Горец-защитник - Ханна Хауэлл

— Благодарю вас, ваше величество, но я желал бы закончить дело сам. Чего я прошу — если окажется, что я прав, — не забудьте обо мне, когда придет время раздавать конфискованные земли.

— Разумеется. — Король взглянул на секретаря, сидевшего за небольшим столом в дальнем углу зала. — Ранальд проследит за этим.

Ранальд кивнул. Саймону не верилось, что вопрос удалось уладить так легко. Он знал, что король мог и передумать. Но то, что он отдал приказание секретарю, было веским основанием надеяться, что Лоханкорри будет спасен. Король продолжал задавать вопросы, и Саймон отвечал, по-прежнему не называя имен. Затем Саймону разрешили идти, и он бросился в таверну, где его дожидался Торманд.

— Странно видеть, как вы сидите в таверне один-одинешенек, — сказал Саймон, усаживаясь напротив.

— Я женатый человек, — возразил Торманд.

Интересно, подумал Саймон, надоест ли когда-нибудь Торманду произносить эти слова? Скорее всего нет. Ему даже стало завидно.

— И у вас гноятся зубы. Почему я должен верить, что это придумала Морэн?

Он покачал головой, когда Торманд усмехнулся, демонстрируя свои ужасающие зубы.

— Ну, удалось вам повидать короля?

— Да. Он обрадовался, когда услышал, что дело идет к концу. Думаю, ему не понравилось, что я не назвал имен. Как только главарь заговорщиков окажется у меня в руках, скрывать будет нечего. Король проявил сочувствие, узнав о возможном участии в заговоре одного из моих кровных родственников. Если честно, думаю, он точно знает, кто это мог быть, но ничего не сказал. Зато он уверил меня, что я смогу получить земли брата, если их конфискуют. Даже велел Ранальду заняться этим.

— Еще одной заботой меньше. — Торманд допил свой эль и встал из-за стола. — Мне пора домой. Я задержался лишь для того, чтобы услышать новости от короля. Хорошо бы все поскорей закончилось. Семья Илзбет сможет вернуться домой, и сама Илзбет тоже. А вы, друг мой, вернетесь к прежней жизни. Все, как раньше, до того как Илзбет ворвалась в ваш дом с двумя бездомными детьми. Доброй ночи.

— И вам того же, — проворчал Саймон.

Он бы не удивился, если б узнал, что Торманд весело улыбался на протяжении всего пути домой. Перед уходом он наградил Саймона таким взглядом, что стало ясно — ему известно, что Саймон вовсе не хочет возвращаться к прежней жизни. Как он мог позволить себе устроить жизнь иначе? У Илзбет большая, любящая семья, которая ждет не дождется ее возвращения домой. А у него сумасшедший старший брат, затеявший заговор против короля, и земли, которые слишком долго находились под железной пятой жестокого лэрда. Вряд ли у них с Илзбет есть будущее. Все, что они могут себе позволить, — это всего лишь короткую любовную связь.

Глава 13

Напевая про себя, Илзбет мыла пол в передней дома Саймона. Она собиралась поговорить с ним насчет того, чтобы взять служанку в помощь Старой Беге. Конечно, Старая Бега была сильной и здоровой женщиной, но по дому требовалось слишком много работы, и одной ей было трудно справляться. Помогал Макбин, но, если бы из города каждый день приходила девушка-служанка, это было бы совсем другое дело! Внутренний голос побуждал ее самой принять решение, но Илзбет решительно отказывалась его слушать: ей пока никто не давал права самолично распоряжаться в доме Саймона.

Однако в сложившемся положении Илзбет не возражала против тяжелой и многочасовой работы. Напротив, ей это было в радость. Сначала, когда Саймон захватил Дэвида, она обрадовалась. Здравый смысл подсказывал — глупо надеяться, что этого будет достаточно, чтобы доказать ее невиновность. Однако она все же надеялась. Теперь, три долгих дня спустя, она находилась в отчаянии куда большем, чем до того, как Дэвид был пойман. Саймон почти ничего ей не рассказывал, лишь предостерегал, чтобы она никому не проболталась о пленнике. Это молчание только усугубляло ее тревогу.

Она заставляла себя думать об этом. Люди Саймона приходили и уходили по нескольку раз в любое время суток. Вбегали, спеша говорили с ним взволнованным тоном, а потом исчезали. Саймон работал день и ночь, однако умудрялся находить время для любви. При этой мысли Илзбет вдруг улыбнулась.

— Вот, значит, как! Ты счастлива, несмотря на то что работаешь здесь как прислуга.

Илзбет подняла глаза и увидела сэра Уолтера Хэпберна с сопровождавшими его солдатами короля. Ее веселое настроение вмиг улетучилось, она едва не расплакалась, столкнувшись нос к носу со своим бывшим женихом. Илзбет выдержала его пристальный взгляд и, ни минуты не медля, решила действовать — она пнула Уолтера в колено и стрелой бросилась в дом.

— Вернись, сука! Предательница!

Илзбет быстро взглянула через плечо и увидела, что Уолтер сделал солдатам знак следовать за ней. Однако в доме тоже были солдаты — когда и, главное, как они сумели войти? Старая Бега и Макбин, вооружившись метлой и лопатой, пытались не пустить их в дом, да, видно, ничего не вышло.

Один из солдат догнал Илзбет и схватил ее за руку. Но, не долго думая, она развернулась и ударила его в нос. Что-то хрустнуло — Илзбет даже не поняла, что именно — нос солдата или пальцы на ее руке.

— Илзбет, бегите! — закричал Рейд, прыгая на спину другого солдата, подоспевшего на помощь товарищу, и принимаясь нещадно колотить его по голове своими маленькими кулаками.

Солдат, которого ударила Илзбет, стоял, зажав рукой окровавленный нос, и стонал.

— Бегите! — снова закричал Рейд. — Бегите в сад, а там через калитку.

Использовать детей для своей защиты — казалось Илзбет кощунством, но она знала: ей нельзя в тюрьму. Было ясно, что приведенные Уолтером солдаты принадлежали к тому типу людей, которые не решились бы ударить ребенка или старшего по возрасту человека. Никто из ее отважных защитников не пострадал, хотя они-то с незваными гостями не церемонились. С другой стороны, эти же самые солдаты пытались ее арестовать и увести в тюрьму, где ее ждали пытки, а потом и приговор, и казнь… Илзбет понимала, что у нее нет выбора. Саймону придется потрудиться, чтобы привести дом в порядок после разгрома. И ему это сделать проще, чем вырвать ее из тюрьмы. Илзбет повернулась и бросилась к калитке сада.

— Стой, Илзбет! — закричал Уолтер.

— Ты не можешь мне приказывать.

Она протянула руку к задвижке.

— Думаю, очень даже могу.

Ледяное самодовольство в его голосе заставило Илзбет окаменеть. Уолтер явно торжествовал — дурной знак! Илзбет поняла также, что вокруг стоит мертвая тишина. Вряд ли это потому, что всем интересно, послушается ли она Уолтера. У негодяя наверняка есть план, и он уверен, что она сама охотно побежит сдаваться в плен. Илзбет посмотрела на свою руку, лежащую на задвижке, а потом, тяжело вздохнув, обернулась и посмотрела на Уолтера.