Последняя гроза - Елена Николаевна Ронина

столом находятся все свои. Или, скажем конкретнее, люди, упомянутые в завещании. – Вероника развернулась к мужу: – И не надо наступать мне на ногу. Я должна знать.

Емельян, привстав с чуть заметным поклоном, тут же сел обратно. Грызня грызней, а этикет должен быть соблюден всегда.

– Самое непосредственное, хотя в семье не принято было об этом говорить.

Веронику больно резанула фраза «в семье». Мог бы добавить «в вашей семье». Неужели и его отец добавил в завещание? Сегодня она всех считывала как потенциальных врагов. Виктору же, напротив, выражение «в семье» понравилось.

– О! Это про нашу семью. У нас тут много чего не принято. Мать права, мне тоже интересно узнать, как расщедрился дед и кого мать будет выкидывать из завещания, оспаривая оное.

Виктора тут же осадил отец:

– Виктор, мне кажется, ты выпил лишнего.

– Не более остальных. Не забывай, у меня одно из образований – юридическое. Кстати, дед считал меня неплохим юристом, в каких-то делах в последний год со мной советовался. Почему до сих пор дела семьи вел Емельян, мне отчасти понятно. Дед со свойственным ему перфекционизмом не мог доверить мне свои дела. Слишком мало опыта. Или были другие причины. Вот мы их как раз и узнаем.

Емельяна нисколько не смутило обсуждение его персоны.

– Дорогие друзья, хорошо, что тема затронута. Завещание будет зачитано завтра. Такова воля Григория Андреевича.

Вероника не отставала:

– А почему сначала была назначена сегодняшняя дата?

– Это моя вина, прошу прощения. Григорий Андреевич действительно ушел из жизни достаточно неожиданно, тем не менее он оставил все вводные, все же я решил еще раз перепроверить некоторые факты, согласитесь, дело серьезное.

Емельян обвел глазами присутствующих.

– Ваш отец был готов к уходу в любой момент, он чувствовал себя неплохо, но понимал шаткость ситуации. Его диагноз все-таки предполагал любую неожиданность. Мы с ним обсуждали этот вопрос, я сейчас просто передаю вам его слова. Григорий Андреевич понимал, что и усадьба, и бизнес не могут долго быть в подвешенном состоянии. Нужна надежная управляющая рука, поэтому его наказ: ровно через девять дней все должно заработать. Но не как прежде, а по-новому. Если вы не против, мы соберемся с вами еще раз по этому поводу завтра в 18:00. С вашего позволения я бы тоже сказал несколько слов об ушедшем.

Как и обещал, слов сказал мало, они были такими же казенными, но, правда, хорошо соответствующими моменту. Скорее всего, его уже никто не слушал. Присутствующие притихли, каждый смотрел в свою тарелку.

Голос Василисы вернул всех к действительности:

– А ужином после читки завещания накормят?

Виктор ответил тихо, но услышал весь стол:

– Я бы на вашем месте не рисковал. Во-первых, тут могут отравить, а во-вторых, никто же не знает, что там будет, в этом завещании.

* * *

Виктор был крайне удивлен, когда год назад дед зашел в его комнату и бросил на стол папку с надписью «Усадьба».

– Глянь, нужно разобраться.

Виктор про себя подумал: «Вот сам и разбирайся, не нанимался». К тому времени он уже вел как юрист и IT-специалист два стартапа, работа ему нравилась и приносила нормальные деньги. Да, жизнь изменилась, но он знал себе цену, чувствовал свою нужность, а еще практически не было ни одной свободной минуты.

Деда не простил, общался с ним крайне редко, встречались исключительно на общих застольях.

Уже лежа в кровати, все-таки потянулся за папкой. Содержимое увлекло и разочаровало. Как же так? Откуда взялись такие убытки? Виктор всегда считал, как все вокруг, что усадьба вполне себе рентабельна.

Через пару дней он точно так же, проезжая мимо кабинета деда, приоткрыл дверь и пульнул папку на стол:

– Глянул!

И тут же закрыл за собой дверь.

Так началась новая эра их общения. Посредством бумаг. Вроде как дед работал с искусственным интеллектом. Денег платить не нужно, благодарить тоже необязательно. И тем не менее Виктор отметил, что его советы применялись в жизни. Ему было приятно чувствовать свою полезность. И плевать, что никто был не в курсе. Зачем? Он же только начинал вникать. Еще непонятно, что из всего этого получится. И зачем все это нужно деду? Дед никакие вопросы напрямую с ним не обсуждал. Странно все это было. Сегодня он уже думал:

– А может быть, не успел? Хотел, но не успел?

– Виктор, прошу тебя! – Вероника умоляюще посмотрела на сына. – И все-таки. – Она снова обратилась к Емельяну: – За столом сидят две незнакомые девушки. И предполагается, что они останутся ночевать в нашем доме. Емельян, я настаиваю, чтобы вы дали какие-нибудь объяснения.

– Вероника, у вашего отца был брат.

Сидящие за столом, вроде как на мгновение расслабившиеся, опять напряглись, а Вероника начала истерически хохотать. Она сумела быстро взять себя в руки и отрезала:

– Быть того не может! Отец был единственным ребенком в семье.

– Это вы так всегда думали, и он сам так думал, а потом объявился некий господин, который представился его братом. Это случилось не так давно.

Емельян обратился к Алене:

– Алена, вы ведь знали об этом?

– Да, так получилось. – В голосе скорее сквозило извинение.

Вероника со злостью посмотрела в сторону Алены:

– Этого еще не хватало. А почему не знала я?

Емельян говорил все так же спокойно. Эмоции этому человеку, видимо, были несвойственны. Возможно, и за это тоже его так ценил и приблизил к себе Фролов.

– Я не думаю, что отец хотел от вас что-то скрывать. Скорее всего, для него самого тоже все было не так однозначно и до конца непонятно. Этот мужчина объявился года три назад? Алена, это так?

Алена замялась:

– Не помню, но, скорее всего, именно так.

– Алена, может быть, вы расскажете, как это произошло?

Алена прокашлялась и отложила в сторону салфетку, которую до этого постоянно теребила в руках:

– Позвонил мужчина, представился и сказал, что, скорее всего, он брат Григория Андреевича Фролова, причем, что самое смешное, они были ровесниками. Григорий Андреевич, понятное дело, не поверил. Он слушал его минут пять, а потом резко нажал на отбой. Он никак не комментировал, а я не спрашивала. Ну вы же знаете, с вопросами к нему лезть было бессмысленно.

Василиса не смогла промолчать:

– Понятное дело, у вас были другие задачи.

Вероника остановила ее взглядом.

– Молчу, молчу.

Вероника занервничала еще сильнее, голос срывался:

– Алена, ничего не понимаю, зачем чужой мужчина вам начал рассказывать свою биографию? Не склеивается как-то.

Алена попыталась говорить спокойно и уверенно:

– Давайте еще раз. Позвонил мужчина на мобильный телефон, номер