Конфетка для ковбоев - Ольга Дашкова

— Да, — сказала чуть слышно, а сама улыбнулась.

Кэндис стянула через голову платье, оставаясь перед мужчиной в одних трусиках, затем медленно сняла и их. При этом прикусывая нижнюю губу и явно заигрывая с Шоном.

— Ты меня соблазняешь, Конфетка?

— А ты как думаешь?

— Думаю, что да. Но, малышка, — это опасно.

Кэндис ощущала себя такой открытой, раскрепощенной, даже немного распутной рядом с братьями Паркер. Она и не думала, что способна на такое: провоцировать и соблазнять. Но это было невероятное чувство власти над этими сильными мужчинами. Шон склонил голову и улыбнулся, глядя на то, как Кэндис легкого отбросила в сторону трусики и, виляя попкой, прошлась за двери душевой. А потом, уже сквозь стекло, как она включила воду, и та побежала по ее стройному телу.

Пуговицы рубашки не хотели расстегиваться, Шон рванул их, выдирая с нитками. Быстро снял джинсы и белье, член стоял, подрагивая при ходьбе. Кэндис чуть отошла назад, смотрела, как мощная фигура Шона надвигается на нее. От предвкушения того, что будет, потянуло низ живота, как её киска наполняется возбуждением.

— Ты этого хотела, малышка? Свести меня с ума?

— Да, я только этого и хочу последнее время.

Шон несколько секунд стоит под струями воды, пожирая взглядом Кэндис, ее торчащие соски, они так манят взять их в рот, животик, половые губки, которые припухли и так отчетливо просматриваются. Резко оказывается рядом, подхватывает Кэндис на руки, усаживая на выпирающий выступ на стене, накрывает ее губы своими.

Кэндис сидит на идеальной высоте, ее раздвинутые ноги и открытое лоно как раз на уровне эрекции мужчины. Она берет в руки его член, смотрит на крупную головку, проводит по стволу несколько раз. Шон двигается ближе, скользит головкой по половым губам.

— Потри моей головкой свой клитор, малышка.

Это звучит так чертовски порочно и возбуждающе, Кэндис разводит ноги шире, делает круговые движения членом по твердому бугорку, ноги начинают дрожать, дыхание учащается.

Шон стискивает зубы, смотрит на то, как малышка доставляет себе удовольствие, эмоции на пределе, он наряжен, в голове шум.

— Все, Конфетка, перестань, сейчас не выдержу.

Убирает ее руки, в тот же миг толкается, притягивая девушку за бедра, насаживая на себя. Она кричит, переполненная эмоциями и ощущениями, член ритмично вбивается, растягивая сеточки. Шон поднимает ее колени, входит резче и глубже, Кэндис цепляется за его плечи.

Горячий пар окутывает их тела, шум воды, стоны, вскрики.

— Ааааааа…..Шон…..боже.

— Да, малышка, кричи, кричи громче.

Крики Кэндис эхом отражаются от стен душевой, Шон готов кончить только от ее стонов.

— Потрогай себя, Конфетка, поласкай клитор.

Она опускает руку, быстро начитает его натирать, они оба смотрят на то, как член Шона утопает в ее киске, как пальчики кружат по набухшей вишенки клитора. Шон чувствует, как стеночки влагалища начинают сжиматься на его члене, спина девушки выгибается, видит, как ее тело начинает сотрясать оргазм. Кэндис запрокидывает голову, кричит. Смотреть на то, как кончает эта малышка, — уже чистое удовольствие.

Шон толкается так глубоко, как возможно, кончает сам, покрывая ее своим семенем. Тело долго не отпускает напряжение, но Шон медленно выходит из пульсирующего лона, скользит по щекам пальцами, нежно целует в губы.

– Я так люблю тебя, малышка.

Кэндис замирает, смотрит прямо в глаза Шона, а в них уже не огонь, а такая нежность, которой она раньше не видела.

— Правда? — переспрашивает, словно ей послышалось.

— Правда, маленькая, очень люблю.

— И я люблю. Люблю тебя.

Целует, крепко прижимаясь к мужчине, обхватив его за шею, на глаза наворачиваются слезы. И откуда только они взялись? Что за ерунда такая с ней происходит, то дергается, то плачет.

— Что, что случилось? Почему ты плачешь? Больно?

— Нет, — улыбается, вытирая слезы. — Это от счастья.

— Все-таки зря мы забрали тебя из госпиталя. Надо было дождаться утра.

— Нет, не зря. Я сама хотела уходить, Рик не пускал. Я так разозлилась на него, но тут пришли вы.

Шон спустил девушку на пол, выдавил шампуня и начал намыливать ее волосы, было очень приятно. Она сама взяла гель и начала мыть мужчину, было так трогательно и нежно, пока к ним в душ не зашел Лукас.

— Я опять пропустил все самое интересное?

— Конечно, — Кэндис засмеялась и посмотрела на Шона.

— А меня кто помоет?

Лукас подошел сзади, тут же лаская ее по спине и ягодицам, Шон подвинул девушку под струи воды, чтоб смыть шампунь, а Кэндис чувствовал, как при этом четыре пары рук скользят по ее телу, как она вновь начинает возбуждаться, как чьи-то пальцы гладят ее киску, а губы целуют набухшие соски. Кто целует, а кто гладит, она уже не могла понять.

— Хочу кое-что сделать, ты позволишь мне, Конфетка? Хочу побрить и вылизать твою киску.

— Лукас!

Но Лукасу не нужно ее согласие, он снова усаживает ее на выступ, выдавливает гель, берет с полки станок. Кэндис лишь остается подчиняться, раздвигает ноги, Лукас размазывает по раскрытому лону гель, пальцы задевают клитор. Она смотрит вниз, а Лукас начинает скользить бритвой по половым губкам, нежно, медленно. Выбривает все под чистую, не забывая про лобок, она, словно девочка, гладкая, без единого волоска, что успели отрасти за несколько дней.

— Вот так, да, малышка, такая нежная, такая сладкая.

Шон наблюдает за всем, стоя в стороне. Его самого возбуждает то, что он видит, как девушка открыто реагирует, как смотрит и прикусывает губки. Но когда Лукас опускается на колени и накрывает ее киску губами, она вскидывает глаза и смотрит только на Шона.

— Боже, какая вкусная, словно мед.

Лукас кружит языком по клитору, тут же лижет припухшие губки, снова клитор, а потом засасывает его губами, отчего Кэндис вскрикивает. Еще немного, и она готова снова кончить, ее киска такая чувствительная, она уже течет.

Лукас готов кончить сам, его член стоит давно, он гладит свои яйца, не хочет прикасаться к члену, иначе он кончит моментально. Грудь Кэндис болезненно ноет, язык Лукаса творит невероятные вещи у нее между ног, а она смотрит на Шона, как он уже снова возбужден и слегка подрачивает свой член. Эти мужчины сведут ее с ума. Она уже потеряла от них голову.

— Не могу больше, Конфетка, я должен кончить.

Поднимается, быстро снимает ее, разворачивает, Кэндис упирается руками в кафельную стену, прогибает спину, кричит, когда Лукас входит в ее. Так же, как Шон, резко, сильно натягивая на себя. Несколько сильных и глубоких толчков, перевозбужденный член Лукаса дергается, сперма толчками вырывается, он кончает,