Варяжский меч - Андрей Максимушкин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Со всех сторон к стягу стекаются отряды русов. Времени прошло совсем немного, даже отдышаться не успели, а вокруг князя уже собралось больше полутора сотен дружины. Все, кто сигнал слышал и рядом оказался, пришли.
Вон и Славомир, впереди дружины едет. За полумаской шлема лица не видно, бывший сегодня утром красным, расшитым золоченой нитью, мятль превратился в рваную грязную тряпку. Князя только по броне, шлему и горделивой посадке узнать можно. Щит изрублен, чуть ниже умбона обрубок сулицы засел. Правый верхний край щита разлохмачен топором. Вороной под седоком косит злыми, налитыми кровью глазами. На серебряных удилах розовая пена.
Неожиданно конь под едущим рядом с князем боярином встает на задние ноги и валится на бок. Из лошадиного горла торчит короткий стержень стрелы с оперением. Варяг успевает соскочить с седла и прокатиться по земле. Вот он уже стоит на ногах, даже щит не выронил. Двое товарищей изловили бесхозную лошадь и подвели ее боярину.
— Благодарю, — сипит охрипшим голосом дружинник, тяжело переваливаясь через седло.
— Варяги! — кричит князь и протягивает вперед меч, указывая в сторону герцогского знамени, плывущего над вражеским войском. — Убьем свинью! Перун с нами!
— Перун!!! — гремит над полем боевой клич. Дружина как один человек срывается с места. Бойцы на ходу перестраиваются и уплотняют ряды.
— А-а-а! Слава! — Рагнар сам не заметил, как вырвался в первый ряд.
Впереди — сплошная масса саксов. Над строем на копьях реют флажки. Вперед выдвигается пехота. Конница разворачивается навстречу лавине русов. Звуки сигнальных рогов холодят кровь, заставляют гнать лошадь навстречу врагу, прямо на частокол копий. Страха уже давно нет, потерялся, исчез в самом начале боя. Из чувств осталась только пылающая огнем, обжигающая, неистовая ярость. Вперед! Топчи их!
Ободритская дружина, как топор в осину, врубается в середину саксонского отряда. Звон железа, топот, хриплые возгласы, искаженные гримасой ярости лица. Блеск клинков и целое поле шлемов впереди. Сила прет.
Рагнар наискось рубит встречного рыцаря, чувствует, как меч скользит по броне. Пытается повторить удар. Нет, противник уже далеко. Разминулись.
Рядом Малк бьется с саксом. Миг, злобно блеснуло лезвие, и рус валится наземь. Из рассеченной артерии брызжет алая кровь. Рагнар хотел было повернуть лошадь, отомстить за своего бойца, но тревожный, зовущий звук княжеского рога гонит вперед. Вперед, туда, где Славомир прокладывает себе дорогу к горлу саксонского герцога.
Враг давит массой, напирает на варяжский клин. Двигаться тяжело, каждый шаг дается с боем. Впереди, на расстоянии клинка, сплошная стена вражеских щитов. Рядом и позади сжимают ряды товарищи. Идут плотно, одним железным, ощетинившимся копьями и мечами кулаком.
На земле, под копытами лошадей, катаются двое воинов. Бойцы схватились не на жизнь, а на смерть. Сакс бьет шлемом о шлем, оказывается сверху, выхватывает нож и с размаху всаживает его ободриту в горло. Выпрямляется, ищет глазом брошенное оружие, и тут ему на спину обрушиваются конские копыта. Сдавленный вопль — и победитель с перебитым позвоночником падает на тело побежденного.
Вильк, получив топором по голове, повисает на шее своей лошади. Из разрубленного шлема льется кровь. Побелевшие пальцы безвольно разжимаются, воин соскальзывает вниз. Одна нога застряла в стремени, и тело волочится по земле за конем. Хмельной пир Смерти в самом разгаре.
Славомир все же пробился к Бернарду Биллунгу. Теряя бойцов, дружина врубилась в самое сердце саксонского войска. Знамя герцога закачалось, погибли последние рыцари, прикрывавшие стяг. Боярин Гром, размахивая окровавленным мечом, наскочил на знаменосца. Тот попытался обороняться древком. Тщетно. Тяжелый каролингский меч легко пробил кольчугу и вонзился в тело, разрубая ребра. Сердце сакса сжалось в последний раз и остановилось, пронзенное сталью. Знамя выпало из ослабевших рук под копыта лошадей. Над саксонским войском пронесся тяжелый вздох.
— Перун!!! — вторил им многоголосый рев.
Двое ободритов насели на самого герцога. Рыцарей рядом нет. Последнего телохранителя убили стрелой. Копьем выбит из седла оруженосец. Вокруг одни враги. Холодный блеск клинков над головой. Молодой герцог — боец не робкого десятка: сначала рубить, потом думать. Этому Бернарда отец учил с детства.
Резко, глубоким выпадом герцог дотянулся до ближайшего славянина. Меч нашел брешь в защите у края щита и вошел прямо в вырез ворота кольчуги. Струей, прямо в глаза, брызнула кровь. Бернард не успел порадоваться победе, его плечо пронзила острая боль. Рука враз стала непослушной, перед глазами поплыли зеленые и желтые круги. Собрав последние силы, герцог удержался в седле и нанес ответный рубящий удар. Меч стукнулся о щит.
Враг уже занес руку для последнего удара, с лезвия клинка летят маленькие красные капельки, но в последний момент между Биллунгом и славянином вклинивается воин. Щит с гербом фон Шомберга принимает на себя удар. Герцога окружили верные рыцари, прикрыли щитами, помогли удержаться в седле и увели в безопасное место, за спинами бойцов.
— Князь, нас теснят! — К Славомиру подскочил гридень в высоком шлеме с наносником, рваной вотоле и с окровавленным топором в руке. — Пешие давят. Их много. Мы не можем долго держаться.
— Хорошо, — отозвался князь. До него еще не дошел смысл сказанного.
— Боярин Ерш передает: нас теснят. От леса оттирают, — с нескрываемым отчаяньем в голосе выкрикнул гонец.
Славомир придержал коня, приподнялся на стременах, стараясь окинуть взглядом поле. Ничего не видно. Кругом конные, горизонт заслоняют. Атака захлебывается. Герцог убит или ранен, проклятые саксы отбили, вырвали сочный кусок прямо из зубов русов. А мы глубоко вошли, если пехота теснит Ерша, могут нас отрезать, окружить. Тогда дороги назад не будет. И потери большие, много бойцов полегло, а саксы не бегут. Держатся, да еще и жмут, давят дружину. Решение пришло само собой.
— Скачи обратно, скажи: пусть держатся, сколько могут. Мы отходим! — громко и четко произнес князь, и под конец добавил: — Постой, как твое имя, воин?
— Ворон, сын Премысла. — Боец в приветственном жесте поднял топор и, пришпорив коня, поскакал назад.
Князь тяжело вздохнул, сорвал с пояса рог в серебряной оковке и поднес его к губам. Набрал полную грудь воздуха. Над полем поплыл протяжный, заунывный сигнал отхода. Вырвавшиеся вперед отряды русов вновь собрались в один кулак. Пришло время поворачивать коней.
Отступали по всем правилам, не теряя строй и без паники. Короткий рывок, отрыв от противника, разворот, удар по вознамерившимся пуститься в погоню слишком бесшабашным саксам и снова рывок с отрывом. Впрочем, герцогские рыцари и не проявляли особого рвения и вдогонку не стремились.
В последний момент вражеская пехота прорвала строй сотен боярина Ерша. Сильные, опытные бойцы оказались не чета обычным набранным от сохи кнехтам. Саксы потоком хлынули наперерез дружинникам Славомира. Остановиться и сбить строй они не успели. Конная лавина разозленных потерями и ранами, озверевших от усталости, покрытых кровью и пылью варягов с разбегу захлестнула язык саксонской пехоты. Кнехтов затоптали и порубили в щепу. Задержать русов хоть на минуту не удалось. Наоборот, выскользнувшие из-под конских копыт и увернувшиеся от мечей, кнехты бросились врассыпную.
Вырвавшись из окружения, дружинники одним сплоченным отрядом, закинув щиты за спины, покинули поле брани. Оторвались чисто, своих не бросали и не бежали. Ушли, как победители. Удерживавшие крылья сотни повернули вслед за основными силами. Иногда дружинники останавливались и отгоняли преследователей.
Бросившиеся в погоню рыцари вместо легкой добычи натыкались на сплоченные тройки и полудесятки мрачных, рассерженных и обозленных поражением варягов. И горе славному рыцарю, если он не успевал остановить коня и повернуть к своим. Сыплющиеся со всех сторон тяжелые удары, трое на одного, пятеро на двоих — и душа очередного императорского бойца отправлялась на небо.
Обогнув холм, дружина подошла к стану. Шатры они не разбивали, все имущество бросили на земле. Так что на сборы ушло совсем немного времени. Пересесть на заводных лошадей, благо те паслись здесь же, под присмотром полусотни коневодов. Побросать на лошадиные спины нехитрые пожитки, и вперед.
Славомир уходил последним. Он еще вместе с пятеркой ближних дружинников поднялся на холм посмотреть, что там позади творится. Открывшийся князю вид успокоил душу, развеял сомнения. Саксы и не думали преследовать варягов. Все войско герцога Биллунга осталось на поле брани. Усталые бойцы валились на траву прямо рядом с телами мертвых врагов и товарищей. Все конники спешились и брели в сторону леса, как пьяные, пошатываясь из стороны в сторону. Впрочем, и дружинники за спиной князя выглядели не лучше. Осунувшиеся лица, покрытые коркой из запекшейся крови, пыли и пота, опущенные плечи. Только уважение к приказу вождя и страх перед погоней заставляли их держаться в седле.