Двойник для шута - Виктория Угрюмова

Уже стемнело, но Сивард зажег только четыре свечи: по одной в каждом из четырех огромных серебряных канделябров. Их света хватало только на то, чтобы не споткнуться и не набить шишек в кромешной тьме, да в подробностях разглядеть стол одноглазого. Большая же часть комнаты тонула во мраке.

Сивард Ру в своем пышном праздничном одеянии — великолепном костюме черно-красно-золотого цвета, в перьях и мехах — казался абсолютно неуместным в этой рабочей обстановке. Обнаружилось, что он прихватил с собой пару бутылок вина и теперь пил в одиночестве, раздумывая над очередной проблемой.

— Что случилось? — спросил маг шепотом; не решаясь нарушить торжественную тишину, царящую здесь.

— А-а, это ты! — обрадовался Сивард Ру. — Просто великолепно, что ты явился. А я уж собирался отряжать за тобой человека, потому что мне скоро потребуется помощь: видишь ли, вернулись те, кто сопровождал Террил в ее поместье. Они привезли свежие новости; и новости, сразу предупреждаю, прескверные. Плеснуть тебе винца в бокал? Только в мой — другого нет.

— Что с Террил? — выдохнул маг.

— Все в порядке, слава Богу. Но не знаю, стоит ли сейчас говорить Теобальду, что ее пытались похитить, или повременить с этим.

С этими словами Сивард придвинул магу непочатую бутылку, только что им откупоренную. Бокал повертел в руках, но отдавать не стал. Вместо того налил вина и себе. Поднял на уровень глаз, разглядывая на свет прозрачную голубую жидкость.

— Кто пытался? — деловито спросил Аббон.

Время ужасаться и переживать уже прошло, а теперь наступило время действия. И он желал знать все подробности, чтобы составить для себя полную картину несостоявшегося покушения.

— Хочешь, я попрошу, чтобы Элсмир и Эригаль повторили для тебя свой рассказ? — предложил Сивард.

— А ты уже расспрашивал их?

— Конечно. Уже успел. Они сразу изложили суть мне и Аластеру, а потом он отправил их спать.

— Тогда пусть отдыхают после долгого пути — они и так вернулись слишком быстро.

— Что ты хочешь — двое суток скакали во весь опор, останавливаясь только для того, чтобы сменить коней. К тому же они привезли одного из нападавших. Выпьешь еще? За здоровье новобрачных, естественно.

— Что же ты молчишь о самом главном? — возмутился Аббон.

— Интересно, кто тогда говорит? — съязвил Сивард. — Ладно, слушай краткое изложение их приключений. Когда они проезжали Драконий хвост, жена старосты предупредила, что вперед, к подножию гор, поехали подозрительные люди. Так что наши гвардейцы были готовы к этой маленькой неожиданности. Думаю, тот, кто задумал всю эту интригу, не учел, как преданы гравелотским господам тамошние жители. А теперь спроси меня, Аббон, о самом интересном сколько людей ждали маленький кортеж из четырех путешественников, из которых к тому же один кучер и еще один — беременная женщина?

— Ну…

— Пятьдесят, — странным, чуть ли не торжествующим тоном провозгласил одноглазый.

— Не может быть.

— Может. Наши герои, конечно, справились и даже сумели оставить главаря в живых, надеясь выяснить у него, кто нанял такую ораву людей, чтобы похитить Террил.

— А с чего они взяли, что ее хотели похитить, а не убить?

— Разбойники пытались нападать на Элсмира и Эригаля, а остальные тем временем хотели увести экипаж с Террил в обратном направлении. Им удалось смертельно ранить кучера — он скончался уже в поместье Теобальда.

— Это печально, — склонил голову Аббон. — А у него были родные?

— Только брат и племянник, — быстро ответил Сивард.

— Назначь им пенсию, — сказал маг.

— Все-таки не можешь ты, чтобы меня не обидеть, — поморщился одноглазый досадливо. — Конечно же, я об этом подумал. Завтра напишу петицию императорскому казначею.

— Извини, — буркнул Аббон. — Как здоровье графини?

— Прекрасно — настолько, насколько может быть после такого испытания. Террил не дала спуску этим проходимцам!

— А зачем тебе моя помощь? — спросил Аббон.

Сивард помрачнел, почесал нос:

— Тут такая закавыка вышла, даже не знаю, справимся ли. Этот главарь их как понял, что наши сделали с его головорезами, да как воинов и саму госпожу графиню в деле увидел, так умом и поехал. Причем не маленько, а основательно — так что теперь от него толку как от козла молока. А мне крайне нужно знать, кто и где нанял его, чтобы совершить похищение.

— И что тебе это даст? — пожал плечами Аббон. — В таких делах всегда участвует столько посредников, что настоящего виновника ты не обнаружишь.

— Эх, маги, маги, — вздохнул Сивард. — И на что вам ваше могущество, если вы простых вещей уразуметь не можете? Ну и что, что он стакнулся с посредником и тот наплел ему с три короба? Думаешь, я не знаю, как это делается? Но ведь должны же они были в случае успеха где-то встретиться со своими нанимателями, чтобы передать им Террил и получить свои деньги? Или стрелу в спину… Это уж как хозяин распорядился. Если бы мы с тобой поспорили, то я бы лично поставил на стрелу. Этот наш приятель действует очень решительно. Ну что, спорить будем?

Аббон даже не отвечал. Ему уже неоднократно приходилось заключать пари с одноглазым, и теперь он был твердо убежден, что совершенно незачем увеличивать и без того немаленькое состояние Сиварда. Поэтому он снова вернулся к тому вопросу, который волновал его больше всего:

— Ты пришел к выводу, что он все-таки один — этот наш приятель?

— А вот и не угадал! — ухмыльнулся одноглазый. — Тот, который заказал похищение графини, пытался и подкупить придворных — у него стиль особенный; правда, ты в этом ничего не понимаешь, так что тебе и неинтересно. Но уверен, что помощников у него хватает — он на собственные силы не рассчитывает. А вот другой убийца, этот твой призрак монхигана, тот действует в одиночку. Видимо, он не слабый противник, но и не дальновидный. Правда, разыскать его будет сложнее, чем первого, зато у него больше времени уйдет на подготовку следующего покушения, если он вообще решится на это. Короче, давай я прикажу доставить сюда разбойника, а ты его, если сможешь, разговоришь.

— Что с ним потом станет? — поинтересовался Аббон.

— Казним, конечно. Я человек гуманный. Зачем его мучить, бедолагу? Но если ты против, то могу просто сказать Теобальду, что отдаю этого мерзавца на его попечение.

— Лучше казни, — посоветовал Аббон. — В живых его в любом случае оставлять нельзя, чтобы никто другой не смог проникнуть в его мысли.

— Разве это так просто? — изумился Сивард.

— Конечно, нет. Но я уже ни в чем не уверен. Я представил на минуту человека, чья ненависть настолько ослепила его, что он мечется, не разбирая дороги. И тогда главная заповедь мага — не будить некоторые силы, многажды подумать, прежде чем обращаться к ним за помощью, — эта заповедь может быть им забыта.