Телохранитель ее величества: Точка невозврата - Сергей Кусков

Нет, обратной дороги не будет, решил я. Что бы там ни произошло вечером. Вопрос лишь в том, что за человек королева, как к ней относиться — именно он вызывал трепет. Пока же Паула права, стоит взять, что она «нормальная», за отправную точку и не нервничать.

— Ну и как ты сам? Без нас? — Кассандра кивнула куда-то неопределенно вдаль, уводя разговор. Глаза ее деловито прищурились. Угу, «хватит о пустяках, теперь о насущном» — перевел я. А именно, моем поведении.

Я пожал плечами.

— Нормально. Извините, что свалил, не дождался. Не поверите, так домой захотелось!..

— Если б у меня был дом, и там ждала бы меня мама, я бы тоже сразу ушла! — поддержала Кассандра голосом, в котором не было и капли иронии. Паула при этом покраснела и отвернулась, что я тут же для себя отметил. — Это понятно, Хуан, я о другом. То, как ты Афину опустил — круто, поверь. Ты молодец, многие тебя зауважали. Но дружеский совет — держись теперь от нее подальше. Она мстительная, выждет и ударит, не поворачивайся к ней спиной.

— Мы друзья, — безразлично бросил я. — Она не будет мстить — не за что.

Это мое заявление вызвало бурю эмоций, если, конечно, можно назвать бурей ступор с отвиснутыми челюстями.

— То есть, как, друзья? — не поняла Паула, высунувшись между сидениями.

— Вот так, друзья, — обернулся я к ней. — Мы не расстались врагами.

— Porca troia, ну ты даешь! — воскликнула Кассандра на непонятном языке. — Значит, все-таки ты ее… Того? Спал ее? А почему мы ни о чем не знаем?

Я чуть не рассмеялся, настолько комичной выглядела эта реплика. Так и хотелось зарядить на ее «почему мы не знаем» чем-то изысканно ядовитым, чтоб сбить спесь…

…Но вот спеси-то в ее восклицании не было. Девчонки — представители «террариума», маленькой общины, где все друг о друге всё знают. Это сбило спесь с меня, удержав от ядовитых замечаний и проблем в будущем.

— Интересная логика, — я неопределенно хмыкнул. — Что, как «друзья», так сразу «спал ее»? Без этого никак не может быть?

— Нет, — честно и не менее наивно покачала головой Паула. — Так не бывает.

Мне вновь стало смешно. Но грубить красноволосой не хотелось — ее слова подтверждены личным опытом, и не ее вина, что он у нее такой. Кассандра же просто уткнулась в навигационную панель.

— Я не «спал ее». — Я обреченно вздохнул, понимая, что не так уж не права была Катарина — поначалу в корпусе придется сложно. Слишком много мировоззренческих конфликтов. — Мы просто беседовали. Хотите верьте, хотите нет. И пришли к выводу, что не поняли друг друга. Она не будет мстить.

Девчонки переглянулись и скептически скривились, но продолжать дискуссию посчитали нецелесообразным.

— Ладно, Хуан, — выдавила Кассандра, подытоживая. — Надеюсь, ты знаешь, что говоришь. Но все равно… Поаккуратнее в будущем. Пока не разберешься, кто там с кем, за что и против кого…

— Да что я, маленький? Не понимаю? — я натужно рассмеялся. — И «спать» никого не собираюсь, можете быть спокойны. Во всяком случае, пока не осмотрюсь. И вас этим не подставлю. «Не нервничайте», — скопировал я тон Паулы.

— Это правильно, — потянула Кассандра, а я вновь сравнил ее с прямой и простой в конструкции линейной винтовкой. Главного она добилась — донесла до меня, маленького и глупого, мудрую мысль, и этого достаточно.

— О, а я поняла, почему эта мымра себя так ведет! — вновь высунулась Паула. На губах ее играла ехидная улыбка. — Она хотела первая попробовать нашего мальчика, но получила пендаля! Вот и выделывается!

Я не знал, как ведет себя Афина в данный момент, но подозревал, учитывая, что ей кровно необходимо сохранить лицо. Не жалко, пусть говорит, что хочет — когда я приду, все равно все будет иначе. Меня в этот момент озадачил другой вопрос, как следствие первого: а что произойдет с моими девчонками, узнай они С КЕМ из их гадюшника я спал только что? Прямо сегодня ночью? Но, естественно, этот вопрос из ряда риторических.

А еще я поймал себя, что не определился, как относиться к Катарине, кто она для меня теперь. Это напрягало, как и то, что времени на определение у меня нет.

— А повтори, что ты там сказала, когда ругнулась? — перевел я тему в более безобидное русло. — Это на каком языке?

Кассандра отмахнулась:

— Не обращай внимания. У меня бывает.

Далее начался ад, описать который подробно у меня нет ни возможности, ни желания. Все прошло, как в тумане. Я терпеть не могу такие мероприятия, девчонки же попали на свою стезю и самовыражались по полной программе, полностью игнорируя тот факт, что многие вещи меня раздражают. Как, ну как, скажите, можно примерить один за одним десять (!) практически одинаковых костюмов, почти ничем друг от друга не отличающихся, даже оттенком, забраковать каждый из них и сунуть в руки одиннадцатый со словами:

— Теперь этот.

Я взмолился:

— Девчонки, может, хватит?

На что, будто удар хлыстом, получил усмешку Паулы, смерившей меня презрительным взглядом:

— Хуан, ты куда идешь? На тусовку к неформалам или на аудиенцию к королеве? Огорчу, даже неформалы в таком дерьме тебя не пустят. — Она так эффектно скривилась, глядя на лучший мой костюм, что я вспылил:

— Между прочим, я в «таком дерьме» в школу хожу! Неплохую школу!

Я чуть не накинулся на нее, она же не шелохнулась, что подействовало эффективнее, чем струя душа:

— И что, собираешься быть школьником до конца жизни?

В общем, я сделал важный вывод: когда у двух представительниц прекрасного пола на руках чужая халявная карточка с неограниченным кредитом, ходить с ними по магазинам вредно для здоровья. А спорить — бесполезно.

Через сколько-то там часов, уже не следил, сколько, мы, все-таки найдя в океане супердорогих по моим меркам костюмов нужный, обедали в кафешке при торговом центре и беседовали на отвлеченные темы. Говорить, что кафешка, как и торговый центр, мне-обычному не по карману, не стану — учитывая неограниченный кредит, это воспринималось самим собой разумеющимся. Только теперь они задали вопрос, который, ручаюсь, висел у них на языке все время. А в выдержке им не откажешь!

— Слушай, Хуан, — Кассандра сделала заговорщицкое лицо и подалась вперед. — Скажи, это правда?

Я сделал вид, будто не понимаю, о чем речь. Она пояснила:

— Насчет девушки. Что ты сказал девчонкам в игральной, когда нас не было.

— А что такое?

Ответила Паула:

— Так интересно же! Ты наш напарник, мы хотим все о тебе знать. А если это связано с мотивацией, из-за которой ты к нам пришел… То тем более!

Я откинулся назад и мысленно представил, что меня ожидает, закончись обед прямо сейчас. Несколько часов каторги, ибо мы купили только сам костюм, впереди еще рубашка, туфли и галстук. И решил оттянуть неизбежное, совместив нужное с приятным. Им, девчонкам взвода, все равно придется рассказать все без утайки, так лучше сделать это прямо сейчас, открыв себя, показав, что готов к диалогу о личном.

И я поведал. Все, как было. И про встречу в парке, и про танцпол, и про бандитов. И даже про свои подозрения насчет принадлежности ее к королевской семье.

Девчонки молчали. Долго, забыв о еде. Первой обрела дар речи огненноволосая:

— Ну, Хуан, ты даешь! Фартовый ты парень!

— А может наоборот, нефартовый? — усмехнулся я, чувствуя, как глаза мои зло прищуриваются, а пальцы непроизвольно сжимаются в кулаки.

— А может наоборот, нефартовый, — согласилась она, наблюдая за моей реакцией. — В любом случае вероятность повстречать такую девушку, знаешь какая?

Знал. Иногда я и сам не верил, что это произошло. Лишь диск да навигатор не давали усомниться в этом.

— А что скажешь насчет того, что она… — Я замялся. — …Ну, может быть принцессой?

Паула рассмеялась:

— Насмешил! Серьезно, Хуан, ничего более дурацкого придумать не мог?

— Это не я придумал. Это отметила одна сеньорита, которая в теме насчет венерианской знати. Она занималась проблемой.

На сей раз улыбнулась даже Кассандра.

— Не верь сеньоритам «в теме», Хуан, — резко посерьезнела Паула. — Это, как правило, малолетки, насмотревшиеся гламурных изданий и сетевых передач о хорошей жизни. Лучше слушай тех, кто, действительно разбирается, кто вращается в этом мире или рядом с ним.

— В таком случае, позвольте, сеньорита, послушать вашу версию? — я перешел на более тихий и выразительный тон, слегка склонив голову. — Как человека, вращающегося в этом мире и около.

Эта бестия зарделась — ее поразила серьезность, с которой я обратился, а я действительно обратился без тени насмешки. Задумалась. И лишь через несколько минут выдала вердикт:

— Хорошо, попробую. Да, я считаю, она может быть аристократкой, не отметаю такую возможность, но…

— Она аристократка, Паула! — повысил я голос. — Это точно!