Ликвидация враждебного элемента: Националистический террор и советские репрессии в Восточной Европе - Александр Решидеович Дюков

другие организации. В 1946 г. было обезврежено 1006 человек, 4 (0,4 %) из которых было убито при задержании, 938 (93,8 %) — арестовано и 64 (5,8 %) — передано в другие организации. Легализованных нацистских ставленников и пособников в 1946 г. не было.

Анализируя эти данные, следует помнить, что значительное число коллаборационистов в Литве после прихода советских войск ушло в леса и потому в случае их задержания учитывалось как члены националистических бандформирований.

Таблица 7. Результаты борьбы НКВД-МВД Литовской ССР с антисоветским подпольем и вооруженными бандами в 1945–1946 гг.[409]

Примечание. В числе участников банд, связанных с антисоветским подпольем, ликвидированных в 1946 г., показаны бандиты-одиночки. В графе «Ликвидировано немецких ставленников и пособников в 1946 г.» показано число ликвидированного другого антисоветского элемента.

Благодаря тому, что нам доступна детализированная статистика репрессий по линии органов НКВД-МВД Прибалтийских республик, мы можем сделать ряд интересных выводов о проводившейся советскими властями репрессивной политике по отношению к коллаборационистам.

Прежде всего следует отметить, что во всех трех республиках общее число арестованных органами НКВД-МВД сокращалось. Так, например, если в Литве в 1945 г. было арестовано 3313 немецких ставленников и пособников, то в 1946 г. — всего 938. Органы НКВД-МВД Латвии в 1945 г. арестовали по этой категории 1055 человек, а в 1946 г. — 243. Эстония же дала самое значительное понижение числа арестованных органами внутренних дел коллаборационистов: 1476 человек в 1945 г. против 30 человек в 1946 г. Подобное снижение размаха репрессий наглядно свидетельствует о том, что органы НКВД-МВД в своей деятельность продолжали придерживаться директивы № 494/94 и массовых репрессий против рядовых коллаборационистов не осуществляли.

Нетрудно заметить также, что размах репрессий против коллаборационистов достаточно четко увязывался с масштабами деятельности в Прибалтийских республиках формирований «лесных братьев». Как известно, наиболее активно в Прибалтике действовали литовские «лесные братья». В результате в Литве за 1945–1946 гг. было задержано 5070 немецких пособников, из которых 4251 был арестован органами НКВД-МВД, 687 были переданы в «другие организации» (преимущественно в НКГБ-МГБ), и лишь 108 — легализовано, то есть оставлено на свободе[410]. В Латвии, где формирования «лесных братьев» были гораздо менее активны, чем в Литве, соотношение арестованных и легализованных коллаборационистов за аналогичный период оказалось один к одному: 1298 арестованных и 1298 легализованных[411]. А вот в Эстонии, где «лесных братьев» было меньше всего, в 1946 г. было легализовано 993 из 1050 задержанных органами НКВД-МВД немецких ставленников и пособников, а общее соотношение арестованных и легализованных коллаборационистов за 1945–1946 гг. составило 1487 и 1036 человек соответственно[412]. Таким образом, чем масштабнее была деятельность «лесных братьев», тем активнее органы НКВД-МВД проводили репрессии против коллаборационистов, рассматривавшихся как своеобразный «кадровый резерв» националистических бандформирований. Можно с высокой степенью уверенности утверждать, что, если бы активность прибалтийских лесных братьев находилась на минимальном уровне, размах репрессий против местных коллаборационистов оказался бы еще менее масштабным, чем в реальности.

Разумеется, статистика органов НКВД-МВД не может дать исчерпывающего представления о масштабах репрессий. Она должна быть дополнена статистическими данными НКГБ-МГБ Прибалтийских республик. К сожалению, опубликованная к настоящему времени статистика этого ведомства не детализована; известны лишь общие цифры арестованных органами государственной безопасности с разбивкой по годам (см. табл. 8).

Табл. 8. Численность арестованных органами НКГБ-МГБ Прибалтийских республик, 1945–194 г г.[413]

К сожалению, мы не располагаем данными о численности коллаборационистов среди арестованных органами государственной безопасности Прибалтийских республик в 1945–1947 гг. Однако известно, что в 1945 г. в целом по СССР органами госбезопасности было арестовано 56 661 человек по обвинению в измене Родине (50,5 % от общего числа арестованных за год). В 1946 г. по этому обвинению было арестовано 44 906 человек (49 % от общего числа арестованных). За 1947 г. данные отсутствуют [414]. По Украине органами государственной безопасности в 1945 г. было арестовано 11 401 человек (37,6 % от общего числа арестованных), а в 1946 г. — 9776 человек (44,4 % от общего числа арестованных)[415]. Таким образом, доля коллаборационистов в числе арестованных органами государственной безопасности Украины меньше, чем по СССР в целом, однако это, по всей видимости, объясняется тем, что в этой республике, так же как и в Литве, значительное число коллаборационистов после прихода советских войск ушло в лес; будучи репрессированными, они проходили в статистике органов НКГБ-МГБ по категории «повстанчество».

Основываясь на приведенных выше данных, мы можем предположить, что доля коллаборационистов среди арестованных органами НКГБ-МГБ Прибалтийских республик составляла примерно 50 % от общего числа арестованных. Разумеется, это достаточно грубая прикидка, которая, скорее всего, является завышенной. Однако при нынешнем уровне источниковой базы более точные данные получить не представляется возможным.

Масштабы репрессий против прибалтийских коллаборационистов со стороны органов НКГБ-МГБ в 1945–1946 гг. имели примерно следующий характер: в Эстонии в 1945 г. было арестовано примерно 3 тысячи немецких ставленников и пособников, а в 1946 г. — около 300 человек. В Латвии эти показатели составили примерно 3,5 тысячи в 1945 г. и 800 человек в 1946 г. И наконец, в Литве органами госбезопасности было арестовано около 3,5 тысячи коллаборационистов в 1945 г. и около 2,5 тысячи в 1946 г.

Таким образом, общее число арестованных коллаборационистов на территории Прибалтийских республик за период с 1944-го по 1946 г. можно определить следующим образом: примерно 6,5 тысячи в Эстонии, около 8 тысяч в Латвии и 10–11 тысяч в Литве. Выявление более детальной статистики органов НКГБ-МГБ, по всей видимости, приведет к уменьшению этих цифр, однако даже они свидетельствуют об отсутствии массовых репрессий против прибалтийских коллаборационистов. Наказание ждало не всех, кто участвовал в сотрудничестве с врагом, а только тех, кто в этом сотрудничестве особо отличился. К сожалению, таковых в республиках Прибалтики было довольно много.

Очень часто, впрочем, даже активные и высокопоставленные коллаборационисты оказывались безнаказанными. В спецсообщении, подписанном 19 июля 1945 г. уполномоченным НКВД-НКГБ СССР по Литовской ССР генералом И. Ткаченко, содержатся совершенно вопиющие примеры. Начальник Отдела животноводства Наркомсовхозов Литвы Иозас Петрайдис во время оккупации состоял в карательном отряде; заведующий Тракайским земельным отделом Пятрас Зукас во время оккупации участвовал в убийствах евреев; заведующий Шауляйским уездным отделом народного образования Валенчус при оккупантах являлся руководителем фашистской организации. Заведующий Кретингским уездным отделом народного образования Ионас Скерис был агентом гестапо, так же как и председатель Кретингского горсовета Иозас Карбаускас. Заведующий Вилкавишским уездным отделом народного образования Анонас Рагалис был