Изгои пустоты - Артем Тихомиров

Наемник не торопился. Приведя себя в порядок, он наконец ощутил, что способен вновь включиться в работу. Удачи, что ни говори, всегда действовали как допинг.

Он выбрался из апартаментов и взял курс на лабораторию, когда Жанна прислала сообщение. Наемница сказала, что группа лишь сейчас освободилась. Уйма времени ушла у хибранийцев на выяснение отношений с местным интендантом. Покладистый до операции, после нее лакиш просто взбесился, требуя все оборудование назад. Наемники отказались вернуть безделушки, но особенно это возмутило Дайну Лиш и Клема Бирда. За свои новые игрушки они готовы были порвать кого угодно.

– И что же? – спросил недовольный Ален.

«На пять минут нельзя оставить!»

– Конфликт исчерпан, – объяснила Жанна веселым голосом. – Дайна выдала интенданту немного ласки, в чем он определенно нуждался.

– Он жив?

– Да.

– Почему ты мне ничего не сообщила?

– Ты оставил меня за главного. Нет?

Сабола опять была в игривом настроении.

– Да, но…

– Война не началась. Значит, босс имеет право на отдых.

Спорить бессмысленно.

– А что Советник?

– Прискакал собственной персоной, – сказала Жанна. – И даже помог интенданту подняться с пола, а потом ему же и вкатил выговор за неуважение к гостям. Мол, ваша роль исполнять все их желания. Бедолага больше не выступает.

«Виида переигрывает. У него и правда такой авторитет, чтобы он мог безнаказанно ссориться с армейскими?»

На Клебре Алену не показалось, что лакишские вояки питают к нему, политикану, нежные чувства.

– Значит, безделушки остались у нас?

– У нас, – подтвердила наемница. – Ты где сейчас?

– Иду к лаборатории.

– Вовремя. Кажется, Виида, Тиброн и Фита ШакРок собираются разбудить одного из шаари.

Ален выругался, прибавляя хода. Советник решил, видимо, обойтись без него, нарушив договоренность. Жанна отключилась, пообещав прийти в лабораторию как можно быстрее. Наемник заскочил в лифт, чтобы отправиться на нижний уровень, обозначенный на схемах станции цифрой 9. Большую его часть отвели под лабораторию и ее дорогостоящую начинку. Втиснуть проект в прокрустово ложе станционной планировки не получилось, пришлось снести несколько переборок, построить переходы, основательно заняться безопасностью. Когда десант высаживался на Клебру, работы только вошли в завершающую стадию, и лакиши-рабочие и роботы вкалывали круглые сутки, чтобы успеть к сроку. Ален не мог даже предположить, скольких ольденов стоила эта авантюра бюджету Таглианы.

У главного входа находился стационарный пост охраны, где дежурили пятеро вооруженных до зубов солдат. Раньше они были в составе подразделения, обучением которого занимался Миххел Джос. Хибраниец называл их «пэсталла» – малышня, на старо-хибранийском наречии. Слово шуточное, но лакиши отчего-то прониклись гордостью от факта, что человек дал им это прозвище. Солдаты напоминали добродушных плотоядных ящеров-иксодов, слишком сытых, чтобы рассматривать Алена в качестве пищи.

Джер ждал, что к нему привяжутся, требуя пропуск, но лакиши только проводили его взглядами. Он махнул им правой рукой и вошел через шестиугольный дверной проем. Его встретил яркий белый свет, отражающийся от белого пластика стен. Наемник включил частичное затемнение и мог теперь смотреть через забрало, не боясь ослепнуть. Он никогда не понимал, для чего в лабораториях и исследовательских центрах нужна такая иллюминация. Может, яйцеголовым так лучше думается?

За дверью был переходный отсек и дверь непосредственно в лабиринты лаборатории. У стены стоял робот, тоже белый. Он ожил, когда Ален ступил на ребристую квадратную плиту пола.

– Вы должны надеть это. – Робот держал в левой руке комплект одноразовой стерильной одежды. – Таковы наши правила. Но сначала задержите дыхание – будет проведена дезинфекция вашего костюма.

В этом не было нужды. Маска, встроенная в шлем, справлялась с большинством имеющихся газов. Ален просто ждал, когда окутавшее его облако рассеется. Микрофоны передавали шипение от работы встроенных в стены агрегатов принудительной вытяжки.

Робот напомнил ему об одежде – аляповатом комбинезоне, почти не имеющем формы. Ален, чувствуя себя глупо, напялил ее прямо поверх брони. К стерильной шкурке прилагались перчатки и капюшон. Наемник вытерпел и это.

Похожий на нелепое привидение, он переступил порог собственно лаборатории. Царство белого пластика и белого света простиралось, кажется, на целые парсеки во все стороны. Перед наемником открылся зал-лабиринт, состоящий из полупрозрачных перегородок. За терминалами сидела дивизия лакишей и занималась обработкой данных. Какие-то неведомые Алену приборы мерцали голограммами и хромом. Важные начальники прохаживались туда-сюда с планшетами в руках.

– Могу помочь? – Перед Джером возник предупредительный, затянутый в белую униформу лакиш. – К вашим услугам. Эдду Бол. Младший научный секретарь.

– Веди. Мне надо на вечеринку, – отозвался Ален из-под шлема.

– Простите?

Бол, разумеется, ничего не понял. Хибраниец терпеливо объяснил, что ему нужно. Таглианец испугался, что обидел гостя, и исполнил просьбу.

Лаборатория оказалась даже больше, чем думал наемник. Они шли и шли, петляя по коридорам. В стерильных боксах не прекращалась суета. Лакиши работали с маниакальной усидчивостью.

«И это все ради трех шаари?»

Лакиш наконец привел его в святая святых лаборатории, ее сердце. Внутри большого круглого бокса с прозрачными стенами – бронестекло, разумеется, – находились три капсулы. Над ними с потолка нависали многочисленные манипуляторы, управляемые с консоли за пределами помещения. У Алена в глазах мигом зарябило от разного технологического барахла.

Эдду Бол привел наемника в длинную изогнутую комнату, примыкающую к круглому боксу. Там уже собрались Виида, Тиброн и сам здешний хозяин – Фита ШакРок. Точнее, хозяйка.

Ален видел женщину-лакиша впервые. Он не мог сказать, насколько она красива по меркам своей расы, но на человеческий глаз – нет. В воображении наемника Фита была ожившей сухой корягой. Сколько ей лет? Но вот глаза – глаза притягивали. Живые и пытливые, юркие, словно зверьки, они производили в целом благоприятное впечатление.

Похожий взгляд иногда был у Жанны. В моменты, когда наемница думала о каверзах.

– Герой дня, – сказала Фита, бросив взгляд в сторону Алена. – Я была уверена, что у вас не получится. Людям не доверяю и считаю их слабыми. Надеюсь, обижаться вы не станете, – добавила лакишка.

Наемник уловил обескураженный, но не лишенный скрытого удовольствия взгляд Валака Вииды. Советник чуть развел руки в знак того, что ничего поделать не может. Рибро ПакЛан вообще проигнорировал Алена, а Ламас Тиброн зашелся утробным смехом.

– Я всегда был высокого мнения о хибранийцах, – сказал он. – Лучше их только тулканцы.

Ален заверил Фиту, что обижаться не намерен.

Она ему понравилась – немногие вот так запросто рубят сплеча.

Наемник подошел ближе, глядя через стекло, к которому вплотную примыкала управляющая консоль. За консолью сидели три лакиша в виртуальных очках. Все их внимание поглощала работа с данными.

– Мы хотим разбудить одного из шаари, – объявила Фита, занимая одно из пустующих кресел возле консоли, самое высокое. – Все процессы организма под нашим контролем. Мы ввели в мозг этих людей колонии нанитов и теперь знаем все, что там происходит. А дэррны хитры. Технологию блокировки воспоминаний освоили неплохо, причем обходятся всего лишь регулировкой синтеза белков. Тонкая работа! – восхитилась ШакРок. – Однако контроль не так силен… Смотрите. – Над консолью вспыхнула голограмма с картой мозга одного из шаари. Ален не мог понять на ней ни одного обозначения. – У этого, похоже, блокировка нарушена. Его матрица ближе к стандартной.

– В смысле? – не удержался Ален.

– Любое вмешательство в деятельность мозга имеет свои последствия. Эти двое – у них часть воспоминаний заблокирована. У этого, третьего, видите? Интересующие нас области свободны. – Фита указала на какую-то голографическую абракадабру.

– Мозг третьего чист, а потому похож на мозг любого другого обычного человека, – пояснил Ламас. – Нам закрывают доступ к детским воспоминаниям. Они нам ни к чему. Шаари должен помнить и знать лишь Цитадель и своих хозяев.

– Понятно. А вы? – Ален посмотрел на Тиброна. Тот занял в своем летающем кресле лучшее место у окна. В первом ряду.

– Моя блокировка на месте. Если вы спросите, что я помню, то я отвечу: ничего. Одно время я пытался самостоятельно справиться с проблемой. Пытались и варанцы – а они тоже мастера своего дела. Но не вышло. То есть они могли, но предупредили меня, что подобное вмешательство может иметь плохие последствия.