Аккорд - Ава Хоуп

моей задницей, просто попроси. – Я поигрываю бровями.

Джес снова закатывает глаза, а я шлепаю ее по упругой заднице.

– Так, все, иди вперед.

– Не могу. Я же джентльмен. Вдруг ты споткнешься, а я тут как тут.

– Но споткнулся из нас двоих пока только ты, – фыркает она и цепляется мыском кроссовка о камень.

Я тут же подхватываю и нависаю над ее губами.

– Видишь, детка. Я только что спас тебя. Отблагодаришь минетом, когда вернемся домой.

Она лишь отрицательно мотает головой, пока я наклоняюсь, чтобы поцеловать ее в нос, после чего помогаю выпрямиться.

Минут через десять мы оказываемся на вершине, откуда открывается потрясающий вид на океан, который с такой высоты кажется бесконечным. Спокойная гладь воды блестит на солнце, ослепляя своим мерцанием, и я встаю на самый край, завороженно наблюдая за ним. Протягиваю руку Джессике, и она аккуратно встает рядом со мной. Встав позади нее, крепко прижимаю ее спину к своей груди и целую в макушку.

Идеально.

Этот момент идеален.

У меня внутри такое умиротворение, и даже не верится, что еще месяц назад я не знал Джессику Шоу. Она перевернула мою жизнь с ног на голову, как мощный тайфун. Но я еще никогда не был таким счастливым.

– Здесь так красиво, – произносит она.

Кладу подбородок ей на плечо и шепчу:

– Ты красивая.

Она улыбается и кусает губу.

– Ты мне доверяешь? – спрашиваю я.

Кивает.

С ней вместе отхожу от края, а затем отвожу ее немного в сторону и сажусь, свесив ноги вниз.

– Иди ко мне.

Джес испуганно смотрит на меня.

– Морган, ты же понимаешь, на какой высоте мы находимся?

– Просто доверься мне, детка:

Она тяжело сглатывает, смотрит вниз, но все же подходит ко мне и осторожно вкладывает свою руку в мою. Я улыбаюсь и помогаю сесть между моих раздвинутых бедер. Усевшись, она медленно откидывается назад, на мою грудь, и я провожу пальцами по обнаженной полоске ее живота над шортами.

– Мне так хорошо сейчас, – шепчу я, уткнувшись подбородком в ее макушку.

– Мне тоже, – шепчет она в ответ, и в груди становится тепло.

Некоторое время мы сидим в тишине, любуясь бескрайним океаном. Наслаждаемся шумом его волн, хлещущими где-то там, внизу, у песчаного берега. С такой высоты мир кажется таким необъятным и огромным, и я вдруг ловлю себя на мысли, что хотел бы показать его Джес.

– Давай улетим на Гавайи? – спрашиваю я. – Купим лодку.

– Лодку?

– Ну да. Если ты живешь на Гавайях и не имеешь лодки, то придется платить штраф.

– Большой?

– Не знаю.

– Но ты ведь богат.

– Да, но давай купим лодку?

– Ну давай, – пожимает плечами она. – За что еще положен штраф на Гавайях?

– За приставание к птицам.

Джес смеется:

– Жаль. То есть у нас даже нет шансов хорошо провести время с какой-нибудь пташкой?

– Ни одного, – усмехаюсь я. – А еще там выращивают треть всех ананасов, реализуемых в мире. Знаешь, говорят, что если есть ананас, то сперма станет сладкой.

– Как проведешь эксперимент и убедишься в сладости, дай знать, – фыркает она.

Смеюсь:

– Тебе бы там понравилось.

– Морган, солнышко напекло твою головку?

– Головку нет, она ведь в шортах.

Джес поворачивается и пихает меня в плечо. Я издаю смешок.

– Ты замерзла? – спрашиваю я, ощутив прикосновение ее холодной руки. – Давай я достану плед.

Помогаю Джессике встать и аккуратно поднимаюсь на ноги сам. Достаю из рюкзака два сложенных пледа, протянув один Джессике. Она расстилает его на траве и садится, пока я укрываю вторым ее плечи, после чего устраиваюсь рядом с корзинкой ягод и бутылкой вина.

– Сколько лет вы с Риком были женаты? – интересуюсь я, наливая мерло Джессике.

– Правда хочешь поговорить о моем бывшем?

– Да. Я не понимаю, что ты в нем нашла.

– Мы начали встречаться в школе. А потом я забеременела, и мне пришлось выйти за него.

– Ты его любила?

– Никогда, – уверенно отвечает она, а затем делает глоток вина.

– Почему вы развелись? Ты ушла от него из-за того, что он тебя не удовлетворял?

– С чего ты взял, что это я от него ушла?

Пожимаю плечами:

– Когда я приходил к тебе, мне показалось, что он все еще хочет тебя вернуть.

– Это вряд ли. Он изменял мне. Много раз.

Стискиваю зубы и выплевываю:

– Какого хрена, Джесси? Я его убью.

– Не нужно его убивать. Ведь мы развелись. И теперь я с тобой. И ты меня удовлетворяешь.

– Удовлетворяю? – Я свожу брови к переносице. – И это все, что ты можешь сказать о наших отношениях?

Она утыкается лбом мне в плечо, пока ее тело сотрясается от беззвучного смеха.

– Так ты знала о его изменах? – тихо интересуюсь я.

– Да, – так же тихо отвечает она. – Я это заслужила.

Вскидываю брови так сильно, что боюсь, придется и в самом деле лететь за ними в космос.

– Ты же понимаешь, что нельзя оправдывать его измены?

– Я не оправдываю…

Джес садится ко мне под руку, и я крепко прижимаю ее к себе.

– А у тебя были серьезные отношения? – соскакивает с темы она.

– Интрижки были. Но ничего серьезного.

– Ни разу?

– Ни разу, – тут же отвечаю я, а затем добавляю: – До тебя.

Улыбается:

– Так, значит, я у тебя и в этом первая?

– Детка, вчера мы кончили одновременно.

– Ага, – усмехается она, и я улыбаюсь и тут же забираю из ее рук вино, укладываю ее на плед спиной и нависаю сверху.

Джесси смеется, пока я покрываю слюнявыми поцелуями ее лицо. Ее звонкий смех эхом проносится по горному склону, смешиваясь с шумом волн, бьющихся у берега.

Она так прекрасна сейчас.

Сердцебиение учащается от ее красоты.

Ее светлые волосы распластались по пледу, пухлые губы раскрылись в улыбке, а ясные голубые глаза сияют. Неожиданно она толкает меня в грудь, заставляя лечь на спину, и забирается сверху. Я улыбаюсь и впиваюсь ладонями в ее ягодицы.

– Да, детка, – стону я, когда она трется о мой возбужденный член через одежду, а затем наклоняется и начинает меня целовать.

Мои пальцы проводят линии по ее бедрам, пока наши языки нежно ласкают друг друга. Никогда не стонал от поцелуев, но вот-вот сорвусь. Она доводит меня до безумия.

Джессика выпрямляется и снимает через голову топ, демонстрируя свои идеальные сиськи.

Дьявол!

Тут же сжимаю ладонями эти пышные формы и издаю стон. Если бы я мог трансфигурироваться[38] во что угодно, то я бы стал лифчиком Джес. Хочу жить в этих сиськах вечно.

Сажусь и начинаю целовать шею Джессики, не переставая щипать ее