Пятнадцать псов - Андре Алексис

внимания на свою слепоту – или, вернее, смирился с ней – и продолжал свой путь так осторожно, как только мог, нетвердо держась на ногах. Дорога отвлекала его от переживаний. Он добрался до Глен Мэнор-драйв без особых проблем. Он знал эту местность (ее запахи и тактильные ощущения) так хорошо, что ему почти не приходилось задумываться над следующим шагом, его тело думало (или вспоминало) за него. Пес нашел тропинку, поднимавшуюся из парка к дороге, и двинулся по ней вниз до Квин-стрит, неуверенно, словно пьяный, шагая по тротуару, пока не дошел до первого перекрестка.

Переход улицы заставлял его нервничать и при самых благоприятных обстоятельствах. Глен Мэнор-драйв не была оживленной, но машины всегда вылетали так стремительно. Принц видел, что они делали с собаками, которые вовремя не среагировали. Их тела буквально закатывали в асфальт, оставляя гнить до тех пор, пока даже самые голодные из тварей – черные дрозды или личинки – не отказывались их есть. Пес предпочитал переходить дорогу на светофорах, окруженный людьми словно щитом. Но сейчас он не видел светофора и должен был полагаться только на себя. Быстро бежать он тоже не мог. Принц долго стоял на краю тротуара, внимательно прислушиваясь, а потом опасливо вышел на проезжую часть, чтобы перейти дорогу. Вдруг он попятился, услышав шум, который мог быть машиной, пес почти потерял направление, но каким-то невероятным образом все-таки добрался до противоположной стороны улицы и наконец почувствовал себя в относительной безопасности. Как чудесно было услышать запах большого красного дома, где его иногда кормили и гладили – он точно знал, где находится! Пес подумал было о том, чтобы попросить здесь еды, но не хотел рисковать и задерживаться. Принц продолжил свой путь.

Второй перекресток был сложнее. Ему нужно было перейти улицу, а потом идти там, где не было пешеходной части – он буквально видел этот участок дороги в голове. Он знал, где находится. Пес чувствовал запах садов Айван Форрест поблизости и озеро вдалеке. Он сел на углу, чтобы собраться, подготовиться к переходу улицы. И в этот момент он почувствовал приближение людей. Нет, то, что он услышал, было целым табуном, несущимся на него: обувь на мягкой подошве шлепала по тротуару, дыхание вырывалось в едином порыве, а ведь был еще запах – пота, резины, гениталий, пыли. Ветер принес все это Принцу – предчувствие беды. Что происходило? Сидит ли он у них на пути? Пес скукожился, поджав под себя хвост, стараясь занять как можно меньше пространства. И тогда люди пошли прямо на него.

– Осторожнее, собака!

Кто-то ударил его.

– Господи Иисусе! Уйди с дороги, песик!

Кто-то снова ударил его, возможно, тот же, кто наступил ему на хвост и оттолкнул в сторону. Принц вскрикнул, сжался, прислушиваясь к удаляющимся звукам: ноги шлепали по дороге, разлеталась грязь, поскрипывали подошвы. Пса всегда сбивало с толку это стихийное массовое перемещение. Но сейчас, ослепнув, не понимая, с какой стороны надвигается людской табун, какова его численность, он совсем растерялся. Вдруг кто-то наклонился и погладил его по голове, и это прикосновение, появившееся из ниоткуда, напугало его сильнее всего.

Толпа схлынула так же внезапно, как и появилась. Сердце Принца бешено колотилось, он весь трясся и еще долго приходил в себя, сидя на перекрестке Пайн Кресент и Глен Мэнор, прежде чем наконец смог продолжить свой путь. Ему пришло в голову, что, может быть, лучше передвигаться ночью, выждать, когда слышны будут только сверчки да угрожающий шорох шин изредка проезжающих автомобилей. Но пес не остановился, он мужественно перебрался на противоположную сторону Пайн Кресент, а затем вниз, в сады Айван Форрест, там были дорожки, но них уже не встретишь машин.

На мгновение, пробираясь сквозь сады, Принц почти забыл, что ничего не видит. Это была часть территории, которую он знал лучше всего. Здесь пес мог ориентироваться по одному только запаху собственной мочи. Более того, он будто видел те деревья и столбы, которые когда-то пометил. Конечно, он по-прежнему шел медленно, боль не давала ему двигаться быстрее. Он прислушивался, нет ли рядом людей, вынюхивал еду, останавливался, когда кто-нибудь из собак хотел понюхать его анус. Все опасения, которые у него, ослабевшего, были по поводу возможного нападения, рассеялись. Его собратья сразу поняли, что он в беде. Все собаки, вылизав ему морду и ощутив его дыхание, выражали ему сочувствие и обращались с ним почтительно.

Остаток дня Принц провел в садах, приходя в себя после путешествия, которое заняло бы у него не больше пары минут, будь он моложе или хотя бы зрячим. В ту ночь он спал рядом с ивой. Он воображал, что хорошо спрятался, но на деле пес лежал на открытом воздухе, прекрасно видимый всем существам, которым шли, летали или ползали мимо него через сады.

Ранним утром он вздрогнул, проснувшись, и был как будто удивлен, обнаружив, что по-прежнему слеп. Потеря зрения до сих пор была ему в новинку и казалась не вполне реальной. Принцу уже стукнуло пятнадцать. Из-за старых костей и недавних травм ему было больно подниматься. Зубы стучали. Мир вокруг пребывал в своем обычном утреннем состоянии: тишина, случайный отдаленный шелест шин, грохот и лязг проезжающего мимо трамвая, резкий запах нового дня, пробивающийся сквозь росу, туман и холод. Принц растерялся: мир страшил его еще сильнее, чем раньше. Он почувствовал запах озера и двинулся на него, оставив парк позади.

У Принца была только одна цель: дом женщины и трех мужчин. Обстоятельства ему благоволили. Людей на улицах было немного, автомобилей тоже. Пес осторожно пересек Квин-стрит, спотыкаясь как больной, прислушиваясь к каждому шороху машин и трамваев. Ему нужно было перейти еще несколько улиц и не попасться под машины, и по мере того, как он двигался на юг, запах озера проступал все сильнее, приведя его наконец к месту, где дорога внезапно исчезла, и он ступил на мощеную деревом набережную.

Даже в худшие дни озеро поднимало Принцу настроение. Можно представить, в каком волнении он был этим утром, если остановился у воды только для того, чтобы вдохнуть ее запах – и осторожно двинуться дальше вдоль набережной до Невилл-парка и своего последнего дома.

Первые недели Принца на новом месте выдались вполне сносными, даже несмотря на его слепоту. Он пережил опасное приключение и выжил, он все преодолел, и эта радость породила в нем вдохновение, поддерживающее его все те дни, пока он учился ориентироваться в доме, ни на что не натыкаясь.

Пес удачно выбрал себе хозяев. Семья приняла