Чувства и искупление - Балдаччи

под угрозой, — проговорил Ротмант, впиваясь взглядом темных глаз в бледные глаза директора.

— Не нужно, Роланд. Пусть ее происхождение пока останется тайной, — задумчиво ответил Фабиан, устремляя свой взор на песочные часы, и ловко поднялся с места. — Как быстро летит время! Мне пора, khiit mar.[1]

Директор дружелюбно открыл дверь, тонко намекая Роланду, что разговор окончен, и вышел к лестнице вместе с ним. Они спустились вниз в тишине, а затем разошлись, и каждый устремился своей дорогой. Терзаемый мыслями Ротмант не нашел ответов, но одно теперь знал точно — Уильям скрывал от него что-то важное, и странное поведение директора не предвещало ничего хорошего. Артефактор устал от бесконечных загадок и тайн, но Рея по-прежнему находилась в опасности, и поэтому он не собирался сдаваться и отступать. Даже если она никогда не попросит его помощи. Даже если она никогда его не простит.

* * *

Вечерний Тенебрус нравился Рее за тишину и покой. Постоянный калейдоскоп звуков и движений угнетал, особенно при подготовке к экзаменам, и потому девушка с нетерпением ждала сумерек. Эбби давно скрылась в спальне, вдоволь налобызавшись с Генри, и Рея одиноко шла по замку из библиотеки и вспоминала последнее столкновение с Ротмантом.

Она думала о нем всегда, когда появлялась свободная минута, каких теперь становилось все меньше и меньше из-за того, что Рея намеренно взяла нагрузку по максимуму и на износ готовилась к предстоящим экзаменам. Это отвлекало от чувств и помогало сосредоточиться, но любая встреча с артефактором выбивала из равновесия, заставляя вновь испытывать боль от безответной любви. Так случилось и в последний раз. Она шла на разговор с Фабианом, преисполненная надеждами и оптимизмом, а Ротмант, столкнувшись с девушкой в коридоре, сделал вид, что даже не заметил ее. Слова наставления и сочувствия по поводу болезни от директора Рея слушала как в тумане, пока ее сердце обливалось кровью.

Очередной поворот, и до крыла курса оставалось подать рукой. Рея услышала приближающиеся шаги и два томных шепчущихся голоса, один из которых показался ей смутно знакомым, и предусмотрительно спряталась за ближайшей нишей, чтобы не попасться на глаза проходившим и опровергнуть свое предположение. Факелы на стенах трепетали, из окон лился лунный свет, поэтому происходящее рядом Рея отлично могла разглядеть, и, когда увидела Генри, целующегося с девушкой, учившейся на курс младше, буквально потеряла дар речи. Парень ее лучшей подруги слишком вовлекся в процесс, чтобы смотреть по сторонам, и продолжал жадно касаться чужого тела везде, куда мог дотянуться.

Рея вышла из укрытия резко, и в одну секунду заставила двух голубков отцепиться друг от друга. Ее переполнял гнев, и девушка искренне искала причины, по которым не может применить свою силу и не утопить Генри прямо сейчас в Мертвой реке. Она метнула злобный взгляд на стоящую рядом с ним барышню, и та побежала прочь со скоростью света в направлении крыла своего курса. Теперь Рея осталась с предателем наедине.

— Мерзавец! — выплюнула она ему в лицо, и ее рука горела, чтобы дать ублюдку пощечину, но Рея берегла эту привилегию для Эбби.

— Не делай поспешных выводов, — бесцеремонно вытирая с губ остатки помады, сказал Генри.

— А я сейчас расскажу обо всем Эбби, и пусть уже она делает выводы, — победоносно усмехнулась Рея и направилась в сторону спальни.

Однако завершить начатое ей не дали. Генри внезапно схватил ее за плечи, останавливая и грубо встряхивая в своих руках. Рея зашипела от боли, вырываясь и все-таки собираясь как следует врезать этому негодяю по самому больному месту, пока гнев и ярость придавали сил.

— Только попробуй ей что-нибудь рассказать, — злобно прошептал Генри и усилил хватку.

Рея извернулась для удара, но оказалась прижата к противнику спиной. Она шарила по карманам в поисках кольца, которое забыла надеть перед уходом в библиотеку, и теперь безрезультатно колотила Генри по рукам. После приступа Ротмант предупреждал девушку о том, что без артефакта ей категорически запрещено пользоваться магией и тем более вступать в бой с противником, физически сильнее нее, и вот во что это обернулось. Осознание того, что мужчина снова оказался прав, ударило по гордости и вызвало новый приступ злости.

— Какая потрясающая картина, — мягко пророкотал рядом убийственный голос.

Генри обернулся и, как ошпаренный, отлетел от Реи. Он переводил ошалелый взгляд с девушки на мужчину, и его русые волосы окончательно пришли в беспорядок. Рея потирала запястья, которые с силой удерживал Генри, и впервые за две недели обрадовалась появлению артефактора. У него вошло в привычку спасать ей жизнь.

— Я п-пойду, сир, — заплетающимся языком пролепетал Генри и вымученно улыбнулся.

— Не торопитесь, Фостер. Все каникулы будете помогать служанкам на кухне. И если хоть одна пожалуется на ваш труд, то мытье посуды от зари до зари покажется для вас раем, — оскалился Ротмант, видя испуг в глазах дрянного мальчишки. — Теперь можете идти.

Удаляющиеся шаги быстро перешли на бег, и Рея осталась с Ротмантом вдвоем. Смотреть ему в глаза оказалось намного сложнее, чем девушка предполагала, — одновременно и страшно, и неловко. Роланд же совсем не стеснялся сверлить Рею осуждающим взглядом, и странное чувство ревности зародилось глубоко в его груди.

— Как быстро вы нашли утешение в объятиях другого, — едко усмехнулся Ротмант.

И на что он надеялся? На то, что юная девчонка будет любить его так же долго и сильно, как он любил Кассандру все эти годы? Несколько отрезвляющих фраз в ответ на признание, и энтузиазм молодой особы поугас. Однако Рея выглядела более чем оскорбленной, и злоба, предназначавшаяся изменщику и подлецу, нашла новую цель. Она не позволит обесценивать свои чувства, из-за которых так много страдала, даже тому, кто целиком завладел ее сердцем.

— Не стоит судить меня по всем женщинам, которые встречались на вашем пути, — девушка гордо вздернула подбородок, смело переводя взгляд на артефактора.

Его глаза налились кровью, словно у дикого зверя перед схваткой, и Ротмант приблизился к Рее вплотную, намереваясь вызвать в ней страх, но она слишком хорошо успела изучить мужчину, чтобы бояться его хитрых уловок. Ее окутал мускусный аромат духов Роланда, и обида, плотно засевшая под ребрами, уступила место желанию. Рея громко сглотнула, принимая поражение собственного тела, и вздрогнула, когда артефактор почти ласково заправил прядь ее шелковистых волос