Маленькая всемирная история - Эрнст Х. Гомбрих
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Идеальный город[113]
Ремесленники – портные, сапожники, суконщики, пекари, слесари, художники, столяры, каменотесы, строители – объединялись в особые союзы, которые назывались цехами. Каждый цех, например портных, был закрыт для непосвященных и жил по не менее строгим законам, чем рыцари.
Крытый рынок[114]
Не каждый мог стать мастером-портным, и путь в профессию был долог. Сначала следовало определенное время работать учеником, потом человек становился подмастерьем и отправлялся путешествовать, чтобы повидать другие города и узнать, как работают там. Странствующие подмастерья бродили по стране много лет, а потом возвращались домой или же находили другой город, где требовался мастер-портной: дело в том, что в маленьких городках не хватало работы для нескольких ремесленников, и цех строго следил за тем, чтобы мастеров не стало больше, чем заказов для них. Подмастерье еще должен был показать свои умения, от него требовалось создать шедевр (например, сшить красивый плащ), и только тогда его торжественно объявляли мастером и принимали в цех.
У цехов, так же как и у рыцарских орденов, были свои правила, общие игры, красивые флаги и прекрасные девизы, которым, конечно, ремесленники, как и рыцари, на самом деле следовали не всегда. Но все-таки кто-то им следовал, и это уже было кое-что. Член цеха был обязан помогать другим его членам, не имел права вредить им своим искусством и делать плохие товары, должен был хорошо обращаться со своими учениками и подмастерьями, а главное – заботиться о добром имени своего ремесла и всего города. Он был, так сказать, ремесленником Божьим, так же как рыцари были воинами Божьими.
Строительство собора[115]
И действительно, если рыцари самоотверженно отправлялись в Крестовые походы, чтобы завоевать Гроб Господень, то бюргеры и ремесленники часто жертвовали свое добро, силы и благосостояние, чтобы построить в городе церковь. Им казалось невероятно важным, чтобы новая церковь или собор оказались больше, красивее и богаче, чем горделивая постройка в каком-нибудь из соседних городов. Все горожане были честолюбивы, и каждый с энтузиазмом занимался этим делом. Они призывали самых знаменитых зодчих, и те готовили проект, каменотесы обрабатывали камни и высекали статуи, художники писали картины для алтаря и делали витражи, которые так чудесно сверкали внутри церкви. Никто не заявлял, что именно он был строителем, создателем проекта или архитектором: церковь становилась творением всего города, своеобразным совместным служением Богу. Это видно и по тому, какими получались эти церкви. Это уже были не церкви-твердыни, как в немецких замках времен Барбароссы. В городах возводились здания с красивыми изогнутыми сводами, высокими изящными колокольнями, и в центральном нефе могли поместиться все жители города, приходившие слушать проповедь. Дело в том, что как раз в это время появились новые монашеские ордены, уже не желавшие просто обрабатывать землю рядом с монастырем или переписывать книги, они бродили по земле как нищие, призывали людей покаяться и объясняли им, что написано в Библии. Жители города собирались в церкви, чтобы слушать их проповеди, оплакивали свои грехи, обещали исправиться и жить в соответствии с учением о любви.
Но как крестоносцы при всем их благочестии сотворили страшную бойню в захваченном Иерусалиме, так и жители многих городов делали из проповедей о необходимости покаяния вывод не о том, что надо исправиться, а о том, что всех, кто верит не так, как они, нужно ненавидеть. Чем более благочестивыми становились горожане, тем хуже они обращались с евреями. Представь себе, евреи были единственным народом, жившим в Европе с древнейших времен. Вавилоняне, египтяне, финикийцы, греки, римляне, галлы и готы исчезли или смешались с другими народами. И только евреи, чье государство было полностью разрушено, оставались вместе в самые ужасные времена, когда их преследовали и гнали из одной страны в другую, а они всё это выдержали и уже почти две тысячи лет ждали своего спасителя, Мессию. Они не могли владеть землями, не могли становиться крестьянами и, конечно же, рыцарями. Ремеслами им тоже не разрешали заниматься. Поэтому им оставалось только одно занятие: торговля. Вот они и торговали. Им разрешалось жить только в определенных районах города и ходить в определенной одежде, но со временем некоторые из них заработали много денег, так что рыцари и горожане брали у них в долг. Но от этого их только больше ненавидели и часто убивали, чтобы не возвращать долги. И если король или священник не заступались за них, некому было их защитить. Часто так и случалось.
Но еще хуже, чем евреям, приходилось тем, кто долго размышлял над Библией и начинал сомневаться в учении церкви. Таких сомневавшихся людей называли еретиками и жестоко преследовали. Если человека объявляли еретиком, его заживо при всех сжигали на костре, как когда-то Нерон сжигал христиан. Из-за таких сомневавшихся порой разрушали целые города и опустошали целые области. Против них, как против мусульман, устраивали Крестовые походы. И это делали те самые люди, которые ради Божьей милости и его Благой вести возводили огромные соборы с высокими башнями и резными вратами, витражными окнами и тысячами статуй, – и все это казалось воплотившимся сном о наступлении Царства Божия.
Столетняя война[116]
Города и церкви появились во Франции раньше, чем в Германии. Франция была богаче, а ее история – спокойнее. Французские короли быстро поняли, что горожан, это новое третье сословие, можно использовать в своих целях. Уже около 1300 года они перестали давать земли в лен феодалам, сохраняли их для себя и позволяли горожанам управлять ими за деньги (как это делал Фридрих II на Сицилии). Поэтому у французских королей было больше собственных земель, а ты знаешь, что в те времена земля приносила крепостных, солдат и власть. Вскоре после 1300 года французские короли стали самыми могущественными государями, а немецкий король Рудольф фон Габсбург в это время увеличивал свою власть, раздавая земли в лен своим родным. Французы тогда управляли не только Францией, но еще и югом Италии. Вскоре они стали настолько влиятельными, что в 1305 году заставили папу переехать из Рима во Францию, и он оказался в зависимости от французских королей. Папы жили в огромном дворце в Авиньоне, полном великолепными
