Ванька-взводный - Комбат Мв Найтов

навесной выстрел он произвел по ближайшему от него танку, у которого вспыхнул моторный отсек. Немцы прекратили отход задом, развернулись и по своим следам двинулись к высоте 248,2, но появившиеся самолеты высыпали на их колонну целый дождь небольших бомбочек. Вся колонна осталась между Понырями и высотой. Затем раздались крики «ура», какая-то пехотная часть выбила немцев с той высоты. Вновь заговорила дивизионная и корпусная артиллерия, затем солнце окончательно село и над полем боя повисла луна.

– Тащ полковник! – раздался голос из траншеи. – Лейтенант Васильев, майор Кошмяк просил вас найти и проводить вас к машине.

– Хорошо, иду! Саша, держи трубу, вот тебе моя сумка. Все видел?

– Да, тащ полковник. То есть так точно, видел. Так и буду действовать. Спасибо.

– За что?

– За науку, тащ полковник, и за то, что не выгнали меня, когда труса праздновать начал. А «тигра»-то этого потрогать можно?

– Они уже не кусаются, только разрешение уже не у меня спрашивай. Воюй, десантник!

Кошмяк похвастался дырами на галифе, их ему немецкий пулеметчик наделал, но у него не было ни царапины. Его замполит настрочил большущее политдонесение, которое потом рассматривал Военный Совет Центрального фронта. Полк мог понести значительные потери, а во всем 18-м корпусе сложилось именно такая ситуация: оружие к ним поступило, но обучить бойцов им пользоваться – не обучили. Последовали оргвыводы, а Рокоссовский был крут! Афонина сняли с должности, ненадолго, правда, но три месяца в Резерве просидел. Сам корпус для последовавших позже десантных операций не использовали, только 3-ю ВДД перевели в 60-ю армию, в которую включили все десантные дивизии, прибывшие с Калининского, Второго Прибалтийского, фронта. Иван, подтянув сюда к 20 июля транспортную авиацию, провел восемь локальных десантов, как только немцы упирались, он вовсю пользовался этим средством охвата противника. Главное, не зарываться и не действовать уж слишком на большом удалении. 25–35 километров было вполне достаточно для того, чтобы поставить противника в неудобное положение, разорвать его коммуникации и не дать ему времени раздавить парашютно-десантные полки, легкую пехоту, по своему назначению и вооружению. Войска накапливали опыт, больших потерь у них, как под Демянском, не было, а все на поле боя решает опытный боец.

Правда, несколько иное мнение по этому поводу имел Верховный. Эти частные операции он считал тренировкой перед решающей схваткой. Ее время пришло в августе 1943 года. Перед этим, 29 июля, Ивана и Капитохина вызвали в Москву. Войска всех фронтов, задействованных в операции «Кутузов», заканчивали оборонительную фазу и кое-где уже переходили в контрнаступление, прощупывая слабые места в обороне противника, вынуждая его маневрировать резервами. Впереди был Днепр, которому отводилась роль своеобразного рубежа, как нами, так и противником. Ивану сказали об этом еще зимой. Именно тогда ему приказали обратить внимание на этот водный рубеж.

Вызвал их маршал Василевский.

– Вам обоим была поставлена задача подготовить воздушно-десантные войска к проведению крупной операции, которая, по замыслу, должна очистить территорию Советского Союза от немецко-фашистских захватчиков. Генеральный штаб СССР всячески поощрял проведение локальных операций под вашим руководством. Вы готовы сказать, где и какими силами, мы сможем выполнить эту установку Верховного главнокомандующего?

Как старшему по званию, первым пришлось отвечать на поставленный вопрос командующему ВДВ.

– Товарищ маршал, в таком составе мы никогда не обсуждали эту операцию. Необходимо привлечь коллектив работников штаба войск. Задачу мне ставили более узко: найти место для использования воздушно-десантных войск при форсировании Днепра. Такое место нами найдено, это район Великого Букрина. Там работала разведгруппа 2-й гвардейской дивизии наших войск.

– А вы, товарищ Артемьев? Тоже придерживаетесь такого же мнения?

– Как уже сказал Александр Григорьевич, мы никогда не обсуждали вместе этот вопрос.

– А, кстати, почему?

– Мне эту задачу поставили несколько ранее и в другом ведомстве, в феврале 1943 года. Нижнее течение Днепра не слишком годится для десантных операций: мало мест, где можно высадить танки. В частности, район Великого Букрина имеет высокие обрывистые берега высотой до 216 метров. Мыс Букрин сложен из песчаника и имеет многочисленные разломы, крутые урочища и овраги. Железнодорожные пути по левому берегу находятся в Липляве, куда скрытно подтянуть войска будет сложно, местность открытая. Наиболее перспективным местом для такой операции, как вы упомянули, Александр Михайлович, самой природой определен город Овруч. Куда мы сможем подтянуть все партизанские соединения Украины и Белоруссии. А оттуда – куда угодно, и Киев недалеко, и железная дорога, ведущая в Третий рейх, проходит там рядом. Плюс пятая армия очень неплохо держала там оборону в 1941-м. Надо не дать немцам сообразить, что за этот уголок требуется держаться зубами.

Маршал тут же прикинул расстояния, рельеф местности, на отдельной контурной карте рассмотрел прилегающие дороги, причем на обоих берегах Днепра. Подошел к одному из шкафов, вытащил физическую карту. Разложил все по разным столам в кабинете, сложил руки на груди и минут двадцать не говорил ни одного слова.

– Подождите меня в приемной.

Ждать пришлось довольно долго, несколько часов. Затем маршал вышел из кабинета.

– Товарищ генерал, ваша задача найти более подходящее место на юге от Киева, срок до конца месяца. А вы, подполковник, зайдите ко мне в кабинет.

Как только дверь за Иваном закрыл адъютант, так маршал перешел к конкретике:

– Детали операции прорабатывали?

– Так точно, товарищ маршал, и обновил их, пока сидел в приемной. – Иван передал Василевскому свой блокнот, раскрыв его в необходимом месте.

– С вашего разрешения, я познакомлюсь с ним более плотно. Присаживайтесь. – По хмурому лицу маршала было сложно понять: доволен он или нет результатами собственных расчетов.

– Где взяли вот эти данные? – Александр Михайлович показал лист блокнота, и Иван достал аэрофотоснимки из своей полевой сумки.

– Пожалуйста, вот расшифровка.

– Вы утверждаете, что этот участок не изменился с момента вашего рейда вдоль Днепра.

– Именно так, сравнил вот эти три снимка. Этот – крайний, 27 июля.

– Местность, вообще-то, позволяет легко скрыть следы фортификационных работ.

– Вполне может быть, но новых дорог там не появилось.

– Это – верное наблюдение. Итак, с этим понятно, но как достичь этих мест?

– Вот здесь вот нами обнаружен очень слабый участок фронта, в районе Белой Березы. По планам – это участок 60-й армии. А вот в районах Рыльска и Севска – там все очень плотно. Немцы считают, не без основания, что наступление начнется там. Надо дать им надежду, что именно там и будем ломиться. Начать, давить, а ударить в стык второй и девятой. Вот, смотрите.

– Откуда это у вас?

– Я, вообще-то, прикомандирован к особой группе маршала Жукова и имею право на привлечение воздушной разведки. Данные я передавал и в Старый Оскол, не только Рокоссовскому.

– То есть он – в курсе, Жуков – в курсе, а я – нет. Я вам придам пару самолетов, чтобы вы отправляли мне ваши данные.