Банк страха - Дэвид Игнатиус

Лина остановилась в «Бо Риваж» — большой старой гостинице на набережной Монблан. Это была единственная гостиница в Женеве, название которой она знала. Когда у ее отца еще было достаточно денег, чтобы ездить в Швейцарию, он всегда останавливался здесь. Ей дали огромный номер на пятом этаже с балконом, выходящим на «Водяную струю». В ванной, казалось, можно было играть в кегли: это был длинный белый зал, обвешанный ослепительно белыми полотенцами, с массивной раковиной, ванной и биде. Из ванной дверь вела в отдельную комнату, где был туалет. У Лины возникло чувство, словно она по счастливой случайности попала на чье-то чужое место. Видимо, в гостинице решили, что путешествовать в одиночестве может только очень богатая женщина.

Близился вечер. Почти час Лина просидела на балконе, задумчиво глядя на «Водяную струю» и не переставая радоваться тому, что она жива. Ее гипнотизировал этот громадный плюмаж воды, вздымающийся на сотни футов в воздух над гладью Женевского озера и срывающийся вниз туманной россыпью брызг. Она и сама себя ощущала выброшенной вверх струей и медленно опускающимся туманом одновременно. Ее подбросило над поверхностью жизни, а теперь она была в свободном парении, и чем все это кончится, неизвестно. Там, в Лондоне, бравые слова Элен о том, что можно найти деньги, еще имели какой-то смысл. Но здесь, в Швейцарии, эти слова превратились в такой же туман, тающий в воздухе. Она сохранила тексты документов из секретных файлов Хаммуда с названиями банков и номерами счетов, но когда пыталась сообразить, что же с ними делать, ум отказывал ей. Хотелось позвонить Хофману и спросить у него совета, а особенно хотелось позвонить Ранде, о которой она очень беспокоилась. Но она понимала, что звонить им было бы безумием. Так она сидела на балконе долго-долго, глядя на фонтан и ловя последние лучи солнца.

Потом наконец Лина приняла ванну, переоделась в новое платье и спустилась в большой бар вестибюля. Был час коктейля, и в баре толпились бизнесмены из разных стран. Лину провели за столик в углу, вдали от гула голосов. Она попросила принести швейцарскую газету и стакан минеральной воды. Из окна открывался вид на сине-черный простор Женевского озера и причудливые очертания Альп, едва различимые при свете луны. Она огляделась вокруг. Все посетители, даже арабы, держали себя подчеркнуто вежливо и воспитанно. Видимо, Швейцария действует на людей благотворно.

Читая газету и потягивая минеральную воду, Лина вдруг заметила, что на нее смотрит какой-то мужчина. Худой, как трость, он был шикарно одет — галстук от «Гермеса» и золотые запонки — и слегка выпивши. Он явно искал компанию; на вид ему было лет пятьдесят. Сначала Лина отвела взгляд и, углубившись в изучение киностраницы в «Ла Суисс», сделала вид, что кого-то ждет и не хочет, чтобы ей помешали. Но чуть-чуть подумав, поняла, что никого и ничего не ждет и, по правде говоря, испытывает острую потребность познакомиться с кем-нибудь здесь, в Женеве. Она решилась поднять глаза и встретилась с ним взглядом. Он улыбнулся, едва заметно подмигнул ей и, дождавшись ее ответной улыбки, забрал со своего стола виски с содовой и небрежной походкой перешел к ней.

— Приветствую вас, — сказал этот пижонистый стручок. По разговору он был похож на американца. — Ou peut-etre je dois dire: bonsoir! — По-французски он тоже говорил свободно. — Ау, кайф такуул хелло билараби? — И по-арабски тоже неплохо. Очевидно, светлые волосы Лины оказались ненадежной маскировкой.

— Вы знаете так много языков, — сказала она.

— Зовут меня Фредерик Бэр на всех языках. А вас?

— Элен, — ответила Лина.

— По-моему, вам не хватает компании.

— В чужом городе всегда не хватает компании. А вы здесь живете? — Лина решила про себя, что если он ответит «нет», она тут же расплатится и уйдет: турист был бы для нее бесполезен. Что она будет делать, если он ответит «да», она еще не решила.

— Да, можно сказать, я часть местной флоры. Или фауны. Я вечно путаю, кто из них кто. — Он допил свой скотч и подозвал официанта, чтобы заказать еще один. — Что вы пьете? — спросил он, кивнув на бокал Лины. Она заказала «Лилле» со льдом.

Очень скоро Лина узнала о нем все самое необходимое. Фредерик Бэр («Зовите меня Фред!») был американцем из Бостона. В Женеве он руководил отделением аудиторской фирмы. Сам он банкиром не был, но некоторые крупные швейцарские банки входили в число его клиентов. Год назад от него ушла жена, и с тех пор он полюбил захаживать в гостиничные бары и знакомиться с симпатичными женщинами. Конечно, Фред Бэр и о ней хотел кое-что узнать. Лина до сих пор не успела сочинить себе новую биографию и говорила первое, что приходило в голову, импровизируя по ходу разговора.

— Я приехала в Женеву разобраться в делах моего отца, — сказала она. — Он скончался несколько месяцев тому назад.

— Примите мои соболезнования, — сказал Фред. — Он жил здесь?

— Нет. Он был из Ирака. Но, кажется, он хранил здесь кое-какие деньги, причем довольно большие. Правда, они лежали на секретном счете. А теперь он умер, и мы с мамой хотели бы отыскать эти деньги. Поэтому мне нужна помощь. — Лина скромно посмотрела на него. Во всяком случае, подумала она, я смогу получить от него хотя бы краткие сведения о швейцарских банках.

— Хм-м, — произнес Фред, рассматривая свой хайбол. — Вы знаете, где именно он их хранил? Надеюсь, это не какой-нибудь частный банк?

— Нет. Думаю, что нет.

— Хорошо. А то эти карликовые «banques privees», знаете ли, чересчур уж малы — из них все торчит. Невозможно ничего спрятать — слишком бросается в глаза. Стоит сделать один крупный телеграфный перевод, и все уже говорят: «Эге! Чем это таким старик Фредди занимается, что ворочает ста миллионами долларов?» Это не годится. Спрятать деньги можно только в большом банке. Они теряются в огромной куче точно так же, как люди теряются в толпе. Так в каком банке он их хранил?

— Мы думаем, что это «Организация швейцарских банков».

— Тогда вам повезло, дорогая. Это будет несложно.

— Что же я должна делать?

— Просто пойти к управляющему отделением «ОШБ», с которым имел дело ваш отец, и сказать ему, что вы приехали по поводу денег. Если вы знаете номер счета и можете доказать, что вы наследница, он для вас его раскроет. Зут!

— Но в этом-то вся проблема. Мы с мамой не знаем, в каком отделении банка папа хранил деньги и кто из управляющих вел его счет. Мы знаем только номера счетов. Что нам делать? Моя бедная мама просто с ума сходит.

— Очень трогательно, — сказал Фред. Он уже допил свой второй скотч и, раздумывая над этим делом, заказал еще один. — А что вы вообще знаете о швейцарских банках?

— Ничего. Даже меньше. Поэтому я и приехала — чтобы узнать.

— Ну, так может быть, дядя Фред сможет дать вам парочку полезных советов? Как вы считаете?

Лина кивнула.

— О да, прошу вас.

— Первое, что вы должны знать о швейцарской банковской системе, — что она очень большая и очень секретная. Это подземная река, протекающая под всей страной. Ее не видно, но она контролирует все. Банки владеют чудовищными вкладами. На секретных швейцарских счетах лежит свыше триллиона долларов. Представляете? И самое потрясающее то, что большая часть их — деньги краденые. Не хочу оскорбить память о вашем отце, но большинство людей, кладущих деньги в швейцарские банки, делают это потому, что деньги у них «горячие».

— Как интересно! — воскликнула Лина, однако решила вернуть разговор к ее частной проблеме. — Но к кому же мне пойти в «Организации швейцарских банков»?

— Готов дать вам совет. Но только если вы разрешите мне угостить вас обедом в моем клубе.

Лина немного посопротивлялась, но потом согласилась.

Оказалось, что его клуб — это заведение под названием «Гаргойл». Оно находилось на другой стороне Женевского озера. Фреда узнали через глазок и открыли дверь; швейцаром оказалась высокая, плотная блондинка.

Они спустились по ступенькам в большой, богато украшенный зал. Одну его часть занимал довольно скромный ресторан. В другой части был громадный бар и дискотека; в этой части зал состоял из множества отделений, в каждом из которых стоял круглый диван с обивкой под шкуру леопарда. Лина окинула взглядом посетителей. Большинство мужчин оказались арабами — смуглолицые, тщательно ухоженные, в дорогой одежде и обуви. За каждым столом сидел, видимо, свой предводитель, окруженный свитой помощников, братьев, кузенов и телохранителей. Ну, и женщин, конечно. Женщины были еще одной достопримечательностью бара — почти все, как на подбор, светловолосые европейки, отливающие блеском, словно гладко отполированная мебель в модном салоне.

— Чертово заведение, — проговорил Фред. Он улыбнулся и помахал рукой нескольким посетителям и повел Лину из дискотеки в ресторан. Когда они уселись, Лина, не откладывая в долгий ящик, возобновила свои вопросы.