Тень ее высочества - Лана Ежова

Почти полный набор, чрезвычайно щедрый подарок Тристана. Такие татуировки стоили баснословных денег, да и купить их можно, лишь получив разрешение Братства. Кроме магов свои тела «украшали» охотники на нечисть и элитные воины. Впрочем, послы тоже не брезговали дополнительной защитой против ядов и внушений.

Оправившись от боли, я вынула из сумки последнюю охранку. Маленькая засушенная змейка, свернувшаяся кольцом, судя по яркому окрасу, была при жизни ядовита. Содрогаясь от отвращения, я положила ее на ладонь и произнесла заклинание пробуждения. Мерзкий гад не заставил себя долго ждать: изящное тельце заблестело, наполняясь жизнью. Попеременно то высовывая, то убирая раздвоенный язык, змея извилистым ручейком потекла вверх по руке. От ощущения влажного пощипывающего холода спина покрылась гусиной кожей. Охранка перебралась на плечо, замерла на миг у основания шеи и стала спускаться вниз вдоль позвоночника. Ой, как щекотно! Я передернула плечами. Вскоре холод остановился на пояснице и свернулся, засыпая, в кольцо. Нанесение шестой татуировки оказалось почти приятным, и теперь это должно обеспечить в пути здоровье и быструю реакцию. Удовлетворенно погладила поясницу – вот теперь я полностью соответствовала придуманному образу юной охотницы, отправившейся поступать в школу для борцов с порождениями тьмы.

В дверь постучали. Поспешно завернулась в одеяло, но выглядывать в коридор не стала.

– Кто?

– Риэлла, ваша одежда готова.

Узнав голос служанки, я отодвинула задвижку.

Спасаясь от пьяных мужиков на площади, мысленно указала артефакту не те координаты, что собиралась. И вместо пригорода Итэриона оказалась в лесу, недалеко от элевтийского тракта. Грэма переполняло самодовольство, да только его триумф немного остудила лужа, в которую мы свалились. Открытие, что телохранитель время от времени может чувствовать то же, что и я, не испугало. Наоборот, я позлорадствовала, что тяготы путешествия придется терпеть не только мне одной.

Молоденькая служанка вручила вычищенную от грязи одежду и предложила принести, как и раньше, ужин в комнату.

– Благодарю, сегодня я спущусь вниз, – отказалась, решив, что прикидываться больной хватит. После двух суток взаперти хотелось выть от скуки. Поэтому и решила пойти на взвешенный риск.

Вчерашний день пролетел в спорах. Мы с Грэмом склонились над картой, обсуждая маршрут в центральный храм Судьбы. Добраться туда можно было разными путями. Осталось выбрать тот, который отвечал требованиям безопасности и времени, что осталось до гибели одного из нас.

Первый храм Предвечной размещался в самом большом оазисе пустыни Согласия. Через эту точку на карте пролегал торговый путь и дорога паломников, жаждущих увидеть Оракула. Чтобы купить себе место в караване, требовалось добраться до Лапимара, с которого также начинался и паломнический ход. Не знаю, правда это или слухи, но попасть в списки жаждущих узнать свое будущее можно лишь по протекции. Так что, вполне вероятно, придется обращаться за помощью к принцу Зоору. И я уже придумала, как это сделать: представлюсь знакомой принцессы Мариэллы, а в доказательство предъявлю записку, написанную «ее» рукой.

Я давно хотела побывать на родине Зоора, поэтому радовалась представившейся возможности. Лапимар, столица Лулианского королевства, слыл благословенным городом. В одном из его храмов хранился величайший дар богов – Сосуд с капельками их крови. Считалось, что пока древний артефакт находится в столице лулианцев, их страна процветает в мире и благоденствии.

Таких даров удостоились также Аг-Грасса и Северная империя. В свое время один из агграсских правителей использовал магию, заключенную в Сосуде, чтобы продлить себе жизнь. Государь радовался второй молодости недолго – заждавшийся короны наследник попросту его отравил. Таким образом, Сосудов осталось всего два.

Я могла не утруждать себя путешествием, наняв быстрого пегаса. Но тогда бы точно оказалась в руках преследователей, отправленных императором. А то, что погоня будет, мы с Грэмом не сомневались. Вероятней всего, мое исчезновение из дворца представили как неожиданное отбытие в четырехгодичное путешествие. И все же – я в это искренне верила – император постарается вернуть «блудную дочь» домой.

Шанс избежать встречи с сыскарями высок. Но если меня захочет вернуть Эвгуст, то быстро найдет с помощью магической метки на ноге. Правда, прошло уже несколько дней, а отступник не объявлялся. Значит, я для его планов не так уж и важна. Придя к неожиданному заключению, к своему удивлению, ощутила легкое разочарование.

Посовещавшись с Грэмом, выбрала дорогу паломников. Несколько дней на дорогу до Элевтии, оттуда еще две седмицы до Лапимара, а потом вместе с богомольцами – в пустыню.

Утро третьего дня своей свободной жизни я провела над записками первой императрицы. Чтение заставило усомниться в правдивости того, что занесено на скрижали истории. В своем дневнике Микаэль не выглядела всепрощающей и мудрой, как рисовали ее летописцы. А рассуждения о способах присоединения к империи новых земель показывали беспринципность и жестокость правительницы.

После полудня я набралась смелости нанести на тело магические охранки охотника. Процесс оказался болезненным, как и боялась.

В животе заурчало от голода. И я поскорей натянула черные штаны, серую рубаху мужского кроя, поверх нее застегнула непременный атрибут охотника – пояс из посеребренных острых бляшек. По нему судили об опытности и успешности охотника, так как количество убитых тварей отмечалось на кругляшах. Затем рассовала за голенища сапог ножи. То, что я умела их метать, целиком заслуга Грэма.

Летом, когда двор спасался от жары в загородной резиденции, он учил меня стрелять из арбалета и сражаться на мечах. Умение отстоять свою жизнь – часть обучения жриц Судьбы. Что поделаешь, слуги Предвечной всегда отличались некоторой воинственностью. И Регина взяла с Тристана слово, что, покинув храм раньше времени, научусь всему, что умеет любая жрица.

Решив оставить меч в комнате, все равно оружие в трактире сдавали на хранение вышибале, стала плести охранное заклинание для вещей. Пояс с сюрикэнами Грэма притягивал взгляд, и, не удержавшись, я в который раз провела подушечками пальцев по опасным лезвиям. Маленькие, легкие, смертоносные… Грэм не понимал мою блажь, ведь метать сюрикэны я не умела. Но как заманчиво научиться пользоваться ими! На сюрикэны с шестью лучами нанесен парализующий яд, который мог если не убить, то серьезно ослабить противника. Лезвия с девятью лучами изготовлены из ненавистного нечисти серебра. Двенадцатилучевые входили в список запрещенного оружия: «звездочки», покрытые тонким напылением хианита, на некоторое время лишали стихийников силы. Поэтому у меня возникли бы серьезные неприятности, попади я под обыск магического патруля.

Прищурив глаз, метнула сюрикэн в дверь. «Звездочка» с глухим стуком отскочила от дубовой доски.

«Я думал, ты есть хочешь», – проявил недовольство Грэм.

«Вообще-то есть хочешь ты, – возразила насмешливо. – С тех пор как ты во мне поселился, я стала лопать больше обычного. Прожорлива, как короткохвостая полевка по весне».

«Не надо сваливать на меня свое чревоугодие, деточка. Стой, ты неправильно его держишь. Сдвинь ниже большой палец. Да, вот так. Теперь прицелься и бросай».

Все так же щурясь, сделала бросок – и от радости захлопала в ладоши. Я попала! Попала! После подсказки сжалившегося над неумехой сатурийца обучение пошло веселее. С глухим звуком раз за разом лезвия вонзались в дерево. Став спиной к мишени, бросила сюрикэн с разворота, обернулась – и закричала от ужаса.

Смертоносная «звездочка» вонзилась в человека!

Темноволосый парень взвыл от боли и выдернул сюрикэн из плеча. С облегчением отметила, что метнула в него серебряную «звезду». Ох, хорошо, что не ядовитую!

– Вот и побеспокоился о благополучии соседки, – скривившись, прошипел шатен и зажал кровоточащее плечо. – Попади ты выше и левее – и здесь валялся бы труп.

– А какого демона ты вломился без стука?! – Придя в себя, я бросилась искать материал для перевязки.

– Услышал подозрительные звуки и поспешил на выручку, а тут полоумная охотница, – огрызнулся пострадавший.

В волнении закусив губу, указала ему на кровать:

– Садись, я обработаю рану. Снимай рубаху, пока не вымазал ее.

– Право, мне как-то неловко раздеваться, когда девушка одета, – попытался пошутить парень, но был проигнорирован.

Промыв глубокую рану обеззараживающей, а затем и заживляющей настойкой, я собралась ее перевязать, но передумала. Парень пострадал из-за своего человеколюбия и моей глупости, ведь это я не закрыла дверь на засов после ухода служанки. С меня не убудет, если исцелю рану, потратив толику силы. Возложив ладони на смуглое жилистое плечо, перешла на магическое зрение, затем, сконцентрировавшись, направила силу к пульсирующему алому пятну. Стоя вблизи пострадавшего, я могла рассмотреть его поразительно красивое лицо. Но, как скромная девушка, уставилась на серьгу в левом ухе. Серебряная, с матово-черным камешком, она придавала парню игриво-лихой вид.