Заживо погребенная - Густав Эмар

— Знаю. Да что греха таить, лучше уж всю правду выложить. Ведь выстрелил-то в вас — я!

— Вы?

— Я.

— По приказанию Майора?

— Может быть, и да! — с двусмысленной улыбкой ответил Наваха.

— А я в этом убежден! — с ненавистью сказал Себастьян. — Но мы с ним еще встретимся. Что до вас, товарищ, то не думайте, чтобы я сердился на вас. Вы исполняли данное вам приказание. Но слушайте дальше! Тотчас после выстрела, охотники бросились за вами в погоню. Между тем пуля повредила только мягкие части моей левой руки, но я упал, притворившись убитым наповал. Очутившись один, я быстро вскочил и пустился бежать, как затравленный зверь. Долго ли продолжалась эта бешеная гонка — не помню. Знаю только, что, выбившись из сил, я лишился чувств. Сильная боль возвратила мне сознание: рана моя жестоко ныла; кое-как перевязав ее платком, я побрел дальше, собирая там и сям дикие ягоды. Случай привел меня к этому дереву. К счастью, в кармане у меня были кремень и огниво, и я мог развести костер. Но голод мучил меня, охотиться же я не мог — ружья не было. Медленная, мучительная смерть грозила мне. Я приходил уже в отчаяние, как вдруг судьба послала вас ко мне.

— Душевно рад, товарищ, что так кстати к вам попал и, чтобы не делать доброго дела наполовину, я вам оставлю часть своего оружия.

— Благодарю вас. Вы мне возвращаете жизнь, но верьте, что если когда-нибудь обстоятельства позволят мне на деле выказать вам свою благодарность, вы останетесь мною довольны.

— Я в этом убежден. Скажите мне теперь, куда вы намерены отправиться? Неужели к Майору?

— К Майору? — со сверкающими глазами воскликнул Себастьян. — Никогда!

— Куда же?

— Во Францию.

— Во Францию! Но как вы туда доберетесь? А если доберетесь, то чем вы там будете жить? Жизнь там так дорога!

— Денег у меня довольно. В известном мне месте у меня припрятано их достаточно, чтобы прожить безбедно лет хоть сто.

— В таком случае советую вам — убираться отсюда, как можно скорее, пока еще не поздно.

— Я так и сам думаю; через месяц я распрощусь с Мексикой!

На рассвете друзья расстались. Наваха продолжал свой путь, не заботясь нимало о поручении Майора и всецело предаваясь своим новым интересам.

Около трех часов пополудни он достиг места свидания и подал условный знак. Затем он позавтракал и в ожидании ответа на свой сигнал заснул крепким сном. Но очень скоро топот и ржание лошади разбудили его. Вскочив на ноги, он поспешно скрылся за деревом. Быстро мчавшийся к нему всадник был никто иной как Юлиан Иригойен. Наваха подробно передал ему весь план нападения, составленный Майором, не забыв при этом и его намерения насчет побега.

Юлиан внимательно выслушал его.

— Этот человек погиб! — сказал он, когда Наваха кончил. — Благодарю вас за сведения, они чрезвычайно важны для нас. Мы будем готовы встретить бандитов, как следует. Что же касается вас, то я сдержу мои обещания также, как вы исполнили ваши.

— Но как я проберусь в асиенду?

— Очень просто. Вместо войлочной шляпы вы наденете соломенную и вместо синей перевязи — красную. Поняли? Во время атаки вы броситесь в наши ряды с криком: да здравствует Мексика! Нашим людям будут даны соответствующие приказания: вас возьмут в плен, и вы будете свободны.

Пять дней спустя, Наваха вернулся в лагерь с донесением, что все обстоит благополучно и что охотники и краснокожие, по-видимому, исключительно заняты преследованием бизонов и лосей. Майор был в восторге. Последние сомнения его исчезли: он был убежден в успехе. Его веселое расположение распространялось и на лагерь. Все ликовали в ожидании победы, один Фелиц Оианди казался недовольным и хмурым.

— Я чую беду! — говорил он, покачивая головой.

ГЛАВА XIX

Вернувшись в асиенду, Юлиан передал своим друзьям полученные им от Навахи подробности. Дьявольское намерение Майора напасть на асиенду, как раз в день свадьбы, ясно доказывало уверенность бандита в легкой победе, и усилило их желание покончить с заклятыми врагами молодого человека.

Решено было употребить оставшиеся до атаки дни на довершение укрепления асиенды и удвоить бдительность и осторожность ее защитников. Впрочем, Юлиан скрыл от отца и дона Кристобаля самый день, назначенный для нападения; он главным образом заботился 6 том, чтобы не испугать женщин и многочисленных друзей, прибывших к свадьбе. Ему жаль было омрачить столь желанный и радостный день. Поэтому, он доверил тайну только Бернардо, Шарбону, Но-Игнасио и двум или трем охотникам, на молчание которых он мог рассчитывать. Охотники и краснокожие получили уведомление о ходе дел и секретное приказание занять свои позиции в назначенное время. Внутри же асиенды все посты были распределены, все люди прекрасно вооружены. Кроме того, целый арсенал был приготовлен в комнате, смежной с танцевальной залой, на случай, если бы и хозяевам, и гостям пришлось взяться за оружие. Всех защитников было ровно полторы тысячи человек, из коих девятьсот находились в самой асиенде. Наконец, настал роковой день.

Вся асиенда имела праздничный вид. Во двор постоянно въезжали великолепно одетые гости, окруженные целыми свитами нарядных, а главное, вооруженных слуг.

Развлечения редко представляются на мексиканской границе. Со времени же французской оккупации они, можно сказать, совсем исчезли, зато общество с жаром ловило всякий случай, прерывавший скучную и однообразную жизнь, на которую обрекали его обстоятельства. На этот раз случай был особенно привлекателен: француз женился на француженке, и бракосочетание должно было совершиться по обычаям далекой родины. Для большинства гостей празднество это предоставляло всю прелесть новизны. Об одном из гостей, чистокровном французе, мы скажем несколько слов. Капитан Эдуард Пети командовал трехмачтовым кораблем «Belle Adele», стоявшим в это время на якоре в Гуаймасе. Его открытое, веселое лицо, оттененное белокурыми волосами, сразу вызывало к себе симпатию, голубые глаза смотрели с тем чуть-чуть лукавым добродушием, которым отличаются часто купеческие капитаны. Он был высок и строен и под его несколько женственной наружностью скрывались железная воля и львиное сердце. Он был верный друг и опасный враг. Принадлежа к высшей буржуазии Парижа, он был истый -республиканец; убеждения заставили его предпочесть коммерческий флот военному. Дениза особенно желала видеть его на своей свадьбе, и, польщенный ее вниманием, он прибыл накануне вечером, поручив судно своему шкиперу. Двадцать здоровых матросов, вооруженных с ног до головы, сопровождали капитана и даже успели принять участие вместе с ним в последней рекогносцировке. Но капитан был не единственный гость француз, приглашенный на торжество. В восемь часов утра, караульный, поставленный на мирадоре (высокая башня), возвестил о приближении генерала X.