Том 18. Конец банды Спейда. Блондинка из Пекина. Запах золота - Джеймс Чейз

— Кто-то установил в вашем кабинете подслушивающее устройство, — ответил О’Халлаген.

Дорн вскочил с места, глаза его недобро блеснули.

— Это невозможно! — крикнул он. — Мой кабинет каждое утро тщательно обследуется. И делается это еще до моего прихода. А я сегодня отсюда еще никуда не выходил. Это какая-то ошибка.

— Мне очень неприятно, но тем не менее это так. Кто-то установил здесь микрофон.

— Прекрасно. Тогда ищите.

Дорн встал возле стола, скрестив руки на груди, а оба его посетителя занялись поисками.

— Это просто невероятно, — говорил О’Халлаген, — однако я просто не осмелился бы беспокоить вас попусту…

«Вел ли я утром какие-нибудь секретные разговоры? — мучительно думал Дорн. — По-моему, ничего такого, что могло бы заинтересовать возможных противников… Стоп! Был один такой разговор, с Вашингтоном…»

Технику понадобилось всего лишь четыре минуты, чтобы найти микрофон, укрепленный под крышкой стола Дорна.

— А вот и он! — сказал О’Халлаген, указывая пальцем на миниатюрный прибор.

Дорн нагнулся, чтобы осмотреть находку поближе, затем снова выпрямился.

— Но ведь такой микрофон без усилителя ни на что не годен. К нему нужен мощный, очень мощный приемник в помещении поблизости.

— Мы уже предупредили инспектора Дюлея, — проговорил О’Халлаген. — В данный момент он обследует окрестности вокруг посольства. Можно спросить, кто был у вас сегодня утром?

— Вольверт, Сэм Бентли и еще Мэрф Джексон.

— Бентли и Джексон вне всяких подозрений, — подумав немного, сказал О’Халлаген. — Остается только Вольверт.

— Да-да, — согласился Дорн. — У него действительно был сегодня какой-то странный вид. Он проводит уикэнд на своей вилле в Амбуазе. Займитесь этим, Тим. Я тотчас же предупрежу Гирланда. Если этот микрофон работал, кто-то определенно знает, что Эрика Ольсен находится на моей вилле в Эзе. Это, конечно, еще не повод для беспокойства, так как мой дом надежно охраняется, однако предупрежденный человек стоит вдвое дороже.

Час спустя, когда Саду Митчелл, Жемчужина Куо и Жожо ехали в направлении аэропорта Орли, инспектор Жан Дюлей, из службы Национальной безопасности, предстал перед Дорном. Его сопровождал молодой полицейский, вид которого был весьма растерянный.

О’Халлаген еще находился в кабинете Дорна, но два его человека уже были направлены на виллу в Амбуаз, чтобы арестовать Вольверта. На микрофоне были обнаружены его отпечатки пальцев.

Молодой полицейский, краснея и заикаясь под гневным взглядом своего начальника, рассказал историю о машине, сломавшейся сегодня утром возле посольства.

— Вы говорите, что водитель был очень похож на китайца? — переспросил Дорн, очень заинтересовавшийся этой деталью.

— Да. Желтый цвет кожи, раскосые глаза. Я принял его за туриста. Сопровождала его женщина той же национальности или вьетнамка. На голове у нее было что-то вроде слухового аппарата…

Дорн понял все. Это был совсем не слуховой аппарат, а мощное приемное устройство, работавшее от аккумуляторов машины. Эти два китайца без помех подслушали его разговор с Вашингтоном. Значит, Малих не единственный, кто вышел на тропу войны. Пекин тоже включился в игру.

— Я буду весьма вам благодарен, если вы разыщете эту парочку, — сказал Дорн.

— Мы займемся этим немедленно. У постового все-таки хватило ума записать номер той машины.

Двадцать минут спустя парижская полиция сообщила, что машина с таким номером была взята напрокат человеком по имени Саду Митчелл, владельцем антикварного магазинчика по улице Риволи.

Дорн, решив, что этот человек после услышанного им разговора должен обязательно отправиться в Ниццу, приказал предупредить всех агентов на аэродромах. Но когда это распоряжение дошло до Ниццы, двухчасовой самолет уже приземлился.

Саду, Жемчужина и Жожо ехали по направлению в Виль-Франс.

Глава 4

— Как она красива! — сказала Джаннет с завистью в голосе.

— Да, недурна, — согласился Гирланд.

Он отошел от кровати спящей женщины. Этот человек, казалось, не боявшийся ни Бога, ни черта, был смущен.

«Она действительно красива, — думал он. — Даже очень красива. Хорошенький у меня будет вид в роли ее мужа, когда она проснется!»

— Как она себя чувствует, по-вашему мнению? — спросил он, глядя на сосны за окном.

— Довольно сносно. Пульс уже почти нормальный. Я думаю, она придет в себя или этой ночью или утром.

Гирланд направился к двери, и девушка последовала за ним. Они вместе спустились на веранду. Заходящее солнце окрасило небо и море в темно-красный цвет. На Джаннет было надето прекрасное платье. Она подошла к парапету и положила руки на еще теплые камни.

— Мне хотелось бы быть такой же красивой, как эта женщина, — проговорила Джаннет как бы самой себе. — И я хотела бы стать блондинкой. — Она повернулась к Гирланду. — Как вы думаете, пойдут мне светлые волосы?

— Хм, — задумался тот. — Купите светлый парик и посмотрите на себя в зеркало. Тогда вы это сами поймете.

Заботы женщин о собственной внешности всегда раздражали его.

— Вы нравитесь мне такая, какая есть, — сказал он, стараясь немного смягчить свою грубость. Потом посмотрел на часы. — Мне нужно сказать пару слов сержанту О’Лари. Извините, это не займет много времени.

Джаннет проводила взглядом его атлетически сложенную фигуру и вдруг поняла, что влюбилась в этого американца. Это открытие, как громом, поразило ее.

— Но это же невозможно! — прошептала она, бегом возвращаясь в дом.

О’Лари прохаживался вокруг виллы. Немецкая овчарка спокойно лежала возле стены. Завидев приближающегося Гирланда, она насторожила уши. Американец шел прямо к собаке и, поравнявшись с ней, погладил по морде. О’Лари открыл было рот, чтобы предупредить его, но побоялся еще больше обозлить собаку.

— Ну что, старый приятель? — спросил Гирланд, глядя собаке прямо в глаза.

Собака завиляла хвостом и лизнула пальцы Гирланда.

— Вот, черт возьми! — выдохнул О’Лари, облегченно вздохнув. — Вы меня здорово напугали. Ведь ей ничего не стоило запросто отхватить вам руку.

— Я очень люблю собак, и они платят мне взаимностью. Вы сами только что могли в этом убедиться. — Он погладил собаку еще раз и уселся на скамейку возле О’Лари.

— Говорят, китайцы заинтересовались нами.

— Пустое, — равнодушно отозвался ирландец. — Пусть делают, что хотят. Мы сумеем их хорошо встретить. Какой-то тип уже подкатывался сегодня утром. Он хотел знать, не принадлежит ли эта вилла лорду Бивебруку. Но я не попался на эту удочку, хотя, как мне кажется, у Бивебрука действительно имеется вилла где-то неподалеку.

— Да, на Кип-Д’Эй. А как выглядел этот человек?

— Да ничего особенного, желтокожий, грязный, в какой-то черной блузе.

Гирланд почесал себе нос.

— Думаю, вы приняли все меры предосторожности, но представьте, что будет, если эти господа бросят под ворота пластиковую бомбу?.. Тогда они смогут совершенно спокойно проникнуть на виллу.

— Вряд ли. На верхнем конце аллеи я поставил двух человек. А раз вы их не заметили, следовательно, они не так уж плохо замаскированы. Вооружены двумя автоматами. Следовательно, с фронта нас не взять.

Они еще немного поговорили о разных мелочах, потом Гирланд поднялся.

— И все-таки я был бы гораздо спокойнее, если бы у меня был пистолет. Вы, случайно, не продаете такие штуки?

— О, у меня как раз есть то, что вам нужно. — По лицу О’Лари расплылась улыбка.

Он вышел в сторожевую будку и вернулся обратно, держа в руке пистолет и три обоймы. Гирланд поблагодарил его, спрятал оружие в карман и двинулся к вилле.

— Ужин будет готов через полчаса, — объявил Диало, выходя ему навстречу. — Хотите пока аперитив?

Американец не скрыл своего удовольствия от этого предложения. На вилле «Гелиос» действительно умели жить! Улыбаясь, он ответил:

— Я бы с удовольствием выпил бокальчик «чинзано» Что у нас сегодня в меню?

— Крабы. Потом жаркое из баранины с фасолью, сыр, лимонный шербет.

— Сыр?

— Да. И кстати сказать, великолепный.

— О, у меня заранее слюнки текут.

Гирланд закрыл глаза и отдался покою наступающего вечера. Угроза внезапного нападения совершенно не тревожила его. Оборона виллы — обязанность О’Лари. В подчинении у него лучшие люди О’Халлагена. А Гирланд мог наслаждаться жизнью до того самого момента, когда к Эрике Ольсен полностью вернется память.

Диало принес ему стакан с вином, и Гирланд принялся смаковать «чинзано».

— Добрый вечер, — голос, произнесший эти слова, заставил его подскочить на месте. Девушка с совершенно светлыми волосами, одетая в сверкающее платье с глубоким декольте, улыбаясь, смотрела на него.