Гордость и гордыня - Джейн Остин

— Да, очень многое, — ответила ее спутница со вздохом.

— Мы девять раз обедали в Розингсе, а кроме того, два раза пили там чай! Как много у меня найдется, чего порассказать!

A Элизабет про себя добавила: «И как много мне придется скрыть!»

B дороге они разговаривали мало, никакой беды с ними не приключилось, и уже через четыре часа после отъезда из Хансфорда экипаж остановился перед домом мистера Гардинера, где им предстояло погостить несколько дней.

Джейн выглядела хорошо, а понять, что она чувствует, Элизабет было трудно среди всевозможных развлечений, которые придумывала для них добрая тетушка. Впрочем, Джейн должна была возвратиться домой вместе с ней, а в Лонгборне времени для наблюдений будет предостаточно.

Однако она лишь с трудом удержалась, чтобы еще до возвращения в Лонгборн не рассказать сестре о предложении мистера Дарси. Знать, что в ее власти поразить Джейн изумлением и потешить собственное тщеславие в той мере, в какой оно еще не уступило доводам рассудка, это был большой соблазн для откровенных признаний! И удержалась она лишь потому, что не решила, насколько откровенными должны быть эти признания, а кроме того, опасалась, как бы, заговорив на эту тему, нечаянно не сказать лишнее про Бингли и тем еще более удручить сестру.

Глава 39

Шла уже вторая неделя мая, когда три барышни вместе покинули Грейсчерч-стрит и отправились в город N в Хартфордшире. Когда они подъезжали к гостинице, где их должна была ждать карета мистера Беннета, то тут же убедились в пунктуальности кучера, так как из окна столового зала на втором этаже выглядывали Китти и Лидия. Эти юные девицы пробы ли в городе уже больше часа и получили большое удовольствие, посетив мастерскую модистки напротив гостиницы, рассматривая часового на посту и готовя салат с огурцами.

Поздоровавшись с сестрами, они с гордостью указали на стол, уставленный такими холодными блюдами, какие обычно подаются в подобных заведениях, восклицая наперебой:

— Правда, это очень мило? Правда, очень приятный сюрприз?

— И мы намерены угостить вас всем, только для этого вы должны одолжить нам деньги, потому что все свои мы как раз потратили вон в той лавке. — Тут она показала свои покупки. — Посмотрите, какую шляпку я купила. По-моему, она не очень красивая, но я подумала, почему бы и не купить ее? Как только вернусь домой, распорю ее и посмотрю, нельзя ли сделать ее помоднее.

A когда сестры объявили, что шляпка безобразна, она добавила с полной беззаботностью:

— Так в лавке было две-три еще безобразнее! A когда я куплю для отделки атлас покрасивее, так она будет выглядеть вполне сносно. Да к тому же не все ли равно, что носить в это лето, после того, как ***ширцы покинут Меритон, а они выступают через две недели.

— Неужели? — воскликнула Элизабет, очень довольная.

— Их расквартируют под Брайтоном, и я так хочу, чтобы папенька отвез нас в Брайтон на лето! Вот было бы бесподобно! A обошлось бы, право, совсем недорого. И маменька хочет поехать, подумать только! Вообразите, какое скучное лето нам иначе придется провести!

«Да, — сказала себе Элизабет, — куда уж бесподобнее! И лучше для нас ничего не придумать! Боже великий! Брайтон и целый военный лагерь, когда нам было более чем достаточно одного жалкого полка милиции и ежемесячных балов в Меритоне».

— A у меня для вас есть хорошая новость, — сказала Лидия, когда они сели за стол. — Догадайтесь! Отличная новость, чудесная новость, и касается того, кто нам всем нравится.

Джейн и Элизабет переглянулись, а половому было сказано, что его услуги пока не нужны. Лидия засмеялась и воскликнула:

— Да-да, ваше вечное соблюдение приличий и осмотрительность! Вы не хотите, чтобы половой услышал, будто ему до этого есть дело! И конечно же, он частенько слышит вещи, куда похуже той, о которой я сейчас расскажу. Но он такой урод! Я рада, что он ушел. B жизни не видела подбородка длиннее! Ну а теперь о моей новости. Она касается милого Уикхема. Слишком хороша для полового, верно? Нет никакой опасности, что Уикхем женится на Мэри Кинг, вот! Она уехала к своему дяде в Ливерпуль и будет жить там. Уикхему больше ничего не угрожает!

— И Мэри Кинг ничего не угрожает, — добавила Элизабет. — Во всяком случае, брак неразумный из-за неравенства их состояний.

— Если он ей нравился, то она дура, что уехала.

— Но я надеюсь, что никакого особого расположения с обеих сторон не было, — сказала Джейн.

— Во всяком случае, не с его стороны. Уж за это я ручаюсь. Она ему никогда не нравилась. Да и кому понравится такая противная пигалица вся в веснушках?

Элизабет с ужасом подумала, что, хотя и не была способна на столь вульгарные выражения, скрывавшееся за ними недостойное чувство совсем недавно испытывала она сама и воображала себя правой!

Как только сестры кончили есть и старшие уплатили, была подана карета, и после некоторых ухищрений вся компания, все их сундуки, сумки и свертки, к которым добавились совершенно лишние непредвиденные покупки Китти и Лидии, кое-как разместились внутри.

— Как мило мы устроились! — воскликнула Лидия. — Я рада, что купила шляпку, хотя бы из-за еще одной шляпной коробки! Ну, расположимся поудобнее, поуютнее и будем болтать и смеяться всю дорогу до дома. A теперь рассказывайте, что с нами было с тех пор, как вы уехали. Познакомились с очаровательными кавалерами? Много кокетничали? Я так надеялась, что одна из вас до возвращения обзаведется мужем! Джейн ведь очень скоро уже станет старой девой, честное слово! Ей ведь почти двадцать три года! Господи, до чего же стыдно мне будет, если я не выйду замуж до двадцати трех лет! Тетенька Филипс так хочет, чтобы вы обзавелись мужьями. Она говорит, что Лиззи напрасно упустила мистера Коллинза. Но я не думаю, что это было бы так уж весело! Ох, как мне хочется выйти замуж прежде вас всех! И тогда бы я вывозила вас на балы! Ах да! Нам на днях было так весело у полковника Фостера! Нас с Китти пригласили провести у них весь день, и миссис Фостер обещала устроить вечером танцы… Кстати, мы с миссис Фостер такие подруги! Ну, и она пригласила обеих мисс Харринггон, но Харриет больна, так что Пен пришлось прийти одной. И знаете, что мы придумали? Одели Чемберлена в женское платье, чтобы он притворился дамой, — только вообразите, что за умора! Никто про это не знал, только полковник, миссис Сностер, Китти и я, ну и еще тетенька, потому что нам пришлось платье попросить у нее. И вы вообразить не можете, как он чудесно выглядел! Когда явились Денни, Уикхем и Прэтт и еще двое-трое, они его не узнали. Ну ничуточки! Как я смеялась! И миссис Фостер тоже. Я думала, что умру. Ну и поэтому они заподозрили, что дело нечисто, и скоро вывели нас на чистую воду.

Вот такими историями о весело проведенных вечерах и всяких их шутках Лидия, с помощью намеков и добавлений Китти, развлекала старших сестер всю дорогу до Лонгборна. Элизабет старалась не слушать, но имя Уикхема повторялось слишком часто.

Дома их встретили очень ласково. Миссис Беннет была в восторге увидеть, что Джейн цветет по-прежнему, а мистер Беннет за обедом ни с того ни с сего говорил Элизабет:

— Я рад, что ты вернулась, Лиззи.

Обедали они не одни, так как почти все Лукасы явились встретить Марию и послушать новости. Занимало их самое разное. Леди Лукас через стол расспрашивала Марию о здоровье и птичнике своей старшей дочери; миссис Беннет трудилась вдвойне — расспрашивая о последних модах Джейн, сидевшую несколько в стороне от нее, а затем пересказывая все услышанное младшим мисс Лукас, Лидия же голосом более громким, чем у кого-нибудь еще, сообщала о своих разнообразных утренних развлечениях всем, кто готов был ее слушать.

— Ах, Мэри, — сказала она, — ну почему ты не поехала с нами? Было так весело! По дороге мы с Китти опустили шторки и притворялись, будто в карете никого нет, и я бы таки дальше ехала, только Китти начало тошнить. A когда мы доехали до «Георга», мы, по-моему, поступили ну просто бесподобно, устроили им троим самое лучшее холодное угощение на свете! Если бы ты поехала, мы бы и тебя угостили. A когда собрались уезжать, было так весело! Я думала, мы ни за что в карете не поместимся, чуть не умерла со смеха. И нам было так весело на обратном пути! Мы болтали и смеялись до того громко, что нас, наверное, слышали на десять миль вокруг.

На это Мэри ответила с неколебимой серьезностью:

— Я отнюдь, милая сестра, не осуждаю подобные развлечения. Полагаю, они гармонируют с обычной направленностью женских умов. Однако, признаюсь, меня они не влекут. Я всегда предпочту им книгу.

Но Лидия не услышала ни единого слова из этого ответа. Она редко слушала кого-либо дольше полминуты, а когда говорила Мэри, то и ни секунды.

Под вечер Лидия начала настаивать, чтобы они отправились в Меритон и узнали, как там дела, но Элизабет отказалась наотрез. Как можно позволить злым языкам утверждать, будто старшие мисс Беннет не успели пробыть дома после возвращения и получаса, как уже начали гоняться за офицерами! Для возражений у нее была и другая причина. Она страшилась снова увидеть Уикхема и решила избегать этого, насколько ей удастся. Невозможно выразить, каким утешением ей служила мысль, что полк вскоре покинет Меритон. Через две недели его уже не будет в их краях, и она надеялась, что тогда мысли о Уикхеме перестанут ей досаждать.