Привет от талибана - Андрей Бадин

Глава 47

Виктор приехал в управление, его проинструктировали, выдали документы, деньги, авиабилеты и отвезли в аэропорт Шереметьево. Через три часа он был в Лондоне. Он несколько дней пробыл в Англии, а затем вылетел в США, в Лос-Анджелес. В аэропорту его встречал Морс. Тот был агентом ГРУ, и звали его Николай Шипитько. Он был среднего роста, широк в плечах, крепок и силен. Как и Ник, окончил ВШКГБ, но годом раньше, и работал в Америке уже значительное время. Он узнал Ника, подошел.

— Привет, Стас, — радостно сказал он и обнял Ника как старого друга.

По легенде они действительно были друзьями, и Морс, его американское имя Владимир Болдырев, с большим трудом устроил ему вызов в США. Через час они уже были в большом красивом, но недорогом доме, купленном Морсом на прибыль, полученную от работы фирмы «VLAD&C». ГРУ финансировало фирму — дало стартовый капитал, а то, что она не прогорела, а заработала на полную катушку, было заслугой Морса и Фэда.

Фирма, организованная русскими компьютерщиками, не была чем-то из ряда вон выходящим. Многие русские эмигранты в Америке развили к тому времени бурную предпринимательскую деятельность и в том числе в компьютерном бизнесе. Многие фирмы служили «крышей» для разведчиков, и среди них «Влад и компания».

Морс и Фэд занимались закупкой компьютеров, созданием программ и установкой компьютерных систем в различные организации, а также в крупные банки. Кроме основной работы, они копировали и переправляли в СССР программы для обеспечения банков. Системы защиты банков от воров ценятся на мировом рынке на вес золота.

Специально для Ника приготовили большую светлую комнату. Вечером приехал Фэд, и они втроем сели за стол отмечать его приезд. Русские люди любят это делать с водочкой да с хорошей закусочкой.

О делах не говорили, а в основном о России, о Москве и о жизни на Родине.

Работа Ника началась. Он наконец-то приступил к занятиям с любимыми компьютерами.

Так прошел месяц. Работы было невпроворот, фирма процветала. Они регулярно посылали информацию в центр о банковских компьютерных системах и новейших разработках в этой области.

Вдруг из центра, от полковника Корнилова, пришло шифрованное донесение о том, что они должны принять связного и обеспечить ему жилье и «крышу». Доставка связника шла по эмигрантскому каналу, и его псевдоним был Лэй.

— Что за Лэй? — удивлялся Морс. — Может, женщина?

— Нам в нашей мужской компании как раз женщины и не хватает, — пошутил Фэд, — будет шмотки стирать.

Через несколько дней Ник и Морс встретили в аэропорту связника Лэй. Им действительно оказалась девушка. Морс присвистнул, когда увидел ее, входящую в вестибюль аэропорта. По легенде она была женой Ника. Это была высокая, стройная, ослепительно красивая блондинка.

— Привет, парни, — игриво сказала она. — Я Лена, твоя жена, — обратилась она к Нику.

Он улыбнулся, подошел к ней, обнял и поцеловал в щеку. Вдруг она поставила на пол спортивную сумку, обняла Ника за шею и крепко поцеловала в губы. От неожиданности Ник оторопел, но все понял и стал отвечать ей тем же. Морс отвернулся.

Когда приехали домой, Ник предложил Лэй отдельную комнату, но девушка ответила, что жить будет с ним и спать они будут в одной постели. Сказала как отрезала.

Ник влюбился в нее с первого взгляда, с первого вздоха, с первого слова. Она была в его вкусе и, как выяснилось позже, полностью подходила ему по характеру, интеллектуальному уровню и мировоззрению.

В жизни Ника начались счастливые дни — он влюбился, и, как ему казалось, Лэй тоже любит его. Они вместе работали, отдыхали, занимались любовью и были счастливы.

Морса и Фэда поначалу все это немного озадачило, но потом они успокоились, потому что поняли — Ник и Лэй действительно пара и счастливы вместе.

— Вот бы мне Корнилов подобрал жену, — говорил Морс.

— Я тоже не против, — добавлял Фэд.

— А вы пошлите ему донесение с просьбой и ждите ответа, — советовала им Лэй.

В разведцентре в Москве хорошо поработали, подыскивая Нику жену. Перед заброской Виктор Матвеев прошел кучу психологических тестов, заполнил уйму анкет. Те же процедуры прошла и Лэй.

Ее звали Екатериной Ивановой. Она, как Ник, Морс и Фэд, закончила ВШКГБ и работала в разведке второй год. Ее функцией была передача сверхсекретной информации между центром и резидентурой в Лос-Анджелесе. Корнилов специально создал этот канал связи, чтобы исключить утечку информации о своих махинациях с продажей оружия. С момента приезда Лэй в Лос-Анджелес и начались неприятности у группы «Эль-5».

Сама Лэй об этих донесениях ничего не знала. Она была лишь курьером, а информация хранилась в ее мозгу.

В Москве, в секретной лаборатории ГРУ, помощник Корнилова по кличке Лэст вводил в вену Лэй особый состав из нейропептидов, регулирующий функции мозга. Девушка погружалась в полугипнотическое состояние на несколько часов, и в это время ей читали зашифрованные в столбцы букв и цифр данные. Когда действие препарата заканчивалось, Лэй напрочь забывала то, что ей читали. Когда она прилетала в Лос-Анджелес, резидент Корнилова Додж вводил ей тот же состав, и она вспоминала все до последней буквы. Она зачитывала текст, а Додж записывал. Потом он его расшифровывал, а функция Лэй на этом кончалась.

Связи с Доджем у группы «Эль-5» не было. Он сам выходил на них и назначал Лэй встречу. На снятие информации она ездила одна, без прикрытия, и где это происходило, не помнила.

Лэй курсировала между Москвой и Лос-Анджелесом, как челнок, и поездок таких было в месяц две. После сброса информации Лэй три дня ходила сама не своя. Все ее раздражало, она огрызалась на Ника по пустякам, кричала на Морса и Фэда, хотя понимала, что не права. Парни, видя ее состояние, не обижались, но только старались в эти дни обходить ее стороной. Эти вспышки длились недолго, а потом, когда психические функции приходили в норму, Лэй извинялась перед ними и ходила подавленная. После сброса информации ей давали две недели отдыха, и она нежилась на городском пляже.

Сразу после информационного освобождения у Лэй повышалось половое влечение, и Нику в эти три дня приходилось очень тяжело. Морс и Фэд даже освобождали его от работы, так как после продолжительных половых игр его шатало при ходьбе.

В постели Лэй была ласкова и ненасытна. Она требовала от Ника все новых и новых наслаждений и порой в довольно извращенной форме.

Такие сексуальные подъемы у Лэй возникали только после «разгрузки», а после загрузки она ощущала подавленность и впадала в депрессию.

Однажды она потребовала от Ника любви под кокаином. Ник сначала отказался, но потом решил удовлетворить просьбу любимой женщины. К ее следующему приезду он раздобыл несколько граммов чистого, высококачественного наркотика.

Лэй прилетела в Лос-Анджелес в плохом расположении духа, подавленная и жалкая. Она всего боялась и не хотела ни с кем общаться. Она ждала звонка Доджа, но телефон молчал.

В ожидании прошел день, и наконец агент назначил время и место встречи для сброса информации.

После процедуры сброса Лэй приехала домой радостная, веселая и агрессивная. Она была счастлива, радовалась жизни и желала видеть своего любимого мужа.

Они занимались любовью вечер и всю ночь. Под утро Лэй захотела кокаина, и Ник дал ей его нюхнуть.

Восторгу Лэй не было предела. Она набросилась на него, как после года разлуки, а Ник только удивлялся, откуда у нее силы берутся. Она превратилась в яростную нимфоманку.

Наконец Лэй обессилено плюхнулась на кровать и погрузилась в дрему. Вымотанный Ник тоже лег и сразу заснул как убитый. Вдруг он услышал голос Лэй. Она, находясь в дремотном состоянии, произносила ничего не значащие фразы, состоящие из букв и цифр.

Ник сначала испугался — вдруг у Лэй бред, но потом понял: она зачитывала ту самую зашифрованную программу, которую несколько часов назад сбросила Доджу под действием нейропептидного комплекса. Каким-то удивительным образом кокаин вновь вызвал в памяти еще не успевшие забыться данные. Лэй проговаривала их.

Ник встал, включил компьютер и начал записывать цифры и буквы, произносимые Лэй. Это были просто цифры и буквы.

«Ап4рпн2там4ьа7ш8ваьв1увщ9в0дол7ы», — печатал он.

Лэй закончила говорить, расслабилась и уснула сладким сном на двенадцать часов. Ник за это время тоже прекрасно отдохнул.

— Что это может быть за донесение? — спросил Морс у Ника, когда все собрались в гостиной.

— Какие-то разведданные, — высказал предположение Фэд.

— Хорошо бы их расшифровать, — сказала Лэй и посмотрела на мужчин.

— Я этим займусь, — сказал Ник, — но я вам советую пока никому, и даже этому Доджу, о нашем открытии не рассказывать.

Они договорились заниматься работой, как и прежде, но решили подобрать ключ к шифру.