Король должен умереть - Леонид Сиротин

и потянулись вереницей в распахнутые створки шлюза. Волчица к неудовольствию Арта закурила вейп с хафом. Предложила капсулу наркотика Маркусу.

— Отборная смесь прямо с Беллерофонта. Лучшая в обитаемом космосе, поверьте старой Волчице, милорд.

— Охотно верю, но откажусь, — качнул головой Кантор. — Формально я еще на службе.

— Вы очень строги к себе, Маркус.

— Кто? Я? О, нет-нет, Линда, дорогая, — офицер усмехнулся, на этот раз невесело. — Это не я строг, отнюдь. С тех пор как на планету прибыл легат эрцгерцога, нам всем пришлось освежить в памяти воинский устав Высокого Дома. Валькон Тэтра нетерпим к слабостям, даже к самым безобидным.

Арт едва не провалил операцию Восстания. От удивления он почти вышел из роли старпома-заппо и чуть было не заговорил. К счастью, его опередила Гвин. Удивленная не меньше напарника, ведь именно ее выстрел разорвал Тэтру пополам.

— Валькон Тэтра? Разве он не погиб, — в последнюю секунду она сообразила, что место гибели Тэтры не было общественным достоянием, — где-то на Периферии?

— Мне тоже доводилось слышать нечто подобное, — Маркус покосился на Волчицу. — Но, хм-м, видит Аннун, время и чудесный палеотек лечат любые раны. Даже те, что некоторые врачи по своему скудоумию полагали смертельными. Наш доблестный Валькон снова в прекрасной форме и полон рвения служить Дому Кантор в новом качестве легата на дальней Периферии. Это не байки, моя дорогая. Это говорит человек, который видит посланника эрцгерцога каждый день так же близко, как тебя.

— Вы говорите о лазаре? — тихо спросила Линда-Гвин, наклоняясь к офицеру.

Маркус каэр Этна скривился, быстро стрельнул глазами в сторону своих людей. Неподвижного Арта он уже привык воспринимать как мебель.

— Я говорю о том, что слухи о преждевременной кончине легата очень сильно преувеличены, — так же тихо сказал Маркус. — Валькон Тэтра прослужит эрцгерцогу еще долго, так долго, что, возможно, службы хватит и на правнуков Армина каэр Кантора.

Каэр Этна не мог выразиться более прямо, даже говоря обиняками. Валькон Тэтра воскрес из мертвых, благодаря запретной утраченной палеотехнологии. Ее создатели, выходцы с планеты Гоморра, Забытая Династия, были прокляты и стерты из коллективной памяти Империи за чудовищные преступления. Капитану стоило огромного труда оставаться в образе немого заппо, неспособного хотя бы руганью выразить ярость и отвращение.

Канторы были способны на любую мерзость, но Арту до этого момента казалось, что даже у них есть свои границы. Черно-желтые были людьми в противовес лазарю и его творцам, заменявшим свою плоть синтетикой и сплавлявшими свои сознания в одно целое с извращенными машинными разумами. Истинные мотивы и цели Забытых оставались загадкой, но одно не оставляло сомнений — они отвергали человеческую этику и мораль на пути к этим целям. Их правление вело Империю к катастрофе, которая, как считали некоторые ученые, завершилась бы новым глобальным вымиранием.

Человечество спасло Великое Очищение, тотальная война, в которой Забытая Династия была уничтожена вместе со своими вассалами. Их уцелевшие творения пополнили число артефактов палеотека и смертельно опасных загадок таких миров, как Гоморра и Гаргаунт. Еще жутких и неправдоподобных историй, пересказываемых завсегдатаями портовых кантин. Лазари, биомеханическая нежить для Арта были одной из таких историй еще десять минут назад.

Помимо разнообразных тошнотворно кровавых подробностей, рассказчики сходились в том, что среди порождений Забытых нет более умной и опасной твари, чем лазарь. Капитан «Эйгир» очередной раз мысленно проклял своих нанимателей и себя за неосторожность и жадность, которые привели его на Катраэт. Он ничего в жизни не желал так страстно, как оказаться вместе с Гвин не ближе, чем в тысяче парсеков от Тиндагола.

— Почему он просто не улетел? — спросил скриптор.

— Не знаю, — король воспроизвел мысленный эквивалент пожатия плечами. — Едва ли из-за денег или опасения, что их остановят Канторы. Возможно, на свою беду Арктурианин был человеком слова. Или Тиндагол держал его в своей власти и не был еще готов отпустить. Не раньше, чем капитан сделает то, за чем он на самом деле прилетел.

— Так когда мне ожидать перевода гонорара на счет, милорд? — спросила Линда-Гвин, провожая Маркуса к его машине.

Последняя капсула перекочевала из трюма «Зверя Тау Волантис» в грузовик Канторов. Киберы, поджимая лапы, забирались под брюхо «Мула». Солдаты черно-желтых лезли обратно в вездеходы.

— Все как обычно, Линда, душа моя, — каэр Этна описал стеком полукруг, охвативший «Мула» и броневики. — Груз отправится в фильтрационный лагерь. К завтрашнему вечеру, думаю, там закончат с осмотром и оценкой. Тогда я навещу тебя с документами и бутылкой чего-нибудь послаще вашей сильпы, и мы отпразднуем завершение контракта. С тобой и твоим молчаливым помощником. Как ты на это смотришь?

— С восхищением, — незаметным движением ганзерка вложила в руку офицера цилиндрик кредитного накопителя. — И с надеждой, что ожидание не затянется. Простой «Зверя» обходится мне недешево, милорд.

Так же незаметно Маркус убрал накопитель под нагрудник.

— Приятно иметь с тобой дело, Линда, — улыбнулся он. Вздохнул: — Жаль, это в последний раз.

— Последний? — удивилась Волчица. — Почему?

— Ты разве не слышала? — офицер вскочил на подножку «Хакона», повернулся к ганзерке: — Канторы оставляют Тиндагол. Но я этого тебе не говорил, конечно.

Дверь броневика захлопнулась. С глухим гудением движок набрал обороты, командирская машина тронулась с места, за ней потянулись остальные. Покачиваясь на рессорах, мимо вольных торговцев проплыл «Мул», в котором группа Ланса прямо сейчас готовилась выйти из капсул и приступить к исполнению плана, в детали которого Арт и Гвин не были посвящены. Одно не вызывало у Арта сомнений: колонна Канторов вряд ли доедет до фильтрационного лагеря. Где-нибудь на середине дороги ее ждет незапланированная остановка.

— Слышал, Арт, шершни оставляют планету, — повторила Гвин, провожая взглядом машины.

— Надеюсь, скоро мы тоже, — ответил капитан. — Главное, ни во что не ввязываться.

История четырнадцатая. Камень с Арктура

Ослепительная плазменная дуга эрг-штыка вспыхнула между створками аварийной двери. Учитывая толщину запирающих стержней, сделанных из жаропрочного сплава, на то, чтобы вскрыть дверь, у штурмующих уйдет не меньше двадцати минут. По прикидкам Арта, в десять раз меньше времени им потребуется после, чтобы перебить маленький отряд повстанцев, запершийся в контрольном центре.

Из четырех человек, не считая самого Арта, которые отступили за аварийную дверь, двое были тяжело ранены. Один из раненых, скорее всего, умрет до того, как Канторы закончат пилить запоры. Такой расклад в альдебаранском джаксе называется «рукой мертвеца». Но двадцати минут может хватить, чтобы сделать то, за чем они пришли.

— Ты, — Арт кивнул невысокому смуглому бофорцу, чье имя не запомнил. Земляк отсутствовавшего с диверсантами Ланса нес рюкзак со взрывчаткой. — Заминируй дверь.

Бофорец замешкался,