Четверка сравнивает счет - Джанет Ианович

Я всегда удивлялась, как ухитряется Бабуля совершать сей подвиг. А сейчас я узнала. Бабуля свертывала валиком подушку и подкладывала под шею так, что голова едва касалась кровати. И потом Бабуля спала, как покойник в гробу. Руки сложены на груди, тело вытянуто как доска, рот отрыт. Ни один мускул не дрогнет, а храпела она как пьяный лесоруб.

Я выползла из кровати в шесть утра с затуманенными глазами и ошалевшая от прошедшей ночи. В общей сложности проспала я минут тридцать и то урывками. Я схватила какую-то одежонку и оделась в ванной. Потом сползла по лестнице и стала готовить кофе.

Спустя час наверху послышалось какое-то движение, и я узнала поступь матушки, спускавшейся с лестницы.

- Выглядишь ужасно, - сообщила она. – Ты себя нормально чувствуешь?

- Ты когда-нибудь пыталась спать в одной комнате с Бабулей?

- Она спит, как покойник.

- Ты меня поняла.

Наверху открылись и со стуком хлопнули двери, и Бабуля стала вопить на папашу, чтобы он выметался из ванной.

- Я старая женщина, - орала она. – И не могу ждать весь день. Что ты вообще там делаешь?

Снова захлопали двери, папаша протопал в кухню и занял место за столом, приготовившись позавтракать.

- Собираюсь сегодня утром вывести такси, - сообщил он. – Джонс уехал в Атлантик-Сити, и я пообещал прикрыть его смену.

Мои родители владели домом целиком и полностью, папаша получал приличную пенсию от почтового ведомства. Ему не нужны были эти заработки на такси. Просто ему требовалось выбраться из дома подальше от матушки и Бабули.

Заскрипели ступеньки, и мгновением позже в дверях показался силуэт Салли. Волосы его торчали дыбом на голове, глаза были полузакрыты, а сам он стоял, ссутулившийся и босой, волосатые руки болтались из моего чересчур короткого махрового розового халатика.

- Боже, - произнес он. – Сумасшедший дом какой-то. Я хочу сказать: типа который час, чуваки?

- О, Иисусе, - помрачнев, сказал папаша, - он снова надел женские тряпки.

- Это было в шкафу, - оправдался Салли. – Полагаю, одежонку оставила мне одежная фея.

Папаша было открыл рот, чтобы еще что-нибудь сказать, но матушка зыркнула на него взглядом, и он захлопнул рот.

- Что вы едите? – спросил Салли.

- Хлопья.

- Круто.

- Хочешь присоединиться?

Он прошаркал к кофеварке:

- Просто кофе.

В кухню пропихнулась бабуля Мазур:

- Что тут происходит? Я ничего не пропустила?

Я сидела за столом и тут почувствовала, как она дышит мне в затылок.

- Что-то не так?

- Просто смотрю на твою новую прическу. Никогда не видела ничего подобного. Что это за большие выстриженные куски сзади?

Я зажмурила глаза. Это все то яйцо.

- Как плохо? – спросила я матушку. Будто сама не знала.

- Если у тебя найдется свободная минутка, могла бы сходить в салон красоты.

- Я-то думал, что ты постриглась под панка, - заметил Салли. – Круто, если выкрасить в фиолетовый. Будет совсем зашибись.

* * * * *

После завтрака мы с Салли предприняли еще одну прогулку к дому Морелли. Мы встали в переулке позади здания, и я набрала номер Морелли на сотовом.

- Я у тебя во дворе, - сообщила я ему. – Не хочу войти в твою заднюю дверь и взлететь на воздух.

- Все нормально.

Морелли стоял у раковины и споласкивал кружку из-под кофе.

- Я только что собрался выходить, - заявил он. – Нашли машину Кунца на стоянке грузовиков у фермерского рынка.

- И?

- И вот.

- Кровь? Дырки от пуль?

- Ни черта, - сообщил Морелли. – В превосходном состоянии. При первичном осмотре даже не видно, что что-нибудь украли. Никакого вандализма. Никаких признаков борьбы.

- Машина была закрыта?

- Ага. По моим предположениям ее оставили там сегодня рано утром. Оставь ее чуть раньше, и ободрали бы дочиста.

- Здесь что-нибудь происходило прошлым вечером?

- Ничего. Все было тихо. Куда ты сегодня собралась?

Я прихватила прядь волос:

- В салон красоты.

Уголки рта Морелли растянулись в усмешке:

- Собираешься испортить мою ручную работу?

- Ты ведь не отхватил волос больше, чем следовало, верно?

- Верно, - подтвердил Морелли, но ухмылочка не исчезла.

Обычно я делаю прически у мистера Александера в пассаже. К несчастью мистер Александер не смог втиснуть меня сегодня в свое расписание, поэтому я остановила свой выбор на салоне Бабули «Стрижка и Завивка» в Гамильтоне. Мне было назначено на девять тридцать. Не то чтобы время имело значение. Мой рейтинг по части поставки слухов был столь высок, что двери салона были открыты для меня в любое время дня и ночи, без необходимости ждать очереди.

Мы вышли через переднюю дверь, и я заметила припаркованный на противоположной стороне улицы фургон.

- Гроссман, - пояснил Морелли.

- У него в фургоне «Дук»?

- Нет. У него там приёмно-передающая радиоустановка, журнал с кроссвордами и банка с джемом.

Я задержала взгляд на «порше» с его гладкими, как масло, кожаными сидениями. Я ведь знала, что выгляжу круто в «порше».

- Забудь, - предупредил Морелли. – Бери «бьюик». Если попадешь в передрягу, то «бьюик» выручит, как танк.

- Я собираюсь в салон красоты, - напомнила я. – И не планирую попадать в передряги.

- Кексик, твое второе имя – неприятность.

Салли стоял в задумчивости между «порше» и «бьюиком».

- Так, типа, что же взять? – спросил он.

- «Порше», - подсказала я. – Определенно «порше».

Салли пристегнул ремень.

- Эта тачка разгоняется от нуля до сотни миль за гребаную секунду.

Он повернул зажигание, и мы катапультировали от тротуара.

- Ой! – закричала я. – Здесь семейный район. Езжай тише!

Салли посмотрел на меня сквозь зеркальные очки.

- Я люблю скорость, мужик. Скорость – это круто.

Я вцепилась руками в приборную панель:

- Главная дорога! Главная дорога! (улица, на пересечении с которой любая машина должна сделать полную остановку, прежде чем продолжать движение – Прим.пер.)

- Щас тормознем, - заверил Салли и вдарил по тормозам.

Меня швырнуло на ремень.

- Ух.

Салли нежно погладил руль.

– В этой машинке собран весь инженерный прогресс.

- Ты что, на наркотиках?

- Да ничуть. Еще только начало дня, - возмутился Салли. – Я что, похож на болвана?

Он свернул на Гамильтон и направил колеса в «Стрижку и Завивку». Там припарковался и воззрился на салон поверх очков.

- Ух ты, ретро.

Долли переоборудовала первый этаж своего двухэтажного дома в салон красоты. Маленькой девочкой я, вся возбужденная, приходила сюда стричься, и с той поры ничего не изменилось. Будь сейчас середина дня или суббота, салон был бы битком набит. Поскольку было раннее утро, то под сушилками сидели всего две женщины. Мирна Ольсен и Дорис Зейл.

- Обожежмой, - произнесла Мирна, перекрывая шум сушильного агрегата. – Я только что услышала новость, что ты вышла замуж за Джо Морелли. Поздравляю.

- Я всегда знала, что вам двоим суждено пожениться, - добавила Дорис, подняв колпак сушилки. – Вы просто созданы друг для друга.

- Эй, я не знал, что вы, чуваки, поженились, - вмешался Салли. – Так и надо!

Все уставились на Салли, разинув рты. В «Стрижку и Завивку» не ходили мужчины. А Салли сегодня как никогда походил на мужчину… возможно, за исключением, губной помады и двухдюймовых дурацких хрустальных подвесок в ушах.

- Это Салли, - обратилась я ко всем.

- Крутяк, - сказал Салли, он поздоровался с каждой кулаком, изобразив рэперское приветствие. – А не сделать ли мне маникюрчик? Ногти у меня типа негодные.

Они пораженно таращились.

- Салли голубой, - внесла я ясность.

- Разве это не что-то? – произнесла Мирна. – Воображаю себе.

Дорис наклонилась вперед:

- Ты носишь платья?

- Больше юбки, - сказал Салли. – Для платьев у меня слишком длинная талия. Не думаю, что они мне идут. Конечно, парочка платьев у меня имеется. Платье – это дело другое. Всякий выглядит в платье здорово.

- Быть голубым, должно быть, так очаровательно, - предположила Мирна.

- Ага. Ну, все нормально до тех пор, пока в тебя не начинают кидать пивные бутылки, - согласился Салли. – Получить бутылкой по мозгам – гребаный кошмар!

Долли осмотрела мои волосы.

- Что, черт возьми, с тобой случилось? Выглядит так, словно кто-то тебе выстриг огромные клоки по всей голове.

- В волосах застряло яйцо, и оно не отдиралось, пришлось его выстричь.

Мирна с Дорис сделали друг другу круглые глаза и вернулись под колпаки.

Спустя час мы с Салли вернулись в «порше». Салли сделал маникюр цвета красной вишни, а я стала похожа на бабулю Мазур. Я взглянула на себя в откидное зеркало и почувствовала, как подступают слезы. Мои естественные волосы были коротко острижены, и идеальные кудряшки в виде "Тутси ролл" (мягкой карамели, закрученной в "рулончик", производства компании "Тутси ролл индастриз" – Прим. пер.) покрывали мою голову.