Расправа над СССР – предумышленное убийство - Андрей Буровский

Годы «застоя» – это время появления и активной жизни многочисленного отряда провинциальной интеллигенции. Буквально миллионов хорошо образованных, интеллектуально активных людей. Человек приходил в вуз из деревни, имея лучезарную перспективу стать специалистом, а то и ученым. Причем стать ученым было престижно, а в материальном плане ученый был совершенно обеспечен. Обидно, но многие из них тоже считали свое время «застойным». А ведь после «перестройки» даже очень способный человек имел уже совершенно другие возможности.

«Хорошо» или «плохо» мы жили?

Понятия «хорошо» и «плохо» слишком относительны, чтобы однозначно сказать, где жили лучше – в СССР или в ведущих странах Запада.

Если иметь в виду только уровень потребления, то и тогда ведь в СССР, даже в республиках Средней Азии, жили явно «лучше», чем почти во всем остальном мире. Уровень материальной жизни при Брежневе был вполне сравним с уровнем жизни небогатой страны Европы… Вот образ жизни был совершенно иным. Конечно, было меньше красивых вещей, ресторанов и престижного потребления.

Учтем еще и особенности географического положения страны. Самая холодная и самая большая по территории страна мира, Россия при том же уровне промышленного освоения, что и Германия, обречена иметь в три раза более низкий уровень потребления – в силу расходов на отопление и на транспорт.

Опять же, можно спорить, что «лучше», а что «хуже»: громадная страна с огромными лесами и полями «отсюда и до горизонта» – и при этом сравнительно низкий уровень потребления. Или страна поменьше, в которой частные леса почти недоступны для 90% населения, но «зато» уровень потребления повыше.

В любом случае средний класс в СССР был намного многочисленнее бедняков (как и в Европе). Инженерно-технический состав, рабочие с квалификацией, работники торговли и сферы обслуживания, все бесчисленные категории интеллигенции – все мы имели по крайней мере крышу над головой, вполне добротную пищу и одежду. У нас был дефицит машин, поездок за границу, цветных телевизоров и престижных вещей. Но предметами первой необходимости были обеспечены практически ВСЕ.

Даже бедняки, те же трое детей матери-одиночки, могли питаться скверно и нерегулярно, но даже и это был не голод. Они могли десятилетиями жить впятером в двухкомнатной квартире, но, по крайней мере, это им было совершенно гарантировано. Им всегда было что надеть, пусть одежда была непрестижной и считалась некрасивой.

И все они реально могли получить образование, включая и высшее образование. Они могли получать справки о состоянии здоровья и больничные листки, лечиться – в том числе у хороших специалистов.

Гарантированность быта и доступность основных благ были исключительно высоки. Ни в одной западной стране, при сколько угодно высоком уровне жизни человек не имел такого уровня социальной защищенности.

Люди привыкли к тому, что они это имеют и что им все это «полагается». Они не испытывали удовлетворения от того, что все это имеют. Большинство людей хотели иметь больше, чем имели в данный момент, и считали, что им «недодают». Вот как обширно процитированный мною товарищ из Интернета – мало было цветных телевизоров и электронных часов! Подумаешь, состыковались в космосе «Союз» и «Аполлон»! Даешь больше!!!

Это тем более странно, что люди имели беспрецедентно высокий уровень доступа к достижениям науки и культуры. Такой, которого нет и в помине в самой развитой стране современного западного мира. И такую медицинскую помощь, о которой даже жители самых развитых стран могли бы только мечтать.

В мире «застойной» науки

Учтем еще одно важнейшее обстоятельство: наука в СССР была одной из наиболее развитых отраслей народного хозяйства. Уважение к интеллекту и вообще всему «умственному» – в российской традиции. Теперь же «в науке» работала заметная часть всего громадного населения СССР, и эта часть все время возрастала.

Темпы роста численности научных работников более чем в два раза превышали темпы роста численности всех рабочих и служащих. С 1960 по 1975 год численность научных работников увеличилась в 3,5 раза, численность работников с ученой степенью кандидата или доктора наук – в 3,3 раза.

Число научных работников в СССР в 1975 году составляло 1/4 часть научных работников всего мира. Была наука советская – и вся остальная. Слишком много ученых? А это смотря для чего. По крайней мере, ученые на Западе смотрели на эту систему с откровенной завистью.

Правда, если в 1950-е годы ученые зарабатывали в 2–2,5 раза больше работников промышленности, к 1980-му их зарплаты примерно уравнялись. Но одно дело – брать бензиновую пилу и по колено в снегу валить деревья, совсем другое – работать головой в тишине и уюте кабинета.

Наука составляла огромную инфраструктуру. Академия наук СССР для охвата всей колоссальной страны создала три региональных отделения: Сибирское, Дальневосточное и Уральское. Это был небольшой элитарный клуб: 323 действительных члена, 586 членов-корреспондентов, 138 иностранных членов. Принадлежность к Академии наук СССР всегда высоко ценилась на Западе, как и признание советскими учеными.

В сети АН СССР насчитывалось 295 научных учреждений. В их числе – специальная астрофизическая обсерватория АН СССР на Северном Кавказе, телескоп которой имел кольцеобразную отражающую поверхность диаметром 600 м… и много другого не менее интересного.

АН СССР имела собственное издательство, научно-исследовательский флот, сеть библиотек.

АН СССР и Академии в республиках, отраслевые Академии, университеты и пединституты образовывали единую громадную систему, инфраструктуру в масштабах всей колоссальной страны.

Сейчас трудно даже описать, сколько проводилось конференций, семинаров, круглых столов, встреч – одним словом, событий в каждой профессиональной сфере. Большая часть этих событий происходила в очень узкой профессиональной среде – события для нескольких сотен, самое большее – нескольких тысяч человек. Но и более широкие научные сообщества, иногда на стыке нескольких профессий, собирались, делились информацией.

Наука жила напряженно, увлекательно и ярко. А ученые, традиционно не особенно занятые, сами планировавшие интенсивность своего труда, были заметным элементом населения СССР… Много нас было, и эта многомиллионная армия, верхушка интеллигенции, действительно много что решала… В этой толще формировались политические идеи и репутации, создавались направления и поддерживались общественные деятели.

Наконец, среда научных работников была и создателем, и потребителем всего, что называется таким неопределенным словом – «культура».

С этим в СССР Брежнева тоже было очень хорошо.

В мире культурного бума

В 1964–1980 годах все области культуры развивались с невероятной скоростью, взрывообразно! Это время множества самых невероятных экспериментов, причудливых и удивительных. Часть этих экспериментов как-то незаметно ушла в прошлое, как песенки Юлия Кима или фантастика Казанцева, многие барды, писатели, художники-абстракционисты забылись… Но в эти же годы формировалось все то, чем мы во многом продолжаем жить до сих пор. То, что по справедливости вошло в золотую сокровищницу российской и русской культуры. Пласт «новой и новейшей классики», как назвал это явление один неглупый историк.

Это время развития русского рока, Бориса Гребенщикова, митьков и фильмов Рязанова, эпоха творчества братьев Стругацких и Астафьева, грустного «Сталкера» Андрея Тарковского и веселых «Джентльменов удачи». Бывает трудно что-то особо выделить, так все многочисленно, разнообразно, ярко, интересно, богато.

Кино? Это имена, еще при жизни ставшие легендарными. Андреем Арсеньевичем Тарковским (1932–1986) восхищались Феллини, Бергман, любой режиссер и любой зритель. Вроде бы полная противоположность Тарковскому – заслуженный, признанный, обласканный Системой Сергей Федорович Бондарчук (1920–1994). Общее в том, что тоже режиссер эпохи «застоя». Фильмы «Судьба человека», «Война и мир», «Ватерлоо» – это шедевры… «Застойные», вероятно.

Большой борец за демократию Эльдар Александрович Рязанов (р. 1927) создал новое направление в кинематографе – «городскую сказку». Трагикомичные фильмы Рязанова – переплетение смешного и грустного, веселого и печального, условного и жизненного, наполненное музыкой и стихами. Ролан Антонович Быков (1929–1998) – что ни фильм – то событие, однако.

Причем фильмы снимались и в «республиках»! Считается, что «в республиках» снимали мало или не снимали вообще хороших фильмов. Но вот «Таллин-фильм»: это «Последняя реликвия» (1969), «Игры для детей школьного возраста» (1986), «Отель «У погибшего альпиниста» (1980, по повести Стругацких).

Рижская киностудия – это неплохой детский фильм «Армия трясогузки» (1966), «Стрелы Робин Гуда» (1975), «Долгая дорога в дюнах» (1981).