Профи из «Вымпела» - Сергей Москвин

Дрожащими руками Жигалов вынул из лежащей на столе пачки сигарету, сунул ее в рот и закурил... О чем он собирается доложить? О том, что, по сообщению нового сотрудника, почти стажера, вооруженные террористы захватили железнодорожную цистерну с сорока тоннами мощнейшей взрывчатки и собираются ее взорвать? Воронин считает именно так, но можно ли ему доверять? Он решил, что цистерна следует в Москву в товарном поезде, и, как выяснилось, ошибся. Не ошибается ли он и в отношении всего остального?.. Глубоко затянувшись, Жигалов разогнал рукою сигаретный дым. Так что, не докладывать вовсе? А если все обстоит именно так, как сообщил Воронин? И террористы действительно взорвут эту чертову цистерну. Да еще погибнет уйма народу. Тогда он, как допустивший преступную халатность, не только вылетит со своего места, но и загремит под трибунал! Нет, доложить руководству все-таки придется. Но сначала нужно собрать максимально полную информацию о случившемся. Толковый доклад должен в какой-то мере унять гнев начупра. Знать бы еще, где эта чертова цистерна! Одно дело, если на станции. А что, если действительно в каком-нибудь поезде? Как это выяснить? Воронину ни в одиночку, ни с прикрепленным к станции опером местной ФСБ, обеспечивающим оперативное прикрытие транспортного узла, станцию не обыскать. Для этого нужен не один десяток человек. Значит, придется задействовать транспортную милицию... Жигалов со злостью затушил в пепельнице недокуренную сигарету. Проблема явно выходила за уровень его компетенции. Нехотя подполковник потянулся к трубке телефона прямой связи с начальником управления.

Погруженный в собственные мысли, Ворон спустился на первый этаж и вышел из станционного здания. По ближайшему пути медленно двигался очередной смешанный товарный состав: предназначенные для перевозки сыпучих грузов вагоны без крыш, полностью открытые железнодорожные платформы и несколько цистерн. По мнению Жигалова, цистерна с окислителем все еще находится где-то на станции. Но для чего террористы стали бы держать ее здесь?! Ясно, что они собираются использовать окислитель как оружие, превратив цистерну в мощнейший фугас. Если они не взорвали ее на месте, значит, в качестве мишени террористами выбран другой город, где число жертв взрыва будет максимально большим. И самой «выгодной» мишенью, как по числу жертв запланированного теракта, так и по вызванному им общественному резонансу, безусловно, является Москва! Причем у террористов была возможность доставить цистерну-фугас в Москву вместе с поездом-бензовозом! Почему же они ею не воспользовались? Не знали, куда направляется стоящий на девятом пути состав? Но помогавший террористам составитель поездов, которого они затем убили, должен был об этом знать! Значит, узнали и террористы. Почему же не подцепили к нему цистерну с окислителем вместо похищенной для подмены цистерны с бензином? Почему оставили в составе девятнадцать цистерн вместо положенных двадцати? Ведь это явный риск. Кто-нибудь из железнодорожников, да тот же машинист, мог пересчитать цистерны еще на станции!.. Ускользающий в диспетчерской факт внезапно вынырнул на поверхность сознания... Машинист должен был пересчитать цистерны перед отправлением поезда, но сделал это только после указания Крохаля. Сделал? С момента первого сеанса связи до того, как машинист дал свой ответ, прошло всего несколько минут. Как он успел за это время и остановить поезд, и пересчитать цистерны? Солгал? Но заставить солгать его могли только захватившие поезд террористы!

Ворона бросило в жар. Сейчас он не мог понять, как столь очевидная мысль не пришла ему в голову раньше... Конечно! Террористы не стали полагаться на случай. Захватив цистерну жидкой взрывчатки, они точно так же захватили и средство ее доставки – направляющийся в Москву состав-бензовоз! Последняя мысль подняла в памяти Ворона целый пласт воспоминаний, связанных с аналогичной террористической акцией... Поджог военного госпиталя во Владикавказе в декабре прошлого года! Причиной пожара стал взрыв начиненного взрывчаткой бензовоза с кустарно произведенным напалмом... Гамадов! Инженер-химик по специальности, выпускник Московского химико-технологического института... специалист по объемным взрывам. Вот кто наверняка знал, что скрывается за аббревиатурой ОРТ и цифровым шифром. И замысел его новой акции практически в точности повторяет сценарий теракта во Владикавказе. Только на этот раз в его руках куда более мощная взрывчатка, с которой он собирается атаковать уже не госпитальный корпус с сотней раненых, а многомиллионный город.

Ворон поспешно выхватил из кармана мобильный телефон и снова набрал номер своего начальника.

– Товарищ подполковник! – закричал он в трубку, едва услышав голос Жигалова. – Я ошибся, вернее, наоборот! – От волнения Ворон даже не заметил, что говорит бессвязно. – Цистерна с окислителем в московском составе! Его захватили террористы и заставили машиниста солгать!

– Откуда это известно?

– Это... – Ворон на секунду замешкался. Он мог рассказать начальнику все, что ему известно о Гамиде Гамадове. Но такой рассказ отнял бы слишком много времени, и Ворон посчитал его излишним. – Это мои собственные выводы.

Жигалов в ответ недовольно засопел и, даже не пытаясь скрыть раздражение, заговорил:

– О захвате террористами цистерны с ракетным окислителем я только что доложил начальнику управления. В настоящее время руководством ФСБ создается оперативный штаб для разрешения чрезвычайной ситуации и предотвращения теракта. В Канаш уже выехала оперативная бригада, состоящая из опытных следователей и оперативников. Им вы и сможете высказать все свои выводы и соображения. А до прибытия бригады в Канаш совместно с оперативниками линейного отдела внутренних дел организуйте поиск похищенной цистерны на станции. Все ранее вышедшие из Канаша поезда на ближайших станциях также будут досмотрены силами наших оперативников и сотрудников линейных подразделений МВД. Вы уяснили свою задачу, капитан? – резко закончил он.

– Так точно.

– Выполняйте!

Жигалов разъединился. Но его голос еще продолжал звучать в ушах Ворона: «Вы уяснили свою задачу, капитан?» Такими же словами начальник отчитывает перед строем проштрафившегося солдата. Формально подполковник прав. В управлении наверняка существуют детальные инструкции и как следует действовать в случае захвата террористами взрывоопасных грузов. Да и на самой железной дороге должны регулярно проводиться подобные учения. А он, вместо того чтобы выполнять поставленную задачу, лезет к начальнику со своими соображениями, тем самым отвлекая его от руководства операцией по обезвреживанию террористов.

Мысленно укорив себя за суетливость и не к месту проявленную инициативу, Ворон отправился в линейный отдел внутренних дел.

Линейный отдел транспортной милиции располагался в здании вокзала, на первом этаже его служебного крыла. Попасть туда можно было как из самого здания, так и со стороны перрона. Вновь проходить по душным, плохо проветриваемым помещениям, пробираясь сквозь толпу ожидающих отправления транзитных пассажиров, совсем не хотелось, поэтому Ворон предпочел обходной путь. Выйдя на перрон, он обогнул здание вокзала и, отыскав в торце дверь с указателем «Линейный отдел Управления внутренних дел на транспорте», вошел внутрь. За барьером, отделяющим дежурную часть, милицейский майор, стоя навытяжку, разговаривал с кем-то по телефону. Рядом с ним в ожидании застыли четверо сотрудников в форме и еще двое в гражданской одежде. Очевидно, телефонный разговор был настолько важен, что на появление армейского капитана никто из милиционеров не обратил внимания. Лишь один из гражданских мазнул по нему быстрым взглядом и вновь повернулся к вытянувшемуся по стойке смирно майору.

Немая сцена продолжалась несколько секунд. Наконец майор положил телефонную трубку (Ворон заметил, как он при этом судорожно сглотнул) и повернулся к входной двери. На его лице появилось выражение узнавания. И не успел Ворон представиться, как милицейский майор требовательно спросил:

– Вы из военной контрразведки?

– Оттуда. Капитан Воронин.

Ворон вынул из кармана свое служебное удостоверение, собираясь предъявить его, но майор отмахнулся от него.

– Майор Толстых, начальник отделения.

На выпирающем животе майора его форменная рубашка топорщилась складками. Так что фамилия начальника отдела вполне соответствовала его внешнему облику.

– Значит, это для вас мне поручено отыскать на станции пропавшую цистерну со взрывоопасной жидкостью? – продолжал он.

Сотрудники отдела изумленно переглянулись, впервые услышав о таком приказе. Сам Ворон с трудом сумел скрыть удивление. Он никак не ожидал, что указание о поиске цистерны с окислителем ракетного топлива поступит в линейный отдел столь быстро. Очевидно, оперативный штаб, о котором говорил Жигалов, уже приступил к работе. Но какова формулировка: ни слова о захвате цистерны бандой вооруженных террористов! Как же нужно было исказить его сообщение, чтобы оно дошло до исполнителей в таком виде! Внезапно Ворона бросило в жар. Местных милиционеров он еще сможет предупредить о террористах, но те, кто будет осматривать следующий в Москву бензовоз, так и останутся в неведении! Да несколько сотрудников транспортной милиции и не справятся с целой диверсионной группой чеченских боевиков, как не справились с ними охранявшие цистерну солдаты армейского караула. Обезвредить террористов под силу только спецназовцам, таким, как бойцы «Вымпела» и... он сам. Если террористы на начиненном взрывчаткой поезде прорвутся к Москве, Ворон никогда себе этого не простит. Он обязан сделать все возможное, чтобы не допустить теракта. Пусть даже для этого придется нарушить приказ Жигалова, велевшего ему дожидаться в Канаше прибытия оперативной группы.