Дама с чужими собачками - Екатерина Николаевна Островская

Вернее, ласково приказал: «Напиши так, чтобы и дураку понятно было, какой я великий человек!» Это он свой народ, то есть наш с тобой народ, дураками считает.

Иван Андреевич замолчал и вздохнул.

— Написали? — поинтересовалась Нина.

— Нет. Тогда же и отказался, сказал ему, что фантастика не мой жанр. А я еще на всеобщее посмешище явился на его праздник в пиджаке, к которому привинтил два ордена Красной Звезды! А там у каждого гостя чемоданы орденов, не понятно за что полученных.

— Успокойся, Ваня, — попросил Кудеяров.

— Да я спокоен как танк. Пройдем в столовую. Обед ждет на плите. Только предупреждаю: ответственности за качество не несу никакой — жратву доставили из местного ресторана.

Павел посмотрел на часы и сказал, что у него план работ на сегодня не выполнен, но он постарается его выполнить в скором времени и вернуться пораньше. На что писатель сказал, что сожалеет о его уходе, потому что собирался собрать сегодня небольшую компанию: пригласить Виолетту с мужем, Борю Гуревича с Любой, но оба банковских менеджера пока еще на службе, а вот Люба готова прибежать в любую минуту.

— Не приглашай ее без меня, — попросил Кудеяров, — у меня тоже есть к ней интерес.

— Я скажу ей об этом.

— Вот только этого не надо, — остановил приятеля Павел, — разговор должен стать неожиданным для нее. Это очень важно.

Он вернулся в кабинет участкового и застал того в словесной перебранке с начальником районного следствия.

— Я посмотрел запись твоей беседы с подозреваемым, — негодовал Пономарев, — два часа воду в ступе толчешь. Разговор ни о чем. А потом он еще под запись давится пиццей и жалуется, что у него кончился кофе. И после этого ты его отпускаещь: гуляй, мальчик, ты свободен!

— А кто его записал в подозреваемые?

— Факты позволяют это сделать. Есть показания свидетелей, утверждающих, что видели, как этот самый Шурик угрожал Черноудовой, он ревновал ее буквально к каждому столбу, и свидетели говорят, что поводы были. Она бросала его, причем делала это в крайне грубой форме, просто посылала его. Потом мальчик ее преследовал, плакал, умолял ее вернуться, и Черноудова снисходительно прощала. А за что она его прощала — за свои измены?

— Есть доказательства измен? — спросил Францев.

— Нет, — признался Пономарев, — но нам-то это зачем? Неважно, по какой причине молодой неврастеник закатывает истерики и угрожает убийством, главное — результат. А в результате — мертвое тело. Убийство, которое уже месяц как не раскрыто.

— Согласен, — включился в разговор Кудеяров, — подозреваемых пока нет. Угроза убийством — повод для задержания, но только если есть подтверждение этих угроз. У следствия нет видеосвидетельства его угроз, потому что, насколько я понимаю, гражданин Хорошко делал это непублично и при огромном стечении народа, а, скорее всего, наедине.

— Ничего этого нет, — признался начальник районного Следственного комитета, — но источник очень информированный. Он, например, сообщает, что в постели Черноудовой побывали многие. Даже перечислен список лиц: Эдуард Дробышев, Вадим Катков, Артем Головкин, известный писатель, который, несмотря на свой преклонный возраст, не устоял…

— Шестьдесят один год — не преклонный возраст, — вступился за друга Кудеяров, — один и в девяносто лет мужик, другой в сорок уже развалина. Но твой источник, насколько понимаю, анонимный. Тот самый «Призрак Опера».

— Он самый, — признался Пономарев, — он мне в личку прислал всю информацию. Я решил с ним поиграть в психологическую игру типа веришь — не веришь, и он тут же откликнулся…

— Ты нормальный? — не поверил Павел. — Какие игры и с кем? А не подумал, что это может быть убийца?

— Я все варианты рассмотрел, в том числе и этот, потому что в условиях, когда у нас нет улик против кого-либо, можно и таким образом докопаться…

— В первую очередь ты должен установить, с кем общаешься, кто скрывается под этим ником. Что говорят твои компьютерные спецы?

— Говорят, что это не чайник — его пока вычислить не удается. Идет какая-то переадресовка и ссылки на разные IP-адреса. Первоисточник установить пока не удается. Единственное, что они могли выяснить точно: это местный житель — тот, кто постоянно проживает в Ветрогорске, в «Ингрии» или же в ближайших селах в границах муниципального образования. Деревенских можно не брать в расчет, в «Ингрии» обитают солидные люди, которые не пойдут на мокруху с целью приколоть никому ничем не угрожавшую училку. То, что показала твоя свидетельница с картинкой, — вряд ли правда. Какая-то женщина, не таясь, покинула место преступления, заметив, что за ней наблюдают, показала свидетельнице жестом, что перережет горло. Как-то все надуманно получается: вроде киношного детектива для младшего и среднего школьного возраста. Рисует девушка прекрасно — признаю. Но мы ее версию даже не рассматриваем, ведь правда?

— У тебя есть другие версии?

Пономарев помялся и кивнул.

— По убийствам женщин могу сказать, что они, безусловно, корыстные. У Черноудовой, возможно, в доме была крупная сумма денег, полученная в качестве аванса, деньги эти так и не были обнаружены. Что же касаемо Полуверовой, то у нее был при себе телефонный аппарат — не новый, но стоимость его в любом состоянии никак не меньше двадцати тысяч. Кроме того, накануне в школе выдавали зарплату, и, судя по ведомости, Полуверова получила семнадцать тысяч рублей.

— Бедные учителя, — высказал свое мнение Францев, — получают гроши, так их и за эти гроши убивают.

— Ну а что, — продолжал настаивать на своей версии Пономарев, — в моей практике и не такое случалось.

— В моем городе таких отморозков отродясь не было! — завелся участковый. — У нас все здесь тихо уже много лет.

— А теперь успокоились оба, — остановил спорящих Кудеяров, — по поводу версии майора юстиции. Начнем с Черноудовой. Если она получила аванс за дом, то должна была состояться сделка. Если сделка не состоялась по каким-либо причинам, то покупатель вправе требовать возврата аванса, а он так и не объявлялся. И не объявится сам. Сдается мне, что под видом покупателя выступил убийца, которого хорошо знала гражданка Черноудова, потому что в любом другом случае она бы назначила встречу в нотариальной конторе или, скорее всего, в банке, где арендовала бы ячейку до того времени, пока сделка не будет официально зарегистрирована. Кто-то под предлогом покупки дома пришел к ней якобы с деньгами. Кто-то из жителей коттеджного городка, с кем, вероятно, она уже вступала в товарно-денежные отношения. Возможно, кто-то из тех, кто отдавал ей на передержку своего песика.

— Кстати, я об этом тоже думал, — согласился Францев, — потому что, повторяю, в Ветрогорске таких отморозков нет. Есть, конечно, ненормальные всякие, но они по другим статьям у меня проходят. А коттеджным городком