Конфетка для ковбоев - Ольга Дашкова

и не должно быть проблем. У тебя больше не будет проблем, потому что они теперь наши. Потому что ты — наша. Так будет теперь всегда. Привыкай.

Она была так ошарашена этим заявлением, что даже не знала, что ответить. На глаза снова навернулись слезы, настроение менялось, будто она был на аттракционе, такие американские горки, то захватывает дух от счастья, то страшно.

— Это от Рика, офицера Рика Робертса. Он не мог дозвониться, написал, что я должна приехать в участок, чтоб забрать Гарри. И есть информация о моей маме, точнее, о женщине по имени Лора Браун.

— И что тебя так расстроило?

— Она ведь не мертва? В полицию просят прийти лишь, когда хотят сказать плохие новости.

— Что ты, нет. Почему ты так решила?

— Не знаю, это первое, что пришло в голову.

— Лукас отвезет тебя, а вечером мы увидимся и обо всем поговорим. Да, малышка?

Шон подошел, приобнял девушку за плечи, прижал к себе. Такая маленькая, а так пытается быть сильной, словно совсем одна в этом мире и ей некому помочь.

— Да, конечно, спасибо тебе.

* * *

Солнце снова пекло, плавило асфальт, обжигало кожу. На парковке полицейского участка Спринг сити округа Харрис стоял ее видавший виды старенький пикап. Кэндис удивилась, но было не до этого.

— Мне пойти с тобой?

— Нет, Лукас, не надо. Вы опять устроите с Риком скандал, а может и драку, я не хочу, чтоб обо мне говорили больше, чем уже есть. Чтоб о нас говорили плохо и собирали сплетни.

— Ты такая забавная, Конфетка. Но разговоры неизбежны. Они всегда будут, не стоит их принимать так близко.

— Я понимаю, но давай сейчас я сама. Мне надо забрать Гарри, поговорить с ним. Мы с ним вместе вернемся домой. Все будет хорошо. Не переживай.

— Хорошо, уговорила. Но я бы пошел с тобой.

— Нет, Лукас. Я сама.

— Тогда поцелуй меня и беги.

Кэндис улыбается, быстро целует его в губы, быстро выбирается из машины, потому что руки Лукаса уже притягивают ее к себе. А если она задержится хоть на минуту, то совсем никуда не уйдет.

— Все, все, до вечера.

Глава 41

— Кэндис, присядь сюда. Тебе принести воды?

— Да, если можно. Спасибо.

Девушка сидела в кабинете шерифа, но ничего перед собой не видела. В голове крутилось одно слово — труп. Труп? Чей труп? Ее матери? Она ничего не понимала.

— Кэндис, ты снова бледная, тебе плохо? Что сказал тебе Гарри?

Джим Робертс усадил девушку в кресло и подал стакан воды. Рик стоял рядом, раздраженный и взбешенный.

— Рик, успокойся, ты только пугаешь ее.

— Кэндис, посмотри на меня.

Он присел на корточки и начал внимательно вглядываться в лицо девушки. Она и правда была бледная, что в ее положении не удивительно. Джиму еще во многом придется разобраться. Узнать, как она жила, почему мать бросила их, оставив своего ребенка одного с взрослым мужчиной. Расспросить, кто же отец ребенка, которого она ждет. И, самое главное, сказать, что он ее отец.

— Я, когда зашла в участок, вас никого не было. Я обратилась к другому офицеру, что приехала за Гарри Эвансом. Гарри вывели, вот тогда он сказал, что тело Лоры нашли в пригороде Хьюстона. Ему позвонили по телефону из записной книжки, что был у нее в сумочке вместе с водительским удостоверением на имя Лоры Браун.

— Послушай меня, успокойся, девочка. Гарри все не правильно понял.

— Что именно не правильно? Что непонятного в слове труп? Он сказал, что над ней надругались и необходимо опознание, надо ехать в Хьюстон.

Кэндис чувствовала, что ее накрывает самая настоящая истерика. В руках дрожал бокал с водой, слезы уже катились по щекам, в груди стоял ледяной ком. Джим сидел перед ней на корточках, гладил по рукам.

— Послушай, все совсем не так. Мы связались с Хьюстоном, да, в пригороде был обнаружен труп женщины, в сумочке удостоверение на имя твоей матери Лоры Браун, но это была не она. Женщина темнокожая, это явно не Лора. Я попросил коллег пробить, обращался ли кто-нибудь с заявлением о краже документов. И да, такое заявление было, как раз от Лоры Браун.

Кэндис всхлипнула, даже икнула, продолжая во все глаза смотреть на шерифа. В груди все еще бешено отбивало свой ритм сердце, но руки перестали дрожать. Она отпила воды, посмотрела на Рика, снова на шерифа.

— Рик, это правда? Это точно не моя мама?

Она все никак не могла прийти в себя, плохо соображала, слезы все еще текли по щекам сами по себе.

— Ну что ты, все хорошо, девочка, не переживай. Полиция связалась с ней, Лора точно жива.

У Джима сердце щемило в груди от ее слез. Хотелось закрыть от всего мира, защитить, а еще дать ту заботу и тепло, которых он не дал, отвернувшись от нее.

— Вы знали мою маму?

— Отец, да скажи ты уже ей.

— Рик!

— Что скажи? Что вы должны мне сказать?

— Кэндис, послушай, — он забрал стакан, поставил на стол. — Да, я знал Лору, мы некоторое время встречались. Она говорила тебе, кто твой отец?

Кэндис зависла, шериф так странно на нее смотрел, что становилось не по себе. Она, конечно, спрашивала у матери, когда была совсем маленькая, почему у нее нет папы, как у всех детей. Это нормальный вопрос любого ребенка, растущего без отца. Но мать ничего не отвечала или расстраивалась и начинала ругаться. Со временем Кэндис прекратила задавать такие вопросы. Дальше, когда она уже пошла в школу, ее дразнили, говорили о матери плохие слова. Даже Оливия, там, в кафе, сказала то, о чем шептались много лет назад, что ее мать сама не знает, от кого родила дочь. Обидно, очень обидно, но не смертельно.

— Нет, она не говорила. Никогда не говорила.

— Тебе сейчас все покажется странным и, может, невероятным, словно в каком-то сериале или кино. Господи, даже самому не верится в это. Я очень виноват перед тобой и Лорой. Не знаю, простишь ли ты меня.

Джим потер лицо руками, встал, прошелся по кабинету. Снова вернулся, присел, заглядывая девушке в яркие голубые глаза.

— Рик. Я ничего не понимаю, — Кэндис посмотрела на мужчину, стоявшего рядом, но тот молчал, глядя только на отца.

— Мы были близки с Лорой, встречались какое-то время, я уже говорил. Ты — моя дочь.

В кабинете повисла тишина. Это что, такая шутка? Отец? Шериф города — ее отец? Точно, все это напоминало дешевый