Его безумная ярость - Юлия Еленина

заводе, – не могу удержаться от замечания. – Знаешь, братец, – смотрю на Мишу, – ты никогда особо баб не умел выбирать, но сейчас просто побил все рекорды.

– В смысле? – не понимает он и хмурится.

– Не томи, – подгоняет меня и Милена.

– Хорошо, обойдемся без драматических пауз. Повезло мне нарваться на старожилов, и перебросили меня на одну даму, которая помнит Кристину. Спросите вы, почему из сотен и тысяч студентов она ее запомнила? Кристина действительно поступила в «Щепку», даже проучилась недолго, пока не стала обвиняемой в убийстве.

– Охренеть, – не выдерживает Миша. – И кого она убила?

– Убила или нет, история умалчивает. Прямых улик, как я понял, не было, и Кристина, видимо, действительно хорошая актриса. Дело закрыли, а ее отправили на принудительное лечение в дурку. Через несколько, судя по всему, – это я уже высказываю свои предположения, – она оттуда вышла, купила диплом и вернулась сюда.

– Думаю, мы вряд ли узнаем фамилию следователя, который вел то дело, – говорит Милена, – но…

– Возможно, – перебивает Миша, – всего лишь возможно, что это Котельников.

И снова у нас только догадки. Может, бросить все к черту, пока Кристина куда-то пропала? Борис, который собирался меня грохнуть, мертв – его игра закончилась, так и не начавшись. Точнее, кто-то ее закончил. Скорее всего, в этом и заключалась проблема. Борис заигрался, а режиссеру спектакля это не понравилось, вот и пришлось уволить актера.

– Мне, наверное, пора собираться на прием, – отвлекает меня от метафоричных мыслей Милена.

– Не нравится мне это, – все еще пытаюсь ее переубедить.

– Да что мне сделают в толпе?

Стоит ли говорить, что таких, как Поплавский, толпа не останавливает? Но Миша, чтобы подбодрить, хлопает меня по плечу и, когда Милена уходит наверх, говорит:

– Она уже не та девчонка, с которой ты постоянно сдувал пылинки.

– Да, – выдыхаю я то ли с сожалением, то ли с восхищением.

– Мы же будем рядом. Хотя ты мог внести деньги и попасть туда официально, но кто знает, может, через благотворительные фонды Поплавский проворачивает какие-нибудь делишки.

– Меня это даже не удивит, – с раздражением отвечаю и спрашиваю: – Может, стоит лучше найти Кристину, хотя бы попытаться?

– У меня есть стойкое ощущение, что скоро она сама появится.

Психически неуравновешенная женщина, мертвый киллер, помешанный на моей жене, следователь с темным прошлым и местный владелец заводов, газет, пароходов – кто бы мне об этом рассказал лет десять назад, я бы посмеялся. Как мы оказались во все это впутаны? Миша просто связался не с той бабой или я не вовремя сделал шаг, когда этот киллер промазал?

Да, сейчас уже не разберешься, откуда нам прилетел эффект бабочки…

Глава39. Милена

Охрана здесь такая, словно не благотворительный прием, а съезд мировых политиков.  Руки чуть подрагивают, когда я показываю на входе пропуск, но секьюрити только кивает и пропускает после недолгого досмотра.

Конференц-зал отеля, который принадлежит все тому же Поплавскому, располагается на втором этаже, и я, игнорируя лифт, поднимаюсь по лестнице, попутно осматриваясь.

Я в джинсах и рубашке выгляжу инородно среди дорогих костюмов, платьев и драгоценных камней. Но у стен кое-где замечаю одетых так же, как и я, с видеокамерами, фотоаппаратами и с бейджами на груди.

Около часа я бесцельно слоняюсь по залу, делаю фото и уже думаю, что мой приход сюда бесполезен. Марк звонил уже два раза, и сейчас вот опять.

– Ты там уже долго, – говорит он.

– И бесцельно.

– Я жду все там же, через дорогу.

– Побуду еще немного здесь, – понимаю, на что он намекает. – Все, мне пора, – быстро тараторю и сбрасываю вызов.

В зале начинается ажиотаж, и вспышки фотокамер работают втрое интенсивнее. Причина становится понятной – появляется главный благотворитель. Решив не отставать, я тоже снимаю, глядя, как Поплавский проходит к сцене, иногда задерживаясь, чтоб поздороваться с кем-нибудь.

Я опускаю фотоаппарат, и поднимаю взгляд на него. В этот момент мы сталкиваемся глазами, и Поплавский, мазнув по мне, отводит безразличный свой, но лишь на секунду. В следующую прищуривается и уже с интересом, который даже не пытается скрыть, рассматривает меня.

Будем надеяться, что Поплавскому просто нравятся блондинки. Но на всякий случай я вдоль стеночки пытаюсь убраться поближе к выходу.

Виктор Сергеевич отходит от своих собеседников и достает из кармана телефон. И у меня возникает стойкое ощущение, что пора уходить. Привлекать к себе внимание я не собиралась, всего-то осмотреться.

Когда Поплавский поднимается на сцену, я уже возле выхода. Еще раз осматриваю зал и вижу у запасного выхода одного из парней, который наведывался ко мне. Сейчас вид у него не такой бандитский, как в прошлый раз, хотя, может, и бандит время от времени надевают костюмы.

И сейчас точно пора – не хватало, чтобы он меня увидел.

Я уже ступаю на лестницу, когда на моем локте смыкаются чьи-то пальцы.

– Милена Яковлевна, задержитесь ненадолго.

– Простите? – пытаюсь сыграть неподдельное удивление, но сердце вот-вот готово выпрыгнуть из груди.

– Виктор Сергеевич хочет поговорить с вами после своего выступления.

– Но я всего лишь фотограф из газеты, – сочиняю на ходу. – Думаю, здесь есть журналисты, которые не откажутся от интервью с Виктором Сергеевичем.

– Милена Яковлевна, – улыбается, вероятнее всего, охранник Поплавского, и я вздыхаю, понимая, что дело совсем не в интервью.

– Мне только надо сделать один звонок, – цепляюсь за последнюю возможность.

– Мы надолго вас не задержим, так что звонок подождет.

Я смотрю на открытые двери конференц-зала и уже открываю рот, когда мои намерения пресекает этот догадливый тип:

– Не стоит, Милена Яковлевна. Зачем портить людям вечер громкими криками? Мы просто поговорим.

Может, и стоит все-таки заорать, но вместо этого я киваю:

– Хорошо.

– Вот и замечательно, прошу, – даже галантно делает жест рукой этот тип, и мы идем по коридору мимо конференц-зала.

В конце коридора охранник толкает массивную деревянную дверь, и я делаю шаг внутрь. Это номер, причем люкс. Сразу мы попадаем в подобие гостиной с балконом, а справа еще одна дверь, которая, скорее всего, ведет в спальню.

– Присаживайтесь, – снова проявляет чудеса галантности парень, забывший представиться, указывая на кожаный диван в центре комнаты.

– Спасибо, – киваю я, решив, что быть вежливой и мне не помешает.

В молчании мы проводим около получаса, пока за моей спиной не хлопает дверь. Я напрягаюсь, но не оборачиваюсь, догадываясь, кто мог прийти. Зато охранник сразу подскакивает и поправляет пиджак. Понятно – увидел босса.

Почти неслышно Поплавский обходит диван и устраивается в кресле напротив меня, где только что сидел его подчиненный.

– Выпить мне налей, –