Я тебе не невеста, царевич! - Катя Водянова

Велемиру, хотелось довести это до конца. Потому и дала себе слово: еще одно испытание от царя – и убираюсь отсюда.

А до тех пор постараюсь вести себя тише воды и ниже травы. Никуда не ходить, ни во что не вмешиваться, никому не открывать…

И тут же, как назло, кто-то постучал. Вначале хотела не откликаться, затем поняла: все же знают, что я здесь, и молчание будет выглядеть глупо, потому все же подошла к двери и осторожно ее приоткрыла.

– Вася, ты не представляешь, какие у меня новости! – заявила Альма и небольшим ураганом ворвалась в мои покои.

Я только вздохнула и закрыла за ней дверь. Видимо, уединение – это не то, на что стоит рассчитывать в царском дворце. Да и вообще. Интересно же узнать, что у нее там за новости. Так что пришлось идти к моему диванчику и вытащить из запасов чай с угощениями. Тех, кстати, осталось немного, пара пирогов и супчик. Лишний повод быстрее выбраться из дворца и спокойно заняться готовкой.

Но принцесса не особенно набросилась на еду, только отхлебнула чай и выпалила:

– Илора – обманщица!

– Не может быть! – ахнула я.

– Угу. У нее был запас приворотного зелья, которым всех и подпаивала, вот! – на этом она торжествующе вытащила из потайного кармана в платье флакон.

Старый и мутный, но вполне себе целый. Еще из него остро пахло магией и теми ингредиентами, которые обычно и добавляют в подобные зелья. У батеньки таких целая коллекция, давал мне как-то понюхать, чтобы знала и держала ухо востро. Ему-то все равно, пил их, точно квас, даже смеялся, что лучше бы чего хмельное ему приносили вместо тех зелий, и толку больше, и выпить приятнее. А любит он все равно маму, притом, без всякого колдовства.

– Хотела опоить нас с Дмитром, представляешь? – возмущалась Альма. – И опоила бы, если бы Велемир ее за руку не поймал. Главное, не понимаю, зачем? У нас и так договорной брак, в таких делах любовь только лишняя.

На этом она сокрушенно покачала головой, а я в качестве утешения погладила Альму по плечу. Уж я-то знаю, каково это, когда привязывают магией. И пусть Велемир все же набрался мужества и снял кольцо, даже вроде как извинился, а меня все равно угнетала та ситуация.

– Она как-то объяснила это? – я снова принюхалась к содержимому флакона. Сильная магия и состав редкий. Такое, думаю, привораживало надолго и крепко. Но это же не вся работа свахи! Оставались еще короны для ее невест. Надеюсь, хотя бы там обошлось без порций какого-нибудь ядовитого зелья для всех мешающих.

– Да проблеяла что-то, – скривилась Альма. – Мол, это все было для нашего блага. Но тут я сама виновата, наверное, не стоило так сильно перед ней молотом размахивать. А теперь уже и не расспросишь, я ей сказала, что даю две лучины убраться из Лукоморья. Глупо, да? – она сделала виноватое лицо.

– Пусть катится, – я махнула рукой. – Это не так уж и важно, главное, что вы с Дмитром в безопасности.

– Как сказать… – Альма замолчала, в задумчивости глядя на меня, даже прикусила губу. А потом будто пришла к какому-то решению и улыбнулась. – Несмотря ни на что, я рада, что мы вскоре породнимся! Дмитр столько ныл, какая у него злобная родня, особенно средний братец. А я гляжу – нормальный мужик, да ты бы другого и не выбрала.

– У нас вроде как тоже договорные отношения, – вздохнула я. – Ему нужна была невеста, я согласилась помочь.

Пускай и недобровольно, но рассказывать об этом Альме почему-то не хотелось. Она бы точно не вляпалась в такую ситуацию, уж скорее Велемир получил бы молотом в челюсть, чем натянул на принцессу кольцо. Строго говоря, я тоже могла его магией приложить, не скоро бы оправился. А то и наколдовать такого, после чего бы сам кольцо снял, просто…

Наверное, в чем-то Альма права: я его тоже выбрала, но не сразу осознала это.

– Ну, не так уж плохо, – утешила она. – Меня просто отец к стенке припер, мол, либо выбираешь жениха за седмицу, либо выберу сам на свой королевский вкус. Я и ткнула в Дмитра. Не глупый, ответственный, знакомый с управлением страны и посимпатичнее прочих.

– Не жалеешь о выборе? – я едва сдержала смешок от того, что и принцесса, и Велемир, выбирали себе суженых по схожим критериям.

– Не жалею, хотя топор он бросает хуже моей нянюшки.

При этом на лицо принцессы будто солнечный луч упал, таким светлым и мечтательным оно стало. Вот сразу видно, что в женихе она не разочаровалась. Ну и здорово, пусть у них все удачно сложится. Альма такая открытая и настоящая, Дмитр будет полным болваном, если этого не оценит.

– Научишь, как надо, – произнесла я. И тут же дверь снова распахнулась, впуская внутрь встрепанную Любашу и понурого Инея.

– У меня есть новости! – с порога заявила она. – Но секретные.

– Ладно, ладно, уже ухожу! – тут же подскочила Альма. – Заодно проверю, убралась ли моя сваха, или ей стоит еще разок внушение сделать.

Любаша проводила ее долгим взглядом, дождалась, когда за принцессой закроется дверь и устроилась на диванчике. Иней же примостился на подоконнике, хотя, могу поспорить, он бы и на шкаф влез, только постеснялся.

– В общем, – начала Укушуева, – в тронном зале с утра суета: что-то выносят и заносят, переставляют и украшают. Я поболтала немного со слугами…

– Теперь и они в бусах и фуксии, – влез Иней, а я едва сдержала смешок. Но под суровым взглядом Любаши промолчала и дала ей продолжить.

– Почти уверена, что царь на вечер организует пир и пляски. Испытание последнее, самое серьезное, нужно показать себя с лучшей стороны, а вот лягушку с Альмой – напротив, слегка притопить.

– Тебя послушать, так я без их притапливания ни на что не гожусь! – вспыхнула я. – Будем играть честно. Тем более не нужна мне эта корона, тишину люблю и спокойствие.

– Нет, с таким настроем мы на наш товар купца не найдем, – отрезала Любаша. – Еще скажи, что хочешь зайти и в уголке постоять, пока остальные пляшут. А на трон пусть лягушка склизким задом усаживается, ей нужнее.

На этом она налила себе чаю и вытащила из кармана здоровенный калач, от которого тут же откусила. Прожевала, обвела всех взглядом и тяжело вздохнула. Потом вытащила ореховую булочку, которую отдала мне, и яблоко для Инея. Им же метко пульнула в барда, не потрудившись встать и передать в руки.

– А гуслярам мучное-сладкое нельзя, растолстеешь, перестанут девки на твои