человек.

Тяжело дышащий дежурный арены, бросил на них пронзительный взгляд и прорычал, – Заткнитесь.

Хана стал рассматривать трибуны, он немного наклонялся вперед и перевел взгляд направо.

Человек: в сером. Серая боевая броня неизвестного типа; казалось, он был заинтересован происходящим на арене.

Боба Фетт не смотрел на арену. Он наблюдал за молодым предпринимателем по имени Холлолар Вурс, который сидел в ложе с парой красивых, безукоризненно одетых, женщин, расположившихся по бокам. Молодой предприниматель, должен был умереть прежде, чем сможет уединиться с этими красотками.

Уже в раннем возрасте, Хан Соло сумел получить немного опыта: – Эта была боевая броня Мандалориан. – Кто: – приглушенные звуки толпы переросли в реве и заглушали слова.

Дежурный арены проревел. – Время сражаться, эй вы вонючие отбросы, греховные, одноглазые, неопытные пожиратели яиц, слизняки! Пришло время, сражаться!

С того места, где он стоял, высоко над ареной, Боба Фетт рассмотрел, как бойцы вышли из туннеля, на пятиугольную арену. Четыре бойца, как сказали Фетту, были обычными для таких сражений. Диктор стоял в одном из углов, и терпеливо ждал, когда бойцы разденутся и займут свои позиции, рев двадцати тысяч человек прокатился через весь Форум.

Камеры, расположенные вокруг края арены, транслировали сражение на всю планету.

Трое из бойцов были теми, кого и ожидал увидеть Фетт, громадные бандиты для которых общедоступная арена была очевидной альтернативой воинской повинности. Четвертый удивил его; Фетт изменил масштаб и навел фокус на лицо человека. На мгновение изображение поразило охотника; казалось, боец, смотрел прямо на него. Он перевел макробинокль к более широкому углу просмотра, интересно, первое впечатление не обмануло; парень уставился прямо на него. Молодой боец медленно раздевался и смотрел за кольцо освещения, во мрак, на то место, где стоял Фетт, остальные бойцы в это время разминались в своих углах.

Человек был молод – по всей видимости, нет старше, чем сегодняшняя жертва Фетта. Для него сегодня была плохая ночь, подумал Фетт, жертва была молода, энергична и полона надежд.

Диктор вышел в центр арены, и поднял руки. Его голос, заполнил Форум, привлекая внимание толпы: – Это заключительное сражение! Правила таковы: никаких ударов по глазам. Не бить по горлу или в пах. Других: правил: нет. Он сделал паузу, и подождал, пока стихнут крики толпы, – последний, оставшийся на ногах, будет победителем!

Диктор покинул арену. Посмотрев на стоящего в одиночестве юношу, храброго и испуганного, Фетт почувствовал его пульс, ускоряющий вместе с возрастающим ревом толпы, он ждал, когда опустится флаг, сообщая о начале поединка.

Фетт усмехался мысли, которая так неожиданно пришла в голову – хорошо быть молодым, быстрым и полным сил.

Темно-синий флажок описал дугу и опустился в сторону арены.

Три бандита бросились на молодого бойца…

– Спаис,- сказал Боба Фетт.

Жертва, Холлолар Вурс, ответил – да, Фетт. Спаис.

Восемнадцать канистр. И если сможешь найти покупателя, мы поставим то же самое количество снова, даже вдвое или в четыре раза больше.

Фетт кивнул, как если бы был заинтересован. Это было уже после окончания поединков, они с Вурсом шли через огромный, плохо освещенный, очевидно пустынный склад на краю Колонны Палача, который представлял собой трущобы, разрастающиеся абсолютно самостоятельно. Странная картина, открывшаяся на Джубиларе, не впечатляла Фетта, но он должен был признать, что трущобы росли в определенной последовательности.

Вурс заменил двух женщин на пару заметно накаченных телохранителей, которые тянулись позади.

– В течение долгого времени торговлей спаисами в этом секторе управляли Хатты,- Фетт осмотрелся. – Где ты находишь независимые источники?

Вурс улыбался Фетту; Фетт, смотрел прямо перед собой и разглядывал настороженную улыбку через тактический дисплей своего шлема. Дисплей показывал обзор на 360 градусов вокруг; Фетт задумался, знал ли Вурс, что, он видит эту улыбку.

Броня Мандалориан беспокоила людей, но Фетт решил, что людей больше волнует, когда он не смотрел на них и говорит. И если они думают, что он не может видеть то, что происходит вокруг, тем лучше.

Вурс не казался, Фетту, осведомленным о возможностях боевой брони Мандалориан. Фактически человек был похож на того, кем и являлся: сыном богатого местного бизнесмена, темнокожий, очаровательный, красивый молодой человек, носящий дорогую одежду, с хорошей улыбкой, которая могла быть смертельно опасна вне его круга общения, но юноша даже не подозревал об этом.

– Источник… частный,- ответил Вурс. – И желает оставаться таким.

Фетт иногда кивал, но это его едва заботило.

Мгновение спустя они прошли широкую, относительно пустую, часть склада, освещенную так хорошо, что макробинокль Фетта откорректировал затемнение. Компания прошла дальше, и затемнение автоматически настроилось на перепад освещения; через дисплей шлема Фетт видел, картинку все еще яркой как днем.

Три ряда пластмассовых канистр, по шесть штук в ряду, стояли в середине одной из частей склада. Канистры были в половину высоты человека. Фетт указал наугад. – Открой эту. Один из телохранителей, следующий за Феттом взглянул на Вурса; Вурс быстро кивнул. Освещение изменилось до темно-красного; нормальный белый свет активировал спаис. Телохранитель подошел, встал на колени, и прикоснулся к двум застежкам, которые сохраняли канистру запечатанной; Фетт остался только с одним охранником, стоящим позади и немного левее.

Фетт прошел вперед и посмотрел вниз. Это было похоже на спаис; он наклонился и достал горстку. – Запечатывай его и верни нормальный свет.

Освещение вернулось… да, это был хороший спаис. Фетт разложил его на крышки канистры, и он вспыхнул на свету, мерцая и переливаясь, поскольку стал активным. Левая рука Фетта, придвинулась к ремню, коснувшись штифта, выпуская нервный токсин, и продолжила движение, до касания правой руки. Он снял перчатку, высвобождая правую руку, останавливая ее в воздухе. – Не возражаешь, если я понюхаю запах? Реальный спаис имеет острый, пряный аромат.

Вурс, посмотрел на телохранителей. – Если настаиваешь.

Фетт сделал вид, будто снимает шлем, и незаметно посмотрел назад. Они продолжали стоять, и смотреть на него. Вот еще одна из выгод брони; снимание шлема стало спектаклем. Он сделал паузу, оставляя руку на вершине шлема, и остановился. – Я хотел бы задать вопрос. – Рука немного опустилась. – Вас когда-нибудь беспокоит совесть?

Вурс уставился на него. – Ты серьезно? Из-за спаиса?

– Это когда-либо беспокоит твою совесть,- снова спросил Фетт, голосом, который всегда казался резким, когда он говорил через микрофон, – торговля спаисом?

Вурс ответил немного нерешительно, – Он даже не вызывает привыкание. Есть медицинское разрешение на использование спаисов.

Телохранитель самый близкий к Фетту моргнул, встряхнул головой и снова моргнул.

– Вещи, которые не вызывают привыкание,- продолжил Фетт, – часто приводят к неправильному употреблению их. Это тебя не беспокоит?

Вурс глубоко вздохнул и взорвался. – Нет, это меня не беспокоит! Моя совесть только:просто. Его рот закрылся и открылся снова, как если бы он намеревался продолжить говорить.

Телохранитель позади Фетта стоящий дальше всего оказался вне зоны действия нервного токсина; Фетт развернулся, выхватывая бластер, большой и неуклюжий, выстрелил в человека, когда тот попытался вынуть оружие. Луч ударил телохранителя в живот и отбросил того назад. Все еще сжимая вынутый бластер, охранник, попытался ответить. Фетт продолжая двигаться, прицелился и выстрелил во второй раз, целя в горло для верности.